Погуляв еще часок возле причалов, граф с егерями направился в город. Уже на выходе их обогнал несущийся куда-то Ванька Шнырь.
- О, Шнырь! Куда летишь? – воскликнул граф.
Шнырь резко притормозил, проехав с разбега по мостовой, и улыбнулся графу. Под глазом у него светился свежий, прямо из-под кулака фингал.
- Дай монетку, господин хороший, - Шнырь протянул графу ладошку.
Граф поморщился.
- Шнырь, а когда меня не было, ты как столовался?
Шнырь закатил глаза к небу.
- Бывало, и не столовался, разное бывало. А что?
- Да вроде как ты у нас не на довольствии, - покачал головой граф.
Шнырь хихикнул.
- Я зато вчера хорошо заработал. Так брюхо набил, что чуть не лопнул. Доедал стоя, сесть уже не получалось.
- Ну, пожрать ты мастер. И где умудрился заработать?
Шнырь счастливо рассмеялся.
- Амулеты продал от аспида.
- Где же ты взял такие чудесные амулеты?
Шнырь махнул рукой.
- На дороге нашел. Шел, шел, да и нашел. Там еще много валяется.
Граф посмотрел на фингал, который неторопливо наливался синевой.
- А это, как я понимаю, рекламация от покупателя…
Шнырь снова махнул рукой.
- Не, это фингал. А от покупателя я сбег… верней – бегу.
Егеря заржали.
- Ты поаккуратней, - посоветовал Леха. – Такая торговля небезопасна.
- У нас тут вся торговля такая, - посетовал Шнырь. – У нас в торговом деле главное - сбечь. А ежели не сбег – значит, здоровье для торговли слабое. Дашь монетку?
Граф покачал головой.
- Не дам. Побегай лучше, а то утратишь способности к торговле.
Шнырь вздохнул и помчался дальше. Граф удивленно посмотрел ему вслед.
- Большой вопрос, кто в этом городе дурак, если Шнырь амулетами торгует. И, судя по его лицу, вполне удачно.
- Какие интересные в этом городе торговые традиции, - вздохнул Леха. – Тут тебе и торговля, и оккультные практики, и даже спорт.
- Кстати, про оккультизм, - граф посмотрел на Леху. – У егерей нет никакого способа в тот сундук заглянуть? Очень уж интересно, кто там прячется.
- Чуть погодя, - кивнул егерь. – Полнолуния надо ждать, тогда духи более активны.
Довольный граф кивнул и продолжил путь. День складывался интересно – встреча с Мадлен, потом эти два дурака с амулетами своими засранскими, Шнырь…
- Надо же, знатный торговец амулетами Ванька Шнырь, - хихикнул граф своим мыслям. – Беда прямо с этим городом, одни традиции, и никакого разумения.
***
После ухода ведьмы бургомистр немного посидел, размышляя о превратностях судьбы, и покосился на склянку с мазью. С великим опасением взяв ее в руки, он приоткрыл крышку. В нос ударила волна отвратительного запаха, на глаза навернулись слезы.
Бургомистр торопливо закрыл баночку и отдышался. В горле першило, слезы лились рекой, и даже, казалось, кожа на лице начала как-то нехорошо сжиматься. Жужжащая под потолком большая зеленая муха вдруг изменила звук на какой-то визг и шлепнулась на пол. Бургомистр покосился вниз. Муха лежала на полу на спине, лениво дергая лапкой, и, похоже, готовилась покинуть сий бренный мир.
Ощупав голову, морщась от боли, бургомистр решил с лечением повременить. Похоже, насчет паралича ведьма ни разу не шутила, а уж насчет остановки дыхания у бургомистра не было ни малейших сомнений.
- Вот сволочь, ведьма, - подумал бургомистр и поплелся за халатом.
Халата на привычном месте не оказалось. Обведя взглядом комнату, бургомистр подошел к шкафу и открыл дверцу. На него смотрел попугай, нехорошо щурясь. А под попугаем валялся бургомистров халат, свернутый в какое-то подобие гнезда. Оттолкнув попугая, бургомистр выдернул из шкафа халат и встряхнул его. Когда облако перьев, пуха, пыли, какой-то скорлупы от семечек и еще невесть чего осело на пол, глазам бургомистра предстало не очень хорошее зрелище. Халат был изрядно измазан, пожмакан, кое где надорван, а в тех местах, где попугай чистил клюв, еще и потерт.
Разъяренный бургомистр ринулся к шкафу с намерением немедленно свести счеты с обидчиком. Однако наглая птица, похоже, смекнула, что дело – дрянь, и бегом, хлопая крыльями, помчалась за дверь. Бургомистр кинулся следом. Однако после анчуткиного молотка туман в голове еще не совсем рассеялся, и бургомистр, зацепившись за что-то ногой, врезался лбом в дверной косяк.
Попугай добежал до конца коридора и, не обнаружив погони, остановился. Осторожно подойдя к двери, он одним глазком посмотрел на распластавшегося на ковре бургомистра и, подумав, начал сворачивать халат.
«Совсем мозги на бок съехали», - подумал попугай. – «Это надо додуматься – птичье гнездышко разорять!»
Попугай еще раз глянул на бургомистра, с чувством глубокого удовлетворения почистил о него клюв и, кое как примостив халат под крыльями, направился на улицу. Лучше уж жить на каком-нибудь дереве, чем в такой нервной обстановке.
***
Торговка цветами с изумлением смотрела на бургомистрова попугая, гордо вышагивающего с халатом под мышкой по площади в сторону ближайшего парка.
Стоящий рядом Ванька Шнырь ткнул ее в бок кулаком и прошептал:
- Ты посмотри, из бургомистровой хаты уже имущество потащили! И кто? ПОПУГАЙ!!!
- Что же делать то? – Риторически охнула цветочница.
- Не знаю, что собираешься делать ты, а я пойду, тоже в хате пошарю. Может, еще чего осталось полезного.
И Шнырь засеменил к дому бургомистра. Тарнгород – местечко пиратское, и ежели сам не посуетишься, то никто с тобой делиться не будет. Поэтому надо поспешать – народный обычай тут такой, клювом не щелкать. Попугай вон молча халат утащил, сразу видно – умная птица.