Пять семей
После смерти Массерии Маранцано решил, что Американской мафии нужна чёткая структура, чтобы избежать подобных конфликтов в будущем. Он обозначил новую иерархию и свод правил для подконтрольных ему преступных группировок.
Отныне крупные северо-восточные и среднезападные города США имели по одной семье. Нью-Йорк был исключением поскольку там было наибольшее количество мафиозных группировок на тот момент. Там были образованы пять крупных семей, которые возглавили сам Маранцано (будущая семья Бонанно), Лучано (будущая семья Дженовезе, бывшая группировка Массерии), Профачи (будущая семья Коломбо), Томми Гальяно (будущая семья Луккезе) и Фрэнк Скаличе (будущая семья Гамбино).
Каждую семью должен был возглавлять босс, у него в подчинении были подручный или младший босс (иными словами, правая рука или заместитель босса), капо («капитан» или руководитель команды бойцов. В каждой семье обычно было по несколько капо), солдаты (полноправные члены семьи, которые вступили в неё недавно). Чуть позже ввели третью после босса и подручного позицию консильери (советник босса). По установленному своду правил член одной семьи не мог без разрешения боссов ни при каких обстоятельствах убить члена другой семьи в независимости от того, что по отношению к первому члену семьи совершил второй. И непослушание обычно каралось смертью первого члена семьи.
Маранцано был первым кто в отношении мафии Нью Йорка произнёс название «Коза Ностра» (с итальянского «Наше дело»).
Впрочем, идея объединения группировок была не нова. Ещё 13 – 16 мая 1929 года была созвана «конференция» в Атлантик сити среди участников которой были Лучано, Мейер Лански (друг детства Лучано и Сигеля), Костелло, Дженовезе, Луккезе, Гальяно, Скаличе, Аль Капоне, Джо Адонис и «Багси» Сигель. На этой встрече был образован «Национальный преступный синдикат» объединяющий итальянские, ирландские и еврейские преступные группировки, работающие в Америке. Но дальнейшей реализации этой идеи помешала Кастелламарская война. Но уже после неё Лучано и его друзья снова вернулись к этому «проекту».
Но у Маранцано были на этот счёт свои планы. Чуть позже он созвал встречу всех преступных боссов в деревне Вапингерс Фолс, штат Нью-Йорк и официально объявил себя «Боссом боссов» всей Американской мафии и заявил, что теперь он будет руководить всеми группировками и получать долю со всех их «предприятий». Этот его шаг привел в недоумение и ярость большую часть боссов и в первую очередь Чарльза Лучано, который к тому моменту стал вторым лицом в Американской мафии после Маранцано. Он сделал вид, что принял условия Маранцано, но на деле стал выжидать удобного момента, чтобы избавиться от него. По мнению Лучано и его друзей Маранцано хоть и казался немного более рациональным и благоразумным чем его соперник Массерия, но местами он все же был упрямее и жаднее. Таким образом в Нью-Йоркской мафии назревал новый конфликт.
Смерть
Недоверие между Маранцано и Лучано было взаимно. К сентябрю 1931 года Маранцано понял, что Лучано и его союзники (в первую очередь Костелло и Дженовезе) представляют для него угрозу. По его мнению, они могли его предать также как они когда-то предали Массерию. В итоге Маранцано нанял ирландского гангстера Винсента «Бешеного пса» Колла, чтобы тот их устранил. Но на одних Лучано, Костелло и Дженовезе «работа» Колла не заканчивалась. Вместе с ними умереть должны были Аль Капоне, Вилли Моретти (кузен Костелло и бывший «лейтенант» Массерии), Джо Адонис и Датч Шульц (печально известный «пивной барон». Винсент Колл на него когда-то работал, но к 1931 году они стали врагами и воевали друг против друга).
Но Маранцано просчитался. По некоторым сведениям, Томми Гальяно и Томми Луккезе, которые к этому моменту (предположительно) стали доверенными соратниками Маранцано, перешли на сторону Лучано. Луккезе даже предупредил Чарльза о плане Маранцано по его убийству (тот факт о том, что Луккезе знал об этом плане говорит о высоком уровне доверии к нему Маранцано. К Гальяно это скорее всего тоже относится). Действовать нужно было немедленно.
10 сентября 1931 года Маранцано вызвал Лучано и Дженовезе в свой Манхэттенский офис на Парк-авеню, 230 (современный небоскреб Хелмсли-билдинг. Тогда он назывался Центральным зданием Нью-Йорка). Будучи уверенным, что Маранцано скорее всего их там убьёт, Лучано отправил вместо себя и Дженовезе четырех еврейских гангстеров (нанятых Лански и Сигелем), которых Маранцано не знал. Притворившись (по некоторым сведениям) полицейскими двое из этих гангстеров разоружили охрану Маранцано, а остальные (вместе с Луккезе, который должен был указать им на Маранцано (киллеры могли просто не знать как выглядит Маранцано ввиду отсутствия его фотографий)) зашли к нему в офис и несколько раз ранили его ножом. Но Маранцано не сдавался и оказал им столь яростное сопротивление, что его пришлось расстрелять из пистолетов.
Сальваторе Маранцано, единственный из известных «Боссов боссов», был похоронен на кладбище Св. Джона в Куинсе, Нью-Йорк, где потом будут захоронены Лучано, Дженовезе и многие другие известные гангстеры.
Последствия
В течении следующих 2 суток после смерти Маранцано по всей стране были ликвидированы от 20 до 40 (а, по некоторым сведениям, и даже до 90) мафиози «старой школы» которые были по взглядам и методам напоминали Массерию и Маранцано. По общепринятой версии это было сделано по приказу Лучано. Однако этому нет никакого подтверждения и скорее всего эти гангстеры могли быть убиты своими собственными конкурентами.
Но это не значит, что не было «чисток» в принципе. По неизвестным причинам Лучано заставил босса одной из пяти семей (а именно будущей семьи Гамбино) Фрэнка Скаличе уйти на «пенсию». Предположительно это связано с тем, что Фрэнк был ярым сторонником Маранцано и Лучано с его союзниками видели в нем угрозу. Кроме того, Фрэнк был по каким-то причинам против образования Комисси. Место Скаличе занял Винсент Мангано.
Остальные пять семей были сохранены в том виде, в котором их создал Маранцано (правда контроль над значительной частью семьи Маранцано взял его бывший протеже Джо Бонанно, чье имя эта семья носит до сих пор). Почти сразу после убийства Маранцано Лучано организовал встречу в Чикаго, где он объявил о создании «Комиссии» - регулирующего органа, который направлен на то, чтобы регулировать деятельность всей Американской мафии и разрешать конфликты между семьями.
В отличие от Маранцано Лучано не стал объявлять себя «Боссом боссов» (хоть фактически он им и стал) считая, что этот «пост» принесет много проблем лично ему и станет причиной новых конфликтов между группировками. Он стал (с согласия остальных боссов) первым «председателем» «Комиссии».
Также хотелось бы отметить несколько неясностей, связанных с Джо Бонанно, бывшим протеже Маранцано и его самым преданным сторонником (по крайней мере он так себя называл в своей книге «Крёстный отец»). Он утверждал, что он ничего не знал о плане по убийству Маранцано (не исключено, что и о конфликте последнего с Лучано в целом), что Энтони Бруно (автор серии журналов «Криминальная библиотека» (“Crime library”)) подвергает сомнению. Бруно предполагает, что, если бы Бонанно был действительно настолько предан Маранцано как тот утверждает, Лучано и его союзники могли бы его тоже убить (или поступить как с Скаличе, заставив «уйти»). Но ничего из этого не произошло. Бонанно наоборот очень многое выиграл от смерти своего наставника, «унаследовав» значительную часть группировки Маранцано и став боссом одной из пяти семей (самым молодым на тот момент. Ему было всего 26 лет).
Бонанно также объяснял своё бездействие тем, что считал месть за своего наставника бессмысленным и пагубным для него делом (хотя он в тоже время говорил, что если бы Маранцано начал бы открытую войну с Лучано, то Бонанно и его банда обязательно воевали на стороне первого). По его словам, Маранцано изменился в худшую сторону после смерти Массерии и объявлением себя «Боссом боссов» стал напоминать последнего, что очень не нравилось Бонанно. Лучано же (по словам Бонанно) объявил, что убил Маранцано лишь из самозащиты и что он просто хотел управлять своим бизнесом так как он считает нужным, не завися ни от кого. Чарльз также заверял, что не будет давить на кого-либо из боссов или требовать слишком большую долю как это делал когда-то Массерия. И Бонанно такой вариант вполне устроил.
Также предполагается, что Бонанно попросту боялся, что в случае сопротивления Лучано, его постигнет та же участь что и его наставника (он заранее чувствовал, что не выиграет). Поэтому он смирился. Хотя возможно это был вовсе не страх, а тонкий расчёт (и доподлинно неизвестно знал ли Бонанно о нарастающем напряжении между Лучано и Маранцано). Джо понимал, что так или иначе кто-то обязательно будет вмешиваться в дела его банды и требовать с него «долю» – либо это будет Маранцано, либо Лучано и его «Комиссия». И он решил принять сторону последних так как полагал, что в этом варианте у него будет больше свободы.
