Бог дал Дениске Чудакову несомненный талант. Что называется, в лоб поцеловал. Такого вокального и музыкального дара как у него, а также искусства рисовать и лепить скульптуры не было ни у кого, наверное, в целом городе, а может и в мире. Что ни песню придумает – шлягер, что не картину нарисует – шедевр, за что в плане творчества не возьмётся всё у него получалось качественно, да так красиво, что народ дивился, ни дать, ни взять – Божий промысел. Почувствовал этот дар в себе Дениска сызмальства, всем говорил, что его отец – солист «Синей птицы», а мать – родственница Надежды Бабкиной. По началу отдал всего себя музыке, надеясь, что этот порыв взаимен.
Но ведь на самом деле хороших, профессиональных музыкантов очень много, а слава и популярность достаются единицам и то по чистой случайности или при наличии больших денег и волосатой руки, которой ни у кого из друзей Чудакова, артистов и художников, не было. В лучшем случае ему светило пристроится на постоянной основе в какой-нибудь хороший кабак или выгодно продать своё «творение». Но первого Дениске не хотелось – самомнение не позволяло, уж больно он себя уважал, а второе никак не получалось. И вроде всё у него было – концерты, поклонники, радио, телевидение, а вот денег - ни шиша.
Шли месяцы, годы, а музыка всё не приносила Чуду, несмотря на весь его талант и популярность, ни копейки. Как в фильме «Старая, старая сказка», дар ему был дан, но благодаря ему он мог только много и долго трудится, принося людям счастье, а признания достичь возможно только после смерти, как многие музыканты и композиторы. Нет, Чудо никак не мог принять того, что он будет только испытывать муки творчества, его будут любить люди, которым он будет дарить своё искусство, а состояния он никакого на этом не сколотит. Ночами его душила алчность и не давали покоя мысли о золоте. По классике жанра, как голландец Михель в вышеупомянутом фильме-сказке, стал его искушать злой дух. Проснулась в Дениске Чудакове зависть чёрная. И чем больше он смотрел на всё вокруг, как красиво живут люди, как легко они зарабатывают, на их тачки, женщин, богатую жизнь, тем больше его давила жаба, она как будто села к нему на грудь и не давала дышать. Он метался от зависти по комнате, лез на стену от всепоглощающей жадности. Ему хотелось так же, хотелось дорогую машину, большую квартиру и лучших продажных женщин. Но сколько бы он не играл красивой музыки, сколько бы не рисовал изящных картин, платили за это лишь гроши.
*****
Шло время, а Дениске Чуду всё больше казалось, что всем вокруг так легко, что у них само собой всё получается, а у него каждая песня, каждая картина – как дитя, сквозь бессонные ночи, слёзы, мучения. И он всё задавал себе вопрос и не мог найти ответа – почему всем этим бесталанным серым людишкам вокруг так просто, а ему, такому одарённому, так тяжело и мучительно, и при этом нет ни гроша за душой? И мысль эта не давала ему покоя, он перестал спать ночами, всё думал, как раздобыть денег, да так, чтобы попроще и не пыльно. И как-то раз, после того как ему пришлось за копейки продать одну из квартир, чтобы свести концы с концами, возроптал Дениска и закричал:
- Да что же это за Бог, который даёт таланты, а денег не даёт! Да я готов на что угодно, лишь бы получить богатую, красивую и лёгкую жизнь. Вот явись ко мне сейчас сам Дьявол, без раздумий бы душу продал за мешок золотых талеров.
И в тот же миг, эти его слова вылетели из квартиры, вошли в рисунок его бывшего друга, которого Чудо надменно и обидно нарисовал у себя в подъезде бычком между седьмым и шестым этажами, прямо в самый чёрный сигаретный пепел и сажу. И из них материализовался сам лукавый Сатана, подпитываемый проклятиями, злобой, человеческими пороками и проклятиями.
- Что ты хочешь от меня, смертный? - спросил Вельзевул Чудакова, - Что тебя не устраивает в том, что тебе дал Он?
- Мне деньги нужны. Много денег. А всё что дал мне Он их не приносит.
- И что же ты, безумец, готов вместо света поклониться мне? За одни только разноцветные бумажки?
- Готов, всё что угодно отдам, лишь бы стать богатым.
- Ну ладно, смертный, пеняй на себя. Я тоже дам тебе один дар, дам тебе лёгкую и высокооплачиваемую работу, но запомни, чтобы стать богатым ты должен будешь отказаться от всего что тебе дал Он. От музыки, художеств, любого искусства, друзей, личной жизни. И не будет у тебя ни жены, ни детей, ты высохнешь, зачахнув над златом, как гороховый стручок. И ты отдашь всю свою большую жизнь и бессмертную душу за злато-серебро. Станет тебе интересным только зарабатывание денег. А профессией твоей станут… ну, например… зубы.
- Зубы? Позволь, но почему именно зубы?
- Ну он дал тебе голос, а я дам зубы, тоже ведь во рту.
Тут Сатана рассмеялся страшным смехом и лопнул, как мыльный пузырь, оставив за собой только облачко дыма и запах серы.
И всё произошло ровно, как и сказал лукавый. Дениску тут же взяли по странному стечению обстоятельств зубным техником в элитную частную стоматологию, одну из самых известных и дорогих в городе, где ставили имплантаты исключительно олигархи и звёзды. Правда, чтобы туда поступить, пришлось место высвободить – подставить одного бывшего лучшего друга, который туда его и привёл, предать и уволить, но это его никак не трогало, самому надо пробиваться.
И полились деньги рекой, заказ заказа богаче. Дениска сразу поменял свою двушку на окраине на трёшку в центре, купил дачу, джип, кожаный плащ, стал часто бывать за границей, куда возил даже VIP-представительниц древнейшей профессии, ни в чём себе не отказывал. Но только вот он целиком и полностью зависел от этих дорогих «заказов». Со временем, он стал замечать, что чтобы продолжать безбедную жизнь, ему надо периодически от чего-то обязательно отказаться из своих прошлых увлечений, в противном случае заказы магическим образом прекращались, как будто их отрезало.
Сначала он отказался от музыкальной группы, от сочинения песен, потом совсем перестал брать в руки гитару, а всем говорил, что она ему опротивела. Затем он прекратил петь, да так пение ему стало отвратительно, что как только запоёт, его сразу тошнило и рвало. Один за одним от Чуда отвернулись все друзья, да и не нужны они были ему, только отвлекали от «заказов», звонили по ночам, всё что-то предлагали. Постепенно никакого рядом не осталось. Жил он с одной матерью, называя себя «большим ребёнком», отчитывался у неё за каждый шаг и во всём слушал её совета. Он перестал ходить в гости, радоваться жизни, стал завзятым пессимистом и ипохондриком. Со временем у него как будто украли смех. Чудо, когда-то такой весёлый и любящий пошутить, совсем перестал смеяться, да и к чему ему этот атавизм, что он клоун, это отвлекает от подсчёта барышей за зубы.
Потом он перестал рисовать, и мир все больше и больше схлопывался для него до величины крохотного зуба, в который он погружался полностью, вовлекая туда всю огромную вселенную с головой и ногами. Он вкалывал без выходных, праздников, без отпусков, с раннего утра до поздней ночи. Ведь если не работать, заказ может уйти на сторону, нельзя упустить ни копейки.
Чудаков пробовал подкатывать к администраторшам в его клинике, впрочем, без особого успеха, потому как они становились всё моложе, а он с каждым годом всё старел и замыкался в себе, а потом женщины стали ему окончательно неинтересны. Со временем кроме «заказов» и матери для него вообще перестало существовать что-либо вокруг. Он окрысился на коллег, окружающих, окончательно рассорился и заблокировал телефоны всех друзей, с которыми до этого общался. Единственным интересующим его занятием, которое Дениска называл «моя прелесть», были зубы.
Он мог часами разглядывать этот крохотный кусочек металлокерамики и видеть в нём целый мир, создав для себя внутреннее искусственное оправдание, «что он от этой работы искренне и несказанно счастлив», и что он приносит большую пользу людям, хотя по сути этот маленький керамический кусочек заменил ему всё живое. Через час глядения на зуб он наносил тончайшей кистью крохотный мазок на имплант и снова погружался в размышления о строении зуба, его структуре. С годами у Чудакова от постоянного пребывания в микромире серьёзно ослабло зрение, и он где-то раздобыл себе средневековое оптическое приспособление, какое, наверное, можно было бы встретить у безумных профессоров в романах Герберта Уэллса, с набором механических увеличительных стёкол, вручную заменяемых на специальном железном механизме, надеваемом на лицо.
Увидь странную картину человек со стороны, как Чудаков, высохший, с крашенными тушью для ресниц всклокоченными волосами-колючками, похожими на саксаул, в грязном не глаженном халате, домашних тапочках и надетом на нос средневековом оптическом приборе, часами без движения сидит и разглядывает зуб, у него и тени сомнения бы не возникло о психическом здоровье этого персонажа. В конечном итоге, Дениска Чудаков стал отшельником, призрачным духом клиники, на своём небольшом рабочем месте с которого последнее время уже почти не вставал, отгородившись от всего мира и людей, искренне ненавидя всех и каждого.
Приговор сбылся. Правда Сатана держал обещание, и денежный поток исправно тёкший все эти годы, не прекращался. Дениска купил ещё одну квартиру, где почти не бывал, потому что жил исключительно с мамой, с одной которой он только и мог общаться. Он продолжал ездить на большом, правда, таком же, как и он, стареющем, вышедшем из моды квадратном джипе, накупил себе кучу дорогостоящей техники, имел солидный счёт в банке в валюте и ни в чём не нуждался, да вот только удовольствие тратить деньги у него вскоре тоже пропало…
*****
Ему приходилось каждый день думать – от чего бы можно было ещё отказаться, чтобы подпитать дьявольскую способность получать «его прелесть» - заказы. Но… всему бывает предел и спустя пару десятков лет отказываться стало не от чего. Друзья от него отвернулись и забыли, жены и детей не нажил, женщины стали неинтересны, родственники, кроме девяностолетней матери, все поголовно умерли, гитара рассохлась и перестала играть, мольберт порвался, кисти стали жёстки и попали на помойку. Он не смотрел телевизор, не слушал радио, в дороге изучал исключительно аудиокниги про зубы, а в интернете смотрел только бесконечные зубы, зубы, зубы… Он уезжал с работы только подзно ночью на пару часов, больше для вида, а его сутулая фигура за столом стала перманентной и всем настолько привычной, что некоторые новые сотрудники всерьёз думали, что это статуя, чучело, а не человек. Но, к его несчастью, отказываться больше было не от чего физически и водоворот заказов стал сдуваться, превращаться в ручеёк, истончаться...
Это бесило Чудо до мозга костей. Он ругался с докторами, директором, грозил уволиться, если ему не обеспечат дорогостоящие «заказы», но те только разводили руками. И вот настало время отдавать долги лукавому, обманул тот всё-таки его, вязл своё. Дениска уже не мог держать данное ему обещание и Сатана, как водится, жестоко наказал Чудакова.
*****
Пришёл Чуду последний заказ. Серьёзный, солидный, дорогостоящий. Женщина-пациент, очень состоятельная, ухоженная, обратилась к ним в клинику, чтобы сделать жевательные зубы. Она, разумеется, с ходу попала к самому главному «разводящему» - директору, Константину Марковичу, у того вся стена была, как положено, увешана дипломами и благодарностями, чтобы не оставалось сомнений где человек находится. Маркыч сходу провёл ей «бесплатную диагностику в подарок», всего тысяч за двадцать, долго вешал ей лапшу на уши псевдонаучными терминами, то и дело подтверждая свои слова какими-то иллюстрациями, снимками, периодически открывая ей рот и больно тыкая туда стоматологическими приборами. Его задачей было как всегда одно – побольше содрать. В итоге женщина, наслушавшись страшных историй, что ей грозит, если прямо сейчас, незамедлительно, она не приступит к самому кардинальному лечению, согласилась кроме жевательных зубов запротезировать ещё и передний фасад, правда только верхний.
Директор всегда работал в тандеме исключительно с Чудаковым, других не признавал, в результате «жирный» заказ лёг-таки именно на стол Дениски. Чудо приступил к его выполнению со всем рвением, со всей самоотдачей… Да отдавать-то было больше нечего, полностью душа его сгорела и стала чёрной, как смоль, и лукавый решил взять своё, поглумился он и над Чудаковым и над директором-мошенником, не так что-то пошло с теми зубами. В итоге безумно дорогие импланты были вставлены, деньги в размере полумиллиона получены, разделены и спрятаны по кубышкам.
- Жалко не удалось этой недотёпе ещё нижний фасад впарить, - потирая руки от удовольствия и подсчитывая барыши, про себя думали Маркыч и Чудо.
Через неделю возмущённая женщина снова была на пороге дорогостоящей стоматологии с напыщенным названием "Эстетика". С порога она начала ругаться и кричать:
- Вы что наделали! Меня же всю от ваших зубов перекосило, посмотрите, они же все кривые в разные стороны! Да у меня же теперь головные боли страшные и есть не могу!
Ну ей, конечно, причесали, что зубы здесь, конечно не при чём, что во всём виновата исключительно она сама и её жадность, что они предупреждали, что надо ещё нижние зубы менять. Да сколько их таких ходит, терпил, уже речёвка для лопухов заготовлена. В итоге предложили платное ортопедическое лечение и год изводили капами, прикусами, да ненужными процедурами. За этот год накапало денег с дойной коровы ещё полмиллиона.
- Смотри-ка, это же золотое дно, - посмеивались директор, с другими врачами и Чудаковым, над простоватой богачкой и продолжали тянуть деньги.
Но той становилось всё хуже и хуже, голова уже не проходила, лицо действительно стало несимметричным и появились проблемы с речью. А потратила она к тому времени на «лечение» уже целый миллион и два года своей жизни. Ну, в конечном итоге, всё это ей надоело, пошла она в независимую клинику, экспертизу, где её обследовали, раскрыли на мошенническую схему глаза и дали справку, что в клинике «Эстетика» ей всё испортили, опаскудили, неправильно сделали, в результате чего нанесли непоправимый вред здоровью.
Махая этим документом, разъярённая женщина влетела в кабинет Константина Марковича. Тот попытался его отобрать и порвать, но не тут-то было. Но и на этот случай у него была «домашняя заготовка».
- Ну хорошо, хорошо, барышня. В таком случае мы можем Вам всё вернуть, всё что Вы заплатили, весь миллион. Только и вам уж придётся вернуть нам всё, что мы вам вставили. Пожалте в кресло, я сейчас вам все зубы вырываю, и деньги возвращаю. Только за наркоз вычту, или вы без наркоза желаете?
Женщина ни без наркоза, ни с наркозом не желала лишаться всех зубов. А ирония лукавого была в том, что оказалась эта дама никем иным, как федеральным судьёй, которая тут же подала в суд на пресловутую «элитную стоматологию». Тут-то у персонала «Эстетики» и Дениски Чудакова в одном месте и заиграло. Директор их, Маркыч, правда не упал духом, по своим криминальным связям нашёл самого известного в узких кругах адвоката, который брался за любые скользкие дела и всякими способами, не брезгуя ничем, их выигрывал. Но и он, ознакомившись с материалами и всеми нарушениями, которые нашлись в огромных количествах в работе зубодёров, да при чём официально оформленных, со всеми штампами, печатями, покачал головой и тяжело вздохнул:
- Н-да… и что же вы… хотите? Вы вообще хоть чувствуете, положа руку на сердце, что не правы?
- В одном я чувствую свою вину, - честно сказал Константин Маркович, директор «Эстетики», с обидой встряхнув головой, - в том, что так и не сумел впарить ей замену нижнего фасада…
Потом был суд, хотя его результат был заранее известен и предрешён. Несмотря на дорогих адвокатов, доводы истицы были столь убедительны и неоспоримы, что присудили клинике выплатить ей кругленькую сумму, полностью компенсировать затраты на лечение, моральный ущерб, а также перелечивание в другой стоматологии. Так же деятельностью врачей-мошенников заинтересовались компетентные органы и к ним зачастили проверки. Потом в «Эстетике» была разборка, поиск виноватого, козла отпущения. Ну а так как в злосчастном «заказе» было задействовано всего лишь две персоны– директор и Чудаков, то виновник был ясен изначально по своему определению.
И вылетел Чудаков из клиники, как пробка из бутылки, и оказался у разбитого корыта. А потом ещё и подробности страшные всплыли, что мать-то его как оказалось, лет пять как померла, а он с ней всё по телефону при всех говорил показательно, отпрашивался, да разрешения спрашивал. Толи глюки у него это были, толи ещё что похуже, но совсем тронулся кукушкой бедный Чудаков. И доживает он теперь свои последние дни в клинике для умалишённых, в общей палате. Ходят слухи, и там всё зубы лечит, да «заказы» ищет, уже половина больных в дурдоме беззубая…