Действие третьего акта заканчивается на том, что судья заключает Атоса в тюрьму, мушкетёров отпускает под "честное слово", а миледи помещает под домашний арест до прибытия Рошфора. Рошфор, как доверенное лицо кардинала, должен засвидетельствовать, что кардинал именно ей вручил "открытый лист." Миледи торжествует, но тут к процессу присоединяется лилльский палач, и обвиняет её в колдовстве.
Палач:
– Эта женщина - ведьма! Она носит на плече клеймо в виде лилии!!!
Стук молотка по столу прерывает его речь.
Судья:
– Довольно, сударь! Вам лучше всех присутствующих должно быть известно за что клеймят лилией и что ведьмам вообще не выжигают клейма, их сжигают целиком. К тому же, бальяжный суд не уполномочен разбирать дела о колдовстве, это дело трибунала святой инквизиции. А отцы-инквизиторы тех, кто выдвигает ложные обвинения, наказывают не менее сурово, чем ведьм и колдунов…
Палач:
– Мне об этом известно, ваша честь. Но клеймо есть, я ведь сам наложил его! Едва увидев её, я сразу подумал, что это она, та самая женщина. Когда я услыхал её имя - я утвердился в этой мысли. Но потом меня одолели сомнения… Теперь же, когда мне известны все её преступления - эти сомнения рассеялись! Посмотрите на её левое плечо, ваша честь, и вы сами увидите, что я говорю правду.
Судья, гневно:
– По моему мнению, вы, сударь, просто умалишённый. У нас тут средние века, и имеются другие способы установить истину, кроме прилюдного раздевания. Кажется, настало время прибегнуть…
Но судью перебивает миледи.
Миледи:
– Постойте!
Судья смолкает и недоуменно оглядывается на неё. А миледи выходит вперёд и продолжает:
– Наверное, так угодно Богу. Истина выходит наружу, и, может быть, по его воле восторжествует справедливость? Пусть этот человек продолжает, ваша честь.
Судья:
– Но ведь он утверждает… Боже мой! Так клеймо действительно существует?
Миледи, спокойно:
– Да, ваша честь. Но не существует суда, который приговорил Анну де Бейль к этому наказанию. И раз палач города Лилля что-то знает об этом - пусть говорит. А потом всё, что знаю, расскажу я.
Судья принимает очень усталый вид. Атос чрезвычайно взволнован, Д'Артаньян задумчиво, Портос ничего не понимает, поэтому спокоен. Арамис, сложив руки, шепчет молитву. Палач кажется удивлённым.
Судья:
– Хорошо. Сядьте, Анна де Бейль. А вы продолжайте, сударь.
Палач начинает рассказывать:
– Девять лет назад я был палачом в, Лилле, ваша честь. А эта женщина была монахиней в бенедиктинском монастыре. Я не знаю, как Дьявол проник за монастырские стены, но она вступила с ним в союз, и обольстила…
Судья стучит молотком и палач смолкает.
Судья:
– Если вы, сударь, ещё не поняли - я не могу судить слуг Дьявола. После нашего заседания я отправлю вас к инквизиторам, и про дьявольские козни вы расскажете там. Если они сочтут ваш рассказ правдивым, то займутся Анной де Бейль. Поэтому воздержитесь от упоминания Сатаны, а изложите лишь факты. Вам ясно?
Палач:
– Да, ваша честь. Так вот, она обольстила молодого священника, который проводил службы в этом монастыре. Они нарушили святые обеты и сговорились бежать, пока их порочную связь не раскрыли. Для этого были нужны деньги, и священник пошёл на преступление, украл и продал свящённые сосуды из церкви. Но он был плохим вором и не смог замести следы. Из поймали ваша честь, и должны были судить - но женщина снова воспользовалась своим искусством обольщения и соблазнила тюремщика. Ей удалось бежать, а священник предстал перед судом и его приговорили к десяти годам кандалов и клеймению. Это был мой брат, ваша честь!
Палач делает небольшую паузу и продолжает:
– Тогда я решил, что женщина, погубившая моего брата, тоже должна быть наказана. Я проследил за тюремщиком, который помог ей бежать, оказалось, что он укрыл её в старой хижине за городом и носил ей еду. А потом я подкараулил её, схватил, связал - и наложил точно такое же клеймо, как и на своего брата.
Палач снова делает паузу. Все очень внимательно на него смотрят, ожидая продолжения.
Палач:
– Когда я вернулся домой, меня уже поджидали стражники - оказывается, пока я выслеживал её, мой брат тоже совершил побег. Все думали, что это я его устроил, поэтому судьи постановили, что я буду отбывать наказание, пока мой брат не попадёт в руки правосудия. Так я оказался в тюрьме.
Палач снова замолкает. Судья думает, что это всё, и начинает:
– Удивительно, но я ничего не слыхал об этом, хотя уже три года являюсь судьёй Бетюна. Но ведь вы всё ещё должны быть в тюрьме, десять лет ведь не прошло?
Палач:
– Прошу прощения, ваша честь, я ещё не закончил. Через несколько месяцев мой брат вернулся в Лилль. Он узнал, что я отбываю наказание вместо него и сразу явился в тюрьму. Тогда меня освободили. Нам удалось увидеться, и он рассказал мне, что после побега встретился с этой женщиной и они бежали в Берри. Там он как-то смог получить приход и стал священником, а женщину назвал своей сестрой. Однако она предала его. Местный сеньор обратил на неё внимание, и она опять, в который раз, пустила в дело свои чары. Сеньор срвсем потерял голову, и не просто сделал её своей любовницей, а сочетался с ней браком! Моему бедному брату пришлось венчать их… Но он всё равно продолжал обожать эту женщину. Пока однажды не увидел, что с конной прогулки, на которую молодые отправились вместе, сеньор вернулся один, бледный, как смерть, и сам не свой. Мой брат понял, что случилось что-то ужасное, отправился по следам - и нашёл её. Она висела на дереве, со связанными руками, платье было разорвано, а на плече красовалось клеймо. Наверное, сеньор обнаружил, что его жена на самом деле преступница, и покарал её, по праву сеньора. Брат похоронил её, как сумел, и отправился обратно в родные края. Он больше не хотел жить, ваша честь, он так и сказал мне:
"Анна де Бейль мертва, и жить мне больше незачем. Но умереть я хочу на родине."
Ночью он повесился на тюремной решётке. А теперь, ваша честь, я вижу, что Анна де Бейль не только воскресла, но продолжает творить свои злодеяния! Что это может быть, как не происки Дьявола!
Судья, устало машет рукой:
– Теперь вы закончили?
Палач:
– Да, ваша честь.
Судья:
– Хорошо. Суд выскажется позже. А теперь выслушаем Анну де Бейль.
Миледи встает, делает шаг вперёд, и вдруг, покачнувшись, говорит:
– Так это сделал он? Жан похоронил меня… я думала, это был граф…
Судья, уже ничему не удивляется:
– То есть, всё, что нам рассказал палач - правда. Вы подтверждаете это?
Но миледи уже успокоилась и говорит, громко и отчётливо:
– Не совсем так, ваша честь. Я никогда не была монахиней и не бежала из монастыря - но священник, брат палача, действительно помог одной из сестёр совершить побег. Но у меня тоже есть клеймо в виде лилии, и я в самом деле вышла замуж за знатного сеньора - и обвенчал нас священник, брат бетюнского палача!
Снова немая сцена, снова все удивлены, как действующие лица, так и зрители. Читатели, полагаю, тоже. Да и сама автор в шоке…
Конец четвёртого акта.
Алёна ©
Ссылки: