На билборде во Владивостоке, по улице Фадеева, разместили рекламу с призывом "Твоя Москва". Не лишним будет разобраться, для кого этот город может стать своим. Наше путешествие начнётся с Владивостока, а ответ на заданный вопрос получим уже в Москве.
1.Гайка.
Ранее морозное утро, на дворе декабрь, и до рассвета ещё далеко. Наша компания собирается со всего города на точке рандеву для совместной поездки в Москву. Японский микроавтобус - вот первый вид транспорта на пути в столицу. Родной город провожает рекламными огнями и редким автотранспортом на улицах.
На протяжении всей дороги до аэропорта Кневичи нам не встретилось ни одного полицейского или патрульной машины. На выезде из города стоит двухэтажный стационарный пост ГИБДД, в нём ни одной живой души, окно на втором этаже разбито, уличное освещение не работает. Да и в самом аэропорту удалось встретить всего одну девушку в полицейской форме, остальная охрана аэропорта была частной.
Можно, конечно, сказать, что в век информационных технологий не обязательно держать на улице массу патрульных, ведь видеокамеры справляются ничуть не хуже. Но не будем торопиться с выводами, стоит добраться до Москвы, и ситуация резко меняется. Не в том плане, что там нет камер - там их гораздо больше, по четыре штуки на каждом столбе! Да не простые камеры, а поворотные! В столице количество сотрудников полиции просто зашкаливает: куда ни свернешь, увидишь патруль-машину. Если советские милиционеры ходили с одной полевой сумкой и кобурой, то современные полицейские ходят по улицам родного города одетые, как спецназовцы в глубоком тылу врага. На каждом разгрузка и автомат, в карманах понапихано всякого, вплоть до огнетушителей. К ним в помощь прилагается масса частных охранников, оснащённых стволами и металлоискателями. Ведомственные учреждения дополнительно охраняются курсантами из подведомственных вузов.
Итог: стремление обогатиться, как в том анекдоте, приводит к простой максиме – надо меньше кормить и больше доить. Поэтому в провинциях органы правопорядка сокращаются, на них экономят по максимуму, заменяя специально обученных профессионалов на чоповцев, набранных из местных жителей. Охранник пойдёт на пенсию в 65 (хотя в нашей стране возраст 65 лет как раз самый подходящий для начала карьеры в частной охране), ему не нужны льготы и соц. гарантии, его всегда можно выкинуть за забор и взять оттуда следующего. Безопасность важна только для тех, кто рулит провинциями из столицы, вот их и охраняют в усиленном режиме – с автоматами и в бронниках. А для предотвращения возможности "стрелецкого бунта" на службе держат альтернативные силовые организации. Взбунтуются одни, на их подавление пойдут другие: Росгвардия, ЧОПы, ЧВК...
Давайте не будем торопиться с выводами, нас ждёт ещё много интересного впереди.
2. Челноки.
“Эх, дороги, пыль да туман”. Знаменита наша страна своими дорогами, раскинувшимися во всё стороны, которые правильнее будет назвать направлениями. Можно направить свой путь, куда угодно, и везде тебя будут сопровождать прекрасные пейзажи, шикарные в своем многообразии.
Двадцать лет назад во время путешествия по стране на поезде тебя обязательно окружали люди с сумками "мечта оккупанта". В самолётах из-за ограничения веса багажа баулы были поменьше и наполнялись более ликвидными товарами. Приморье в те годы было богато зверосовхозами и авиарейсы Владивосток-Москва забивались норковыми шапками, хонориковыми шубами и прочими меховыми воротниками.
Но вот настали "стабильные двухтысячные" (именно стабильные, а не застойные, ведь при советском застое был стабильный рост экономики, а не как сейчас – стабильный отрицательный рост). Зверосовхозы по очереди накрылись медным тазом, точнее пластиковым, т.к. медные и алюминиевые тазы давно сдали на металлолом, не осталось даже оцинкованных шаек. Обратите внимание, зверосовхозы, как и многие другие советские фабрики и заводы, смогли пережить лихие девяностые и стихийный рынок. А вот стабильные двухтысячные пережить не удалось. Советский рыбный флот добывал массу рыбы и всю её привозил домой. Мелкорыбицу и нетоварные виды рыб отправляли на корм в зверосовхозы, построенные поближе к портам. На тушках норок, избавленных от своего меха, кормились черные грифы, их популяция в Приморье была на пределе в те годы. Советская номенклатура переобулась на ходу, стихийность рынка в эпоху ЕБН закончилась, настало подымание страны с колен. Рыба пошла напрямую к тем, у кого есть валюта. Высокий передел рыбной отрасли через выращивание пушного зверя и пошив меховых изделий канул в Лету.
Единственный товар, который имеет смысл вывозить из Приморья, - это морепродукты. Да и те не совсем из Приморья, а зачастую с Камчатки или Сахалина. Посмотришь на очередь к стойке регистрации аэропорта, а почти всё пассажиры с термопакетами в руках и пахнут рыбой. А те морепродукты, что не требуют заморозки, упакованы в чемоданы. Даже торговые точки по продаже морепродуктов давно перестроились на новый рынок сбыта: на любом базаре богатый выбор термопакетов и вакуумных упаковок. Продавцы зазывают покупателей обещанием упаковать свою продукцию так, чтобы клиенту было удобно везти её в самолете.
Стоило прилететь в Москву и зайти в первый попавшийся кабак, как нам тут же предложили дальневосточной корюшки. Что неудивительно, ведь параллельно с пассажирским бортом на взлетной полосе стояли под погрузкой Ан-124 и Ил-76. Да и в пассажирский Боинг-777, на котором мы летели, запихали явно не только багаж пассажиров, было там ещё несколько грузовиков с паллетами, обмотанными плёнкой.
Так зачем же везти в Москву рыбу, когда её можно купить на месте? Ответ прост – во всём виновата жадность. Я летел в столицу с коллегами, и всю дорогу мы отчаянно хохмили над чемоданом морских консервов, который тащили с собой:
" - Каждому можно взять по 23 кг. багажа. Набиваем чемоданы Милкисом и Пян-се и продаем их втридорога дальневосточникам, эмигрировавшим в Москву. Рентабельность гораздо выше, чем у красной икры и трепанга. Великолепный бизнес-план, надёжный, как швейцарские часы."
Мы шутили, а многие люди реально хотели получить выгоду с рейса Владивосток-Москва. Собственно, к нам в багаж так и попал тот самый пресловутый чемодан с консервами.
Пока президент страны травит анекдоты про московскую электричку времён СССР, пахнущую колбасой. Современные Боинги, летящие в Москву, пахнут рыбой. Одни регионы снабжают столицу красной икрой, другие черной. Везут туда осетровых и лососевых, тайменей и нельму. У кого что осталось, то и везут.
Во времена "застоя" действительно существовало перераспределение в пользу Москвы, в которую имело смысл ездить не только в качестве туриста, но и ради дефицитных товаров. Позднесоветские партийцы, предавшие дело Ленина-Сталина, на полных парах вели страну к капитализму. В том числе при помощи перераспределения качественных и недорогих товаров в пользу столицы, а для "провинции" оставляли только необеспеченные денежные знаки. Сегодняшним правителям капитализм достался уже загнивающий, в пользу столицы перераспределены не только товары, но и деньги. Поэтому отвезти туда что-нибудь на продажу ещё можно попытаться, а вот позволить себе купить там что-либо уже нельзя, просто не на что. «Длинная, зеленая, мясом пахнет» тянется в Москву, обратно в регионы ничего не поступает. Из столицы вывозят только деньги, причем в иностранные офшоры.
Итого, везти в Москву что-либо не имеет смысла, там и так всё есть, зачастую дешевле, чем в регионах. Дешевле за счет большого оборота, за счет доставки товаров большими объемами, за счет экономических уловок… Что-то мы опять забежали с выводами наперёд, вернёмся обратно к путешествию.
3. Новая нефть.
В небо поднялся наш самолёт, и в иллюминаторе стали показывать Россию, от одного края до почти другого. “Под крылом самолета о чем-то поет зеленое море тайги.” Сначала показали юг Дальнего Востока с его редкими населёнными пунктами и бесконечно кривыми дорогами проложенными, как попало. Красота, да и только, особенно в сравнении с другими регионами.
За Хабаровским краем как-то незаметно началась Сибирь, населённые пункты закончились совсем, а дороги из кривых грунтовок превратились в ровные просеки. Плоскогорья и равнины, низменности и возвышенности, вся Сибирь разбита на ровные прямоугольники - это свидетельство того, что люди в поисках нефти и газа за последние лет двадцать перешерстили все, что можно. От тех мест, где удалось найти углеводороды, идут длинные трубопроводы на юг.
Просеками покрыто все, значит, из Сибири выкачивают последние остатки. Понимание столь прискорбного факта побудило руководство страны к поиску новых источников богатств. Именно это толкает к освоению морских шельфов и возвращению нашей страны в Арктику. Правда тут вышла заминка в виде новых санкций, ограничивающих доступ РФ к высокотехнологическому буровому оборудованию. Выходит, что морские буровые установки нам не светят, ведь самостоятельно их изготавливать в нашей стране никто не собирается. Прощай, Арктика, да здравствует “новая нефть”!
Министр был прав, когда сказал, что люди - это новая нефть, но прав только отчасти. Сама по себе нефть ничего не стоит и не приносит прибавочной стоимости, прибыль образуется из неоплаченного труда тех самых рабочих, что располосовали всю Сибирь на ровные прямоугольники, из труда добытчиков нефти и её перевозчиков, из усилий по её переработке. Частные капиталы образуются из способности одних людей производить продукцию, а других – присваивать себе часть труда первых, будь то выращивание зерна, добыча нефти и газа или даже производство самолётов и пароходов.
Гражданин министр, рабочие, которые трудятся в вашей стране, – это и есть ваша нефть, газ и самолёты с пароходами! Это они создали все, чем вы пользуетесь, и они создали ту самую прибавочную стоимость, которую капиталисты с таким усердием присваивают и вывозят за кордон. При этом, не важно, кого именно они эксплуатируют: местных рабочих, трудовых мигрантов или вообще нелегалов.
Но про это чуть дальше.
4 Ёлки.
Долго ли, коротко ли, но наш борт перевалил через Урал, и началась европейская часть страны. В иллюминаторе стали появляться многочисленные населённые пункты, связанные между собой аккуратной сетью дорог. Как раз такой, какой она и должна быть, не слишком кривой как на Дальнем Востоке, но и не под прямыми углами как в Сибири. Шереметьево гостеприимно встретило нас миллионом огней и бутиков по продаже всякой хрени. Вот она, Москва - столица нашей Родины!
На дворе декабрь, падает небольшой снежок, настроение самое что ни на есть новогоднее. Способствуют этому многочисленные ёлки, которые располагаются по пять штук на каждом углу: парочка – в виде рекламы от какой-нибудь госкорпорации и банка, расположенного на этом перекрёстке, и ещё штуки три – от правительства города. Под каждой вместо снегурки и деда мороза сидит полицай или чоповец. Вокруг них куча народа, все активно фотографируются и беспрерывно говорят по телефону, по видеосвязи беседуют наши бывшие/будущие сограждане из бывших республик Советского Союза.
Пока рядовой люд позирует возле китайских ёлок и гирлянд, граждане при деньгах ходят по пафосным магазинам. Например, в Детском мире, куда быдло не допускают без тщательного досмотра и прозвона металлоискателем. Там можно приобрести санки от Prada за 315 000 ₽ и варежки к ним, всего за пятьдесят косарей.
Китайские гирлянды и итальянские варежки, а как же импортозамещение? С этим в столице все в порядке, есть деньги - можно купить канадскую Кока-Колу за 445₽, а если денег нет - покупай отечественную или китайскую за 45₽. Хотя… Если денег нет совсем, то вам не светит ни импортной, ни отечественной колы. Бомжей в белокаменной хватает, после Владивостока чувствуется сильный контраст. У нас представлен весь спектр граждан от белого к черному, от чистой публики на Крузаках до самого грязного человека с теплотрассы. На первый взгляд не сразу понятно, кто перед тобой, то ли бомж, то ли работяга в зачуханной рабочей одежде. В Москве разница видна сразу, там даже дворники и работники коммунальных служб ходят в новой робе и выглядят цивильно. Там легко отличить бомжа от человека. реализовавшего своё право на труд.
Тот самый снег, что шёл все время нашего пребывания там и дарил новогоднее настроение, доставлял массу работы для местных. Снег чистили дорожники, его чистили дворники, к его уборке привлекали всех, кого возможно. Убирали круглосуточно и везде, счищали даже с крыш зданий. Что для жителя Владивостока очень удивительно, у нас-то снег с дорог не всегда убирают, что уж говорить про тротуары или придомовые территории. Во Владике достаточно одного снегопада, чтоб снег счистить с дорог и свалить его на тротуары, где он и встретит весну.
Наш снег чистят трудовые мигранты из бывших советских республик, одетые как заправские бомжи. Их снег чистят рабочие в новой робе, на новой технике. Внешность у их рабочих вполне себе славянская, процент неавтохтонного населения невелик.
Можно было бы уже сделать вывод, но не будем торопиться. Тем более что населению Приморского края не понятны проблемы региональной столицы, там снег вообще никто не чистит, за исключением самих же граждан.
5. Москва и москвичи.
Стамбул - город контрастов. Так шутили в Советском Союзе о столицах капиталистических стран. Дворцы соседствуют с халупами, на улице можно одновременно увидеть королеву и проститутку, рядом с шикарной поликлиникой в канаве валяется умирающий человек. Но то было во времена исчезнувшей цивилизации, теперь Москва – столица капиталистической державы!
Городом контрастов столица была еще при царе горохе, теперь же она вернулась в свое изначальное состояние, воспряла из советского застоя, где её 70 лет пытались причесать под одну гребенку, где дворцы строились для быдла, а для детей быдла – строили дворцы пионеров, дома творчества и санатории. Теперь все, как у соседей в Европе. Москва – настоящая европейская столица.
Где-то на окраинах идет война: женщины идут на фронт, люди питаются тем, что вырастили у себя на огороде, умирают под ударами Градов и Хаймарсов. А в столицах горят миллионы рекламных огней, и столько же охраны на улицах, набранных чуть ли не из спецназа. Множество кабаков с санкционными продуктами и дорогих магазинов в роскошно украшенных зданиях. Перед магазинами попроще стоят стремянки, и люди с них зазывают прохожих в мегафоны, обещая невиданные скидки. Для увеселения граждан еще победнее в полуподвалах работают пивнушки и массажные салоны совсем за недорого. Неудивительно, что люди с окраин стремятся в Москву, но вот становится ли она их, как в той рекламе на улице Фадеева?
С ответом на данный вопрос поможет прекрасное произведение В.А. Гиляровского “Москва и москвичи”. Раз уж столица нашей Родины опять превратилась в город контрастов, как это и было описано в книге. Контраст базируется на простой разнице между двумя классами людей, остальное только нюансы. Первый класс – это эксплуататоры, наживающиеся на других людях, эксплуатируя чужую способность к труду. Второй класс – это эксплуатируемые, за счет которых и жирует первый класс - паразит. В Москве промышленный рабочий класс тает день ото дня, при этом население города растет, растет за счет людей, ищущих лучшей доли. Ведь не смотря на все трудности, работа в качестве прислуги и помощников у эксплуататоров более доходная, чем в зверосовхозе на окраине. Да и не осталось на окраинах рабочих мест.
В книге Гиляровского описаны ужасы тогдашней жизни самого дна социального общества. Может сегодня тот быт и выглядит намного хуже теперешнего, но все относительно. Проблемы остались все те же, изменился только уровень технологий. Приехавшие на заработки по-прежнему живут в маленьких клетушках, пусть и обставленных современной техникой. При царях клетушки отгораживали занавесками, сегодня они отделены гипсокартонном. Приезжие работяги по-прежнему не могут себе позволить детей и полноценную семью. Как правило, это просто пара, которая зачастую живет вместе по финансовым причинам. Так проще и дешевле работать в столице, куда их заманила более высокая зарплата и лучшие социальные возможности.
Каждый год из Владивостока, как и из любого другого города страны (да и не только РФ, а и из всех остальных республик СССР), переезжают люди на пмж в Москву. Едут за чуть большей зарплатой, за более низкими ценами, за доступной медициной... Едут на учебу с надеждой остаться там, едут на пенсию, и просто на удачу. Там можно устроится таксистом и получать больше, чем на должности ведущего инженера в любом другом городе страны. Можно пользоваться массой льгот и бесплатно предоставляемых услуг. Только в Москве можно увидеть массу взрослых людей с брекетами, в остальных регионах даже ребенка в них не часто встретишь. Есть, где погулять и что посмотреть: от исторических мест и музеев до современного новодела, как парк Зарядье, где роботы наливают кофе. Ну а что, для чего еще нужно создавать роботов, не для морских же буровых и не для работы в Арктике.
Для погружения в столичную жизнь можно посмотреть по телевизору местные новости, там все время показывают все новые и новые услуги и возможности, открывающиеся для москвичей. Их выдают как услуги для местного населения, которому действительно много чего перепадает, те же брекеты. Но расплачиваться за них приходится самым дорогим – жизнью. Прежде всего, жизнью собственных детей, которые никогда не родятся от такой социальной действительности, в которой живут их родители. Собственной жизнью – когда приходится тратить по два часа на дорогу до работы и столько же обратно. Да и сама работа, как правило, в той или иной степени представляет собой оказание услуг тем самым людям, которые довели до этого состояния нашу страну. Посмотрите на один пример, хотите себе такую работу?
Встретился нам один паренек, разговорились. Оказался он бывшим авиаинженером, обслуживающим те самые самолеты, на которых мы летали туда-обратно. Перебрался он в Москву и сменил профессию, теперь работает в ателье мужских костюмов. Днем продает, а по ночам перешивает под клиентов. Новой профессии нужно соответствовать: джинсы с заниженной талией, которые оголяют филейную часть и цветастые труселя при малейшем изгибе спины. Еще нужно манеру речи поменять и интонацию, чтоб клиенты сразу все поняли. Обязательно надо использовать английские слова вместо отечественных аналогов. Причем употреблять данные слова необходимо с акцентом, но не рязанским, а британским. Только так можно показать клиентам, что ты свой и тоже регулярно ездишь за границу. Ведь костюмы господам должны шить приличные портные, а не быдло из провинции.
Карьера у бывшего инженера не в создании и эксплуатации самолетов, способных пролететь 9000 километров на высоте 10 000 метров со скоростью близкой к звуковой, с сотней тонн керосина, а в обслуживании клиентов, будь то магазин мужского костюма или магазин швейцарских часов, где работает мальчик, изображающий белого негра с дредами. С приближением старости им на этой работе больше не удержаться. Сползающие труселя не так хорошо смотрятся на сморщенной заднице, им придётся искать новую работу, например, гардеробщиком, подающему верхнюю одежду в кабаках. Видишь такого мужика возле вешалки, и чувствуешь себя неудобно. Взрослый крепкий мужчина предпенсионного возраста с грамотной речью и культурным поведением, подающий плечики и принимающий сумки у молодых людей. Инженером в какой области он работал, а может был ветеринаром в зверосовхозе? А рядом на столике скромно лежит кусок картона с номером телефона, написанным маркером от руки, для чаевых через Сбербанк.
С такими перспективами жизнь в столице не всем нравится, но есть выход. Ведь Москва в представлениях многих такая же провинция, как и Владивосток, из которой вывозят деньги в метрополию. Всегда есть шанс мигрировать в Лондон или Вашингтон, для этого знание английского как раз и пригодится. Вот теперь пора делать вывод.
6. Вместо хэппиенда.
Ехали мы, ехали, и, наконец, приехали. Наш обратный рейс успешно приземлился в Кневичах, закончив путешествие. Поездка до города повторилась в обратную сторону, без единого полицейского – круг замкнулся. Ответить на вопрос, как Москва может стать твоей, содержится в увиденном.
Сегодня назвать столицу нашей Родины своей, может только капиталист, который чувствует себя там, как дома. Ему везде открыты двери и предоставлены все возможности – это место, в которое стекаются деньги со всей страны. Есть еще крупные капиталисты, те чувствуют себя, как дома, в любой столице мира, ведь во многих из них они давно прикупили себе скромненький дворец. Но не всем капиталистам хорошо после недавних событий, самым крупным из них заказана дорога в другие мегаполисы, для них Москва – единственный дом. Правда, еще не все из них это осознали и думают, что все вернется на круги своя.
Для остальных столица не столь однозначное явление. Все понимают, что Москва источник их бед, пылесос, собирающий все ресурсы. Но туда многим хочется попасть, чтобы встать на ступень повыше в пищевой цепочке капиталистической экономики. Пессимисты хотят остановиться на уровне Москвы, оптимисты надеются попасть в Берлин или любую другую столицу мира, в которую стекаются финансовые потоки из столиц попроще. Кое-кого данная ситуация не устраивает, и они хотят изменить социальное устройство страны к лучшему, а там и всего мира.
Одни должны задуматься, захотят ли граждане страны (как давнишние, так и новоприбывшие) защищать столицу своей Родины в случае чего. А другим стоит подумать над тем, как Москву сделать по-настоящему столицей своей Родины, чтоб она не была пылесосом для засасывания ресурсов, а стала источником нововведений и развития. Иначе, вторые рискуют попасть в ситуацию того самого “случись что” и встать перед выбором, хотят ли они защищать интересы города, набитого эксплуататорами, силовиками и прислугой.
Воробъёв А. РПР г.Владивосток