Екатерина Ивановна с мужем вырастили двоих прекрасных сыновей. Младший строил квартиру, а пока его семья с маленьким ребенком жила с родителями. В тот день у матери случился гипертонический криз, «скорая» приезжала несколько раз, и только к вечеру давление удалось более или менее стабилизировать. Но женщина была настолько слаба, что не могла подняться с кровати.
Сын, вернувшись с работы, зашел к матери в комнату, не раздеваясь, и встревоженно спросил:
— Мама, как твое здоровье? Как себя чувствуешь?
Постаралась успокоить, а минут через двадцать встала в туалет и, идя по коридору, услышала, как невестка в комнате сердито выговаривает мужу, ее сыну:
— Что за привычка сразу бежать к матери? Тебя больше интересует, как ее здоровье, а не то, как я тут справлялась с маленьким ребенком.
Екатерине Ивановне стало невыносимо обидно, тем более, что всячески помогала невестке с внуком, а ее саму приняла в семью как родную дочь. Сын что-то строго отвечал, но мать не могла расслышать слов - в голове как будто застучали тысячи молоточков. Боясь упасть, оперлась на стул, затем по стеночке вернулась в комнату.
А ночью малыш, которому еще не было года, стал сильно плакать. Молодые родители никак не могли его успокоить. У бабушки разрывалось сердце, но не могла перешагнуть через обиду, поэтому из своей комнаты не выходила. Сын зашел сам:
— Мама, помоги. Не знаем, что делать.
— Сынок, ну как не знаете, у тебя жена медик, — промолвила женщина, вставая.
Невестка с малышом, который заходился в крике, была в кухне. Екатерина Ивановна взяла внука, перешла с ним в другую комнату, где не было света, и поднесла к окну. Увидев в небе огромную яркую луну (было полнолуние) ребенок замер от удивления...
С затихшим малышом вернулись в кухню. Невестка, опершись о мойку, плакала. Свекровь нарочито грубовато сказала ей:
— Ну что ты плачешь? Еще рано. Вот вырастет твой сын, приведет в дом невестку, а она однажды скажет: «Что за привычка интересоваться здоровьем матери?», тогда и будешь плакать.
С этими словами передала ребенка ей на руки и ушла в свою комнату. Сын ничего не мог понять. Невестка молчала. Но больше никогда не позволила себе упрека в адрес мужа по поводу матери.