Продолжаем обзор тайн балетной истории, открыть которые спустя время представляется весьма затруднительным.
А были ли 32 фуэте? Загадки балетной истории. Часть 1.
Почему Жизель закалывается, но остается в живых? Загадки балетной истории. Часть 2.
1. Успел ли Чайковский поучаствовать в успехе "Лебединого озера"?
Первую постановку "Лебединого озера" 1877 года не принято считать успешной - слишком много было критики в адрес хореографии балетмейстера Рейзингера, да и сама музыка Чайковского многими была не понята.
В 1895 году все изменилось: Мариус Петипа и Лев Иванов заново поставили балет, и та версия стала канонической. С того момента начинается отсчет его взлета к статусу главного балета всех времен. Однако Петр Ильич успеха не застиг, т.к. умер за год с небольшим до того. Более того, считается, что именно смерть Чайковского послужила катализатором для перерождения балета: на концерте в честь композитора спустя 4 месяца после его кончины был показан второй акт "Лебединого озера" (который сам композитор считал самым лучшим из четырех) в хореографии Иванова, который получил одобрение критики. А затем уже балет был поставлен полностью, и премьера его прошла примерно годом позже.
Для этого партитура была подвергнута существенным изменениям: от нескольких номеров тогда избавились (партитура серьезно сократилась), появились вставные номера, к некоторым номерам присочинены новые концовки, и т.д. Все это делалось для упрощения задачи балетмейстерам, и, в конечном счете, для того, чтобы спасти спектакль, ушедший в небытие после 6 лет пребывания в репертуаре московского Большого театра.
Некоторые обстоятельства наводят на мысль о том, что работа над "Озером" велась еще при жизни композитора. К прежней партитуре были прибавлены сразу три вставных (прежде фортепианных) номера самого Чайковского: "Шалунья", "Вальс-безделушка", мазурка "Немного Шопена". Все вышеперечисленные номера, взятые из 72-го опуса, были изданы Петером Юргенсоном в 1895 году, и в подзаголовке красовалось: "Вставлены в балет самим автором". А брат композитора – Модест Ильич – включил их под этой же маркой в "Полный каталог сочинений П. Чайковского", помещенный в приложении к третьему тому биографии композитора.
Вопросов возникает немало. Получается, что музыка переделывалась еще при жизни Петра Ильича? Одобрил ли Чайковский все те изменения, которые произошли с партитурой "Лебединого озера", или только некоторые? Принимал ли он вообще какое-то участие в новой постановке балета в Петербурге (велась ли подготовка к этой постановке при его жизни?). Планировали ли возобновлять балет при его жизни, или только его смерть стала причиной возобновления?
Одобрение переделки партитуры действительно было, но давал его Модест Чайковский, будучи душеприказчиком Петра Ильича, и уже после смерти композитора (16 августа 1894 года).
Свидетельства за (помимо уже обозначенных):
* Дирижер Риккардо Дриго в мемуарах писал о том, что Чайковский планировал изменить оркестровку ЛО, но не успел из-за смерти. А впоследствии он сам переоркестровал несколько вставных номеров для балета.
Контраргумент: не факт, что Петр Ильич хотел переоркестровать партитуру именно для новой постановки, он вполне мог делать это без такой привязки. Чайковский, бывало, делал новые редакции своих ранних сочинений (например, Симфония № 2). Как известно, был он немалым перфекционистом и знатным самоедом, поэтому находил некторые свои произведения не слишком удачными (в т.ч. и "Озеро").
* Мариус Петипа в мемуарах писал, что Чайковский сам дал согласие на использование его партитуры.
Контраргументы:
- Петипа был в уже довольно преклонном возрасте, из-за этого его мемуары грешат большим количеством неточностей (а где-то и выдумок); об этом - здесь;
Петипа пишет (точнее, надиктовывает - мемуары он не сам писал):
Я просил директора разрешить мне воспользоваться произведением Чайковского и, использовав сюжет по-своему, поставить балет в Петербурге. Г-н Всеволожский сейчас же со мной согласился, мы обратились к Чайковскому, и «Лебединое озеро» прошло у нас с громадным успехом. Чайковский был в восторге, говорил, что никогда ни с кем, кроме Петипа, балетов писать не будет.
Я думаю, не стоит напоминать, что Петр Ильич ни в каком восторге быть не мог: когда состоялась премьера (январь 1895-го) его уже не было в живых. Из-за этого степень доверия к свидетельству Петипа резко падает.
- Петипа вполне мог таким образом оправдывать то насилие, которое было совершено над партитурой ЛО при подготовке новой постановки.
* Статья композитора Арсения Корещенко, чьи первые шаги были одобрены Чайковским, в газете "Московские ведомости" от 8 мая 1896 года, где автор писал следующее:
Со времени... первого представления "Лебединого озера" произведение это подверглось многим изменениям, как в отношении постановки, так и музыки, если не ошибаемся, еще с согласия П. И. Чайковского. Изменен порядок некоторых танцев, прибавлено несколько нумеров, взятых из фортепианных произведений автора...
Контраргумент: вот это "если не ошибаемся" наводит на мысль о том, что сам Корещенко об этом ничего не знал, а просто где-то что-то услышал. Или сделал вывод на основании той же публикации Юргенсоном вставных номеров.
* Написание некоторых эскизов (в т.ч. костюма Одиллии)
и декораций для новой постановки относят к 1892 году. Из этого делается вывод, что подготовка к балету уже шла (не просто так же рисовать эскизы). А раз она шла, то как же об этом мог не знать Чайковский? А раз знал, то и музыку потихоньку начал переделывать.
Контраргумент: Документально не установлено, что эскиз относится к 1892-му году. Первоисточником здесь, по всей видимости, служит монография Сирила Бомонта "Балет "Лебединое озеро"" 1952 года, на нее ссылались более поздние авторы (н-р, Р. Дж. Уайли). Но у Бомонта никаких ссылок на документы нет, и тому же Уайли документальный первоисточник найти не удалось. Поэтому достоверность этой даты находится под вопросом.
В данном вопросе слишком много противоречий и несостыковок. Даже указание Юргенсона и Модеста Чайковского на то, что дополнительные номера были вставлены самим автором, не являются здесь стопроцентными доказательствами, т.к. оба могли таким образом просто прикрывать происшедшее вмешательство в авторский музыкальный текст. Ясно лишь одно: подлинного успеха своего детища Петр Ильич так и не застал.
2. Легкий и комедийный балет Федора Лопухова на музыку Дмитрия Шостаковича "Светлый ручей" о жизни колхоза на Кубани увидел свет в 1935 году и с успехом прошел сначала в Ленинграде, Малом театре, затем перенесен в Москву, где был показан на сцене Большого театра. Вроде бы балет, поставленный в относительно безопасном для тех лет жанре комедии, публике нравился, и ничто поначалу не предвещало бури. Но вдруг, в начале февраля 1936 года, спектакль был разгромлен официальной критикой в газете "Правда". Впоследствии Лопухов на долгие годы был отлучен от театральной деятельности, а Шостакович получил такой серьезный удар, что за балеты больше не брался.
До сих пор до конца не выяснено, кто за этим разгромом стоял, и что послужило его причиной, однако многие исследователи склоняются к тому, что замешан был сам товарищ Сталин.
Теории относительно роли Сталина в судьбе "Светлого ручья" можно условно разделить на три группы:
1. За критикой "Ручья" стоял он сам;
2. Сталин к разгрому спектакля не имеет отношения, однако указание все равно пришло откуда-то сверху;
3. Это, опять же, Сталин, однако целью было не столько репрессировать балет, сколько проучить композитора Шостаковича (прежде всего, за смелую музыку оперы "Леди Макбет Мценского уезда").
Версия первая: согласно театральной легенде, Вождь побывал на спектакле в Москве, и только и искал к чему бы придраться, поскольку с самого начале решил подвергнуть его порке (такова, например, версия Соломона Волкова). Не понравился он ему, отсюда и последствия.
Почему театральная легенда? Потому, что до недавних пор факт посещения балета Сталиным документально подтвержден не был. Только в начале 21 века музыковед Екатерина Власова нашла такое подтверждение в виде докладной записки научного работника музея Большого театра Нелли Рой, в которой зафиксировано посещение "Ручья" Сталиным с группой донских казаков 3-го декабря 1935 года. При этом, согласно документу, Сталин во время представления разговаривал с Лазарем Кагановичем и смеялся. В общем, был в хорошем настроении, и не чему не пытался придраться.
Соответственно, отсюда вытекает вторая версия: не генсек, которому все понравилось, а кто-то другой дал команду зарубить балет. По мнению той же Власовой, это был Платон Керженцев, незадолго до выхода критической статьи занявший пост первого Председателя Комитета по делам искусств при СНК СССР. Это ему нужно было для того, чтобы сразу же на практике свою показать деловую активность и работу по выполнению задач, связанных с кампанией по борьбе с формализмом в искусстве.
Тем не менее, данное предположение - лишь догадка, да и сама Власова не претендует на то, что ей удалось что-либо доказать, осторожно указывая лишь на то, что обнаруженные ею свидетельства "корректируют сложившиеся стереотипы" относительно данного события.
По сути, ей удалось доказать только то, что Сталин был на балете и находился в хорошем расположении духа. Но о многом ли это говорит? Учитывая и то, что Сталин смотрел спектакль 3 декабря, а критическая статья "Балетная фальшь" вышла только 6 февраля, через два месяца? Здесь начинается третья версия, согласно которой "Светлый ручей" пострадал не сам по себе, а за компанию с оперой "Леди Макбет Мценского уезда".
Опера эта, увиденная Сталиным позднее балета, 26 января 1936 года, действительно ему не понравилась. Прежде всего, ее музыка. И уже через два дня вышла статья "Сумбур вместо музыки", в которой разносу подверглась опера; еще чуть более, чем через неделю, - "Балетная фальшь".
Опять же, не так давно было обнаружено имя человека, написавшего обе этих статьи. Это был Давид Заславский, первое перо Сталинской журналистики, мастер политического фельетона. Причастность Заславского к первой статье обнаружена из его переписки с музыковедом Маттиасом Гринбергом:
Я никогда не решился бы написать подобного рода статью. И вдруг совершенно неожиданно я получил задание от высшего руководства. Указаний было точным счетом только два: заглавие статьи "Сумбур вместо музыки", идея: музыка такого рода может привести к мейерхольдовщине...
Речь в переписке шла только об опере. О том, что Заславский причастен еще и к статье о балете, было установлено по его рабочей тетради, в которую он записывал свои гонорары для уплаты партвзносов.
Написанные статьи по стилю далеки от всесторонней вдумчивой критики (вполне возможно, что Заславский не смотрел ни оперу, ни балет), содержат множество общих фраз и расплывчатых формулировок. В статье об опере слово “левацкий” повторялось 4 раза; “грубо”, “грубый”, “грубейший” - 6 раз; “сумбур”, “сумбурный” — 5 раз. Дмитрий Шостакович сам первый обратил внимание на то, что слово “сумбур” перекочевало в статью об опере из опубликованного в “Правде” за день до того материала о конспектах школьных учебников по истории, под которым стояла подпись Сталина.
О чем все это может говорить? Например о том, что изначальным и главным объектом критики должна были стать композитор Шостакович и его опера, а "Светлый ручей" решено было смести за компанию, дабы усилить эффект воздействия.
При этом, фамилию Заславского можно "привлечь" и ко второй версии, ведь он хорошо знал Керженцева - последний давал ему характеристику в кандидаты партии в 1934 году.
Как бы то ни было, был ли именно товарищ Сталин тем, кто инициировал разгром "Светлого ручья" (как и "Леди Макбет"), по-прежнему остается загадкой.
Спасибо за внимание!
