Зойка
Всё, свобода. Каким же было это слово сладким, все восемь лет. Восемь, долгих, тяжёлых. И вот город в котором Зойка должна жить ещё три года. В этом городе она была прописана, по ул. Морозова. Знать бы ещё, где эта улица, да, где этот дом. Прописана то была. А вот только жила в таборе. Кочевали, веселились. Из родного табора Зойку украли, когда ей было пятнадцать. Ну, украли? Ну, и что? Жизнь по сути не изменилась. Такая же кочевая. Правда, табор здесь побогаче. Кочевали не в общих вагонах, а на своих жигулях. Даже буханка была. Вся кухонная утварь помещалась в этой машине. Зойка и не знала, что у неё была прописка. Это город в котором она родилась. Здесь её и прописали. Теперь ей надлежит жить и отмечаться по месту прописки.
Холодно на улице. Май месяц, а на улице морозец. Деревья жалко. Все в цвету стоят. Плодов не будет. Куда идти? А идти надо. Уже милиция железнодорожная косо смотрит. Сейчас документы спросят, а у Зойки только справка об освобождении. Хоть бы табор, какой был. Спряталась бы там. Хотя, Зойка ещё в тюрьме зареклась больше никакого кочевья. С детьми хочется быть. Рядом. Маленького пять лет не видела. Родила в тюрьме,от пупкаря( надсмотрщик), чтобы срок скостили, да и беременным и кормящим поблажки на зоне. Малому два исполнилось, когда его забрали в дом малютки.
Старшего все восемь лет не видела, его в детский дом забрали, как только Зойку осудили. Зойка все эти года мечтала вернуть деток. В табор детей никто не отдаст. Нужен дом. Где взять? Помощи просить не у кого. Табор отвернулся от Зойки, как только узнали, что убила сына барона. Мужа своего. Как это произошло, Зойка и не помнит. Они тогда снимали дом в каком-то южном городке. Она отработав на рынке.( Гадание, попрошайничество) бежала счастливая к мужу. Она была самая счастливая! Сынишке год, муж красавец, её и сына любит. Что ещё надо цыганке?
Всё померкло в миг. Сначала насторожило, что сынишка сидит один на улице в мокрых ползунках. Затем, крики и стоны из спальни. Из их спальни! Как нож оказался в руках не помнит. Как убивала, тоже не помнит. Как милиция забирала, ничего не помнит. Очнулась лишь в тюрьме.
Зойка никогда не была пай девочкой. Высокая, широкая в кости, с длинными чёрными волосами. Вольнолюбивая. Её все мальчишки в таборе боялись. Собственно этим барону и приглянулась. Рузана, подружка закадычная, лишь одно письмо написала. Яна(мужа) сразу насмерть, в сердце попала. А Анжелку только ранила. Табор проклял Зойку сразу. Ян единственный сын у барона. Табор, в котором родилась и выросла, назад не примет. Опозорила. Больше новостей никаких. Вычеркнули Зойку из цыганской жизни.
Опять посмотрев по сторонам Зойка заволновалась, милиционеры двинулись к ней.
-Что? Только откинулась? - Пробасили за спиной.
Зойка обернулась, три мужичка, не совсем опрятного вида. Но делать нечего, кивнула.
-Перекантоваться надо? - Опять спросил бас. Зойка опять кивнула, краем глаза наблюдая за милиционером.
-Пошли. Пару ночей перекантуешься, а там видно будет, - потянули её за рукав. Зойка не напугалась. Всё, что могло с ней страшного случиться, уже случилось.
Шли минут двадцать. Через железнодорожные пути к рабочему посёлку. Мужчины подошли к маленькому, давно не беленому домику, широко открыли дверь.
-Проходи. Лёнька сейчас со смены придёт. Мясо притащит. Нажарим, закусон будет, что надо! Вон кровать, располагайся. - И на этом всё. Больше мужчины на неё внимания не обращали. В два часа ночи пришёл хозяин. Щупленький, совершенно лысый, даже бровей и ресниц не было, мужичок. Снял засаленную фуфайку и начал распускать намотанные на тело верёвки. Когда развязали последний узел на стол выложили мясо. На свой опытный глаз, Зойка определила, не меньше десяти килограмм. Вот тогда у неё и созрел план. Не выпустит Зойка этого лысенького. Будет у неё дом, а в дом она заберёт деток.
Лёня
Открываю глаза. Голова с похмелья трещит, сил нет. Была бы живой мамка, не бухал бы так. Эх, опять всё пропили, а хотел мяса продать и ещё денег отложить на мотоцикл. То, что на книжке лежит, маловато будет. Переехать, что ли? Чтобы эти друзья товарищи больше не ходили? Тихо от чего-то? Обычно просыпаюсь, они храпят, как трактора, а сейчас тихо, ушли что ли?
Повернул свою несчастную голову и ахнул. Посуда убрана, пол вымыт. Глянул на себя. Лежу раздетый под одеялом. Чё вчера было то? Хлопнула входная дверь. И в комнату заглянула здоровенная бабень.
-Проснулся? - Улыбнулась она, - Я борща сварила, вот за сметанкой бегала. Вчера твои друзья мяса немного купили. Я эти деньги на продукты потратила. Лёнечка, ты же не против?
-Купили? - Опешил Лёня.- Борща сварила?
-Ну, да. Вставай, кушать будем. Ты сегодня на смену?
-Ага. Во вторую. - Лёня отчаянно пытался вспомнить, кто эта женщина и как её звать.
Выручил один из корешей, забежал опохмелиться.
-Зойка, ты ещё здесь? - Удивился он. - Трубы горят. Наливай.
-Так вчера всё выпили. - Ответила Зойка. - Борща могу налить.
-Выпили?- Удивился кореш, - давай денег я сбегаю.- И протянул к Лёньке свою лапищу.
-Нет денег, я Лёне продукты купила, - Опустила руку мужика Зойка. - На работу ему. Отдохнуть надо. - Говорила Зойка с напором, а сама выталкивала мужика из дома. Вытолкала и захлопнула дверь перед носом. Лёнька даже обрадовался такому повороту.
В первые за долгое время, Лёнька шёл на работу трезвым, выбритым и чисто одетым. Шок был у всей бригады. После работы, в два часа ночи у вахтового автобуса Лёньку встречала Зойка. Подхватив щупленького, бледненького Лёньку под мышку. Лёнька, доставал Зойке до плеча, она счастливая шла домой. Через пол года у Лёньки появилось два сына. Не младенцы, но как и мечтала мамка, детские голоса зазвучали в доме. Лёнька не пьёт и больше не собирается. Плохо только у Зоюшки ноги отекают. Не прошли даром года заключения.
Похоронил Лёня свою Зоюшку после двадцати лет совместной жизни. Два дня пил.
Через два дня, протрезвел, навёл порядок в доме и начал жить один. На вопрос, чего так резко пить бросил? Ответил:
-Зоюшка приходила, просила не пить.
К Лёне часто приезжают мальчишки со своими семьями. Привозят внуков. А он ждёт, когда его Зоюшка позовёт Лёню к себе.