С этой главой заканчивается то, что лежало у меня несколько лет в папке "недописанное". Там, на самом деле, скопилось многое. Но вот "Дениса" почему-то остро захотелось выложить... и я рада, что сделала это, потому как еще одна часть была дописана прямо в больнице, на смарте. И следующая начата. Это уже не мало, так как и остается 2-3 части, как мне кажется. Думаю, что за выходные я этот рассказ закончу.
Так что следующую часть выложу в понедельник, беру небольшую паузу на дописать.
И спасибо всем, кто комментировал... Огромное просто спасибо! Без вас я бы продолжение не написала.
Денис сидел на широком подоконнике распахнутого в ночь окна. Он упирался спиной в простенок, и курил. Неторопливо курил, глубоко затягиваясь, подолгу не отнимая сигарету от губ. Анька была не права – курить он любил и просто так, не «за компанию». Его успокаивал запах табака – так всегда пахло от деда. А еще ему нравились сами движения. То короткие и нервные, то ленивые и медлительные, то исполненные небрежной грации. Такой очень выразительный индикатор настроения получался. Денису это нравилось. Люди обычно стремиться спрятать свои чувства. Он же, наоборот, чувствовал себя спокойней, когда знал: собеседник видит его настроение.
Сейчас собеседника не было. Анька спала, горячая, как грелка с кипятком. Но давать ей новую порцию жаропонижающего было рано. Значит, оставалось время на подумать. И вот – на покурить. Денис вновь затянулся, до ушей наполняясь тёплым дымом. Согреваясь, как некоторые согреваются чаем. Это было хорошо. Потому что от мыслей, наоборот, тянуло зябким холодом. Черт бы побрал этот день. Черт бы побрал этот Поиск. И этого Леху. Денис вздохнул:
- Я – робот.
Губы очертили слова беззвучно и медленно, словно пробуя каждое на вкус. Где-то заполошно запиликал сверчок. Видимо, в доме. На улице-то было холодновато для шестилапых скрипачей. Зато под окном возилась и вздыхала поглаженная и захваленная Берта. И это было как-то очень уютно. Еще одна затяжка. Глаза прикрыты. Волосы, словно траву, треплет прилетающий от моря ветер.
- Я – ро-бо-от…
До этого дня Денис это только знал. Как факт. Факт, с которым пытался спорить, сколько себя помнил. Но теперь вот он это ещё ощутил. А это, как оказалось, совсем другое. Это меняло все.
Вероятно, дело в том, что раньше он просто жил. Как обычный человек, в общем-то. Как обыватель. И времени всегда было вдоволь. Даже в последние месяцы, когда то и дело приходилось убегать, его, времени этого все равно хватало. Как минимум – хватало на то, чтобы привычно облекать в слова ту информацию, что он получал от мира. Делать её мыслями, а не «данными». Сегодня же время вдруг закончилось.
Он ощутил, что что-то не так, уже часам к пяти дня. Вокруг шла слаженная работа, шёл Поиск. Все были ещё бодрыми, хоть и тревожными. А он вдруг понял: время уходит. Быстро уходит, стремительно. Скоро станет уж совсем поздно. И оборвётся чья-то коротенькая, едва успевшая начаться жизнь. Почему-то постоянно вспоминалось то глиняное месиво, в котором едва не остался он сам. Затягивающая, засасывающая ледяная глина. А сил, чтобы вырваться из её плена, нет, нет, нет…
Именно такое воспоминание и оборвал посторонний сигнал. Денис даже не понял сразу, что произошло. Завертел головой, словно его окликнули. И наткнулся взглядом на Леху. Тот стоял в двух шагах, замерев в неудобной позе – люди так никогда не стоят. Не моргал. И сигнал шёл явно от него. Не слова. Иначе. Те самые «данные» - Денис легко принял образ карты, и даже не закрывая глаз, увидел пунктиром отмеченный маршрут. Нет, не увидел. Как-то иначе. Все это мгновенно оказалось в его памяти, словно он знал это всегда.
С этого момента слова перестали играть какую-либо роль. Информация, оказывается, и вовсе в них не нуждалась. Информация была цифрами. И в цифрах было все, что нужно. Несколько ходок в лес – быстрых, не человечески быстрых ходок, и на карту лёг новый пунктир. Недостающее звено. Звериная тропа – утоптанная до состояния хорошей тропинки. Со следами лосиных и кабаньих копыт. Едва найдя её, Денис отчётливо понял, где нужно искать мальчика. Объяснять же все людям означало потерять кучу времени, сначала на перевод информации в слова, а потом на споры. А времени оставалось все меньше. Денис просто знал, что оно на исходе, что надо спешить. Это подсказывали цифры, в которых была и длина шага мальчика, и его скорость с учётом хорошей, идущей под уклон тропы, и остающиеся до озера метры. Цифры не могли ошибаться.
И всё-таки – Денис опоздал. Должен был успеть! Но – опоздал. Цифры не учли какой-то малости. Может быть, светлячка, что поманил в темноте ребенка? Или просто того, что мальчик очень устал? Так или иначе, мальчишка до озера не дошёл. Он зачем-то свернул с тропы на ровную травку. И тут же попал в объятья болота, что вольно разлеглось с краю озера. Хорошо хоть, что он был лёгкий и погружался медленно. Леха – тот успел. И спас ребенка. Буквально чудом.
Впрочем, чудо это оказалось оплачено грустной и не малой ценой. Хотя можно ли считать платой чужую жизнь? Отданная добровольно и горько оплаканная сегодня Анькой, она была бесценна, как и любая иная. Денис щелчком пальцев отбросил сигарету, и та звёздочкой прочертила чёрное небо. Жизнь робота менее важна, чем жизнь человека? Какая ерунда… разве, будь Лёшка взрослым живым парнем, он поступил бы как-то иначе? Конечно, нет. Потому что тот, кто способен беречь свою жизнь, когда рядом погибает ребёнок, уж точно не человек. Даже если и был когда-то рождён настоящими мамой и папой. Денис знал это точно.
Пора было проверить Анькину температуру, коснувшись рукой её горячечного лба. Приготовить жаропонижающее, что бы было на виду. Да ещё стоило заварить чай с травами, оставить в термосе до её пробуждения – настаиваться. И одежда! Буквально все, что на них было, требовало стирки. В общем – дел хватало.
Но Денис медлил, глядя на море – и не видя его. Он вспоминал. Думать словами – это как неспешная прогулка с другом. Думать без слов… это оказалось сравнимо с полётом. Он ещё никогда не жил так полно и так… быстро, как сегодня. Никогда не ощущал себя таким уверенным. Разве что – в танце? Там он ведь тоже не думал, просто давал своему телу жить так, как оно хочет. Отпускал его на волю. Становился очень Денисом: мальчишка любил танцевать, и с огнём, и просто так. Память движений была – его. И тот восторг, что наполнял душу – был тоже его. Эхом, памятью живущий внутри биомеха.
А сегодня он – впервые – отпустил на волю не тело, а разум. Свой собственный разум. И на это время практически перестал быть Денисом. А кем стал – пока не понятно. Так непонятно, что почти пугает.
- Я – робот…
«Но хочу ли я этого? Хочу ли – быть роботом?». Ответа на этот вопрос не было.
Денис боялся. Очень боялся потерять себя. Рассыпаться на кусочки, которые потом будет невозможно собрать. Память, тело, разум... воспоминания - свои и мальчика. Что-то ещё, наверное, не менее ценное, но пока не осознанное им самим. Как жить, и не предавая свою человеческую суть, душу ту самую мифическую, что накрепко влюбилась сейчас и в Дом, и в Поиск, и в Аньку с Бертой, и одновременно используя тот дар, что он открыл в себе сегодня? Дар думать без слов. Жить очень быстро, на пределе возможностей. Оперировать огромными объёмами информации. Он - робот. И он сможет принести много пользы, если научится жить вот так. И жить, и работать, вернее. Делать что-то полезное для других. Спасать вот таких пацанят, как сегодня, например. Или оперировать. Или что-то еще. Он вдруг понял, что очень хочет ощутить в руках серьёзное, важное дело. Которое будет делать хорошо именно потому, что он - не человек. Что это просто необходимо ему, что бы «быть более собой». Больше необходимо, чем все полосатые свитера в мире.
Только вот... Он ведь видел, как они с Лехой отличались на Поиске от остальных. Неутомимые - это и ладно бы. Но еще и лишенные эмоций. Когда живёшь так быстро, нет места чувствам. На них ппосто не остается времени. И вдруг он однажды просто потеряет их? Забудет к ним вернуться? Утратит душу? Останется ли он тогда собой? Денисом. И будут ли ему все ещё нужны танцы, что с огнём, что без, глупые стихи, море, фотографии Деда этот вот Дом, собака Берта... И Анька? А если не будут... если вдруг все исчезнет... есть ли смысл вообще жить?
Вопросы не имели ответов. И Денис был даже рад, когда его невесёлые думы оборвал звонок телефона.
Звонил, как ни странно, Кир. Впрочем, «быстрое мышление» позволило Денису понять: нет, не странно. Именно Кир, бывший на Поиске координатором, и мог, и должен был ему позвонить. Во-первых, у него были номера телефонов всех занятых на поиске. А, значит, и его, Дениса, тоже. А, во-вторых, Кир не мог не заметить, что биомехами в маленькой «лисе» из двух участников были всё-таки оба. На Поиске Денис спалился, тут Анька права. И теперь у Кира, видимо, возникли вопросы?
Весь этот «пакет мыслей» пронеся в голове за секунду, пока палец жал на зелёный значок трубки:
- Слушаю тебя, Кир.
В трубке зашуршало. Кир ответил не сразу. И, очевидно, был он очень смущён. Даже кхекнул для затравки разговора.
- Дэн, тут такое дело... Интересовались тобой.
Денис не удивился. Он выжидально молчал. И Кир нехотя, словно слова не хотели идти с языка, продолжил:
- Интересовались, да. Мужик какой-то, военный... Или из Службы Контроля. Причем скорее все же второе. Спрашивал про искинов. Были ли они у нас на Поиске.
- А ты?
- А я сказал, что да. Был, один. Леха, Анькин искин. Как обычно, он уж год у нас, если не больше. Ну... они Анькин телефон спросили. Не дать я не мог, сам понимаешь.
Кир опять замолчал, а в трубке снова тихо шуршало. А потом раздалось:
- Дэн, тебе помощь нужна?
Да, он все понял, это Кир, видевший вчера Дениса в первый раз в жизни. Все о нем понял, но промолчал. Молчал бы и дальше - Денис был в том просто уверен. Если бы не начались проблемы. И вот в проблемах этих он мгновенно, не думая, занял сторону Дениса. И ничего лишнего не сказал чужим. А ещё - ни о чём лишнем не спросил сейчас. Все сказанное было лишь по делу, и в расчёте на то, что и Денис тоже поймёт сразу, и не станет врать. Потому что время... его опять практически не было. И следовало отбросить все, что мешает.
Может быть, это и не было тем самым «быстрым мышлением», но это было сходно. Кир действительно вел себя сейчас немножко как робот. Это было очень не похоже на его обычную манеру разговора. Но это и совершенно не означало, что Кир, оставив свои насмешливо-базарные нотки, потерял вдруг что-то. Нет, он просто отодвинул в сторону все, что могло помешать делу. И, прежде всего, свою маску. А еще - чувства. Отодвинул, но не утратил. Потому что источником-то его звонка были именно они, эти самые чувства! Те доверие и симпатия, что зародились у Кира к Денису во время Поиска. То, что дало, по итогу, ощущение: «Ты - свой. Ты - с нами. Ты - наш человек...». Пусть даже человек это и не совсем чтобы человек.
Денис коротко выдохнул. Кажется, он начинал понимать, как ему совместить в себе то, что только что казалось несовместимым. Ведь и его поведением на поиске тоже руководили чувства. Страх за ребенка, в основном. Просто он точно так же, как сейчас Кир не нужные вопросы, отставил этот страх в сторону. Вынес за скобки, как в уравнении. Чтобы не мешал работать.
А помощь... да, помощь была, конечно же, нужна. И Денис заговорил. Коротко, чётко, исключительно по делу. Осознавая, какое это счастье, что есть люди, с которыми можно и философствовать, и дурачиться, и дело делать. Оставаясь собой в любом из случаев. Очень не похожим на себя собой. И знать точно: тебя примут и поймут.
(Продолжение следует)