Любой строительный объект раньше или позже обживался солдатами. Появлялись там всякие помещения. Для сна, отдыха, питания. Возникали различные лазейки для выхода на свободу, в Москву.
Та же самая «Комсомолка» в стройбатовском рейтинге московских объектов котировалась очень высоко.
Во-первых, в центре города. Во-вторых, выход в Хамовнические казармы для взаимовыгодных контактов с «красначами» и хороший военторговский магазин. В-третьих, конца-края строительству на "Комсомолке" не было видно, что позволяло использовать разные помещения под свои нужды.
А вот Академия генштаба считалась у нас хреновым объектом. Спрятаться и поспать там было невозможно, поскольку объект был почти построен. Слишком много начальства, слишком много стройбатовцев из других частей делали жизнь солдат там невыносимой.
Я попал туда всего пару раз и остался недоволен. При первой экскурсии по Академии сразу заблудился и долго искал своих.
Слушал какие-то легенды о подземных этажах Академии и даже танковом полигоне на одном из них. По-моему, с полигоном – перебор.
В конце концов, всеми способами избегал поездки на Академию и щемился на обжитую "Комсомолку".
А однажды зимой поползли слухи о стройке в Новогиреево. Зловещие слухи. Мол, командиры там лютуют. И вообще – и холодно, и голодно. И лучше туда не попадать.
Помню, как-то вечером сообщили, что утром наш взвод поедет в Новогиреево.
Утром я строил комбинации, сводящиеся к тому, как не поехать в Новогиреево.
В конце концов, когда на плац въехали два «Икаруса», автобуса-гармошки и солдаты стали в них грузиться, я просто съебался на КПП и ушел в Москву.
Думал, что вечером получу пиздюлей, но… Оказалось, что на стройке в Новогиреево было столько солдат, что учет и контроль оказались делами сложными. Короче, моего отсутствия никто не заметил.
Тем более, что вечером я дождался приезда автобусов и плавно влился в толпу воинов, возвратившихся из Новогиреево.
Так и вышло, что на эту стройку я вообще не попал. Вскоре солдат из нашей части перестали туда возить.
А я продолжал ездить на родненькую «Комсомолку». Жизнь там была устоявшейся.
Что-то неспешно строилось, что-то демонтировалось.
Утром я покупал батон, молоко, мармелад в картонной коробочке, уходил в Хамовнические казармы, забирался на вентиляционные трубы, обернутые мягкой, девственно-белой изоляцией и читал привезенную из части книгу Джека Лондона, с головой погружаясь в поиски золота где-то в верховьях реки Юкон.