Я видел, что приходящие с постов охранения партизаны, сразу же бегут к командиру отряда. Что-то происходит! Так как я командовал взводом, откуда в то самое охранение назначались бойцы, я дождался одного из посыльных:
- Что случилось, мне почему не докладываете?!
- На пост пришёл связной из села, сказал, что за лесом появились немцы, в село не заходят. Вчера поздно вечером люди слышали танки, - посыльный жадно припал к ковшу с водой.
Я решил идти к командиру с предложением усилить посты.
- Разрешите войти? – спросил я у командира отряда, услышав его последние слова: «…по нашу душу они здесь».
- Входи. Что у тебя?
- Предлагаю увеличить количество партизан на постах. Вижу, что что-то происходит.
- Увеличивай. Отправь людей к болоту, там ведь поста нет?
- Нет, но там ни пройти ни проехать…!
- А я говорю - отправь.
- Есть.
«Значит, немцы всерьёз за нас взялись!» - подумал я. Уже несколько месяцев, как партизаны очистили от врага большой район, там снова была Советская власть. Люди вернулись в свои дома, ребятишки пошли в школы, партизаны помогали местным в работах на полях. Придя, поднял всех своих, те, кто был с ночного дежурства, недовольно ворчали. После распределения партизан, посмотрел на троих оставшихся:
- Мало вас, с вами пойду.
- Далеко нам топать? – спросил один из партизан.
- На болото пойдём.
- Чего там делать?
- Приказ такой, хватит разговоров. Собирайтесь, я к командиру и сразу выходим.
Командир только кивнул, узнав, что я тоже иду на пост.
Найдя сухое место, мы стали готовить себе укрытие, такое было на каждом посту. Подтащив всё, что было можно найти в лесу, на край болота, устроили завал. Только успели перевести дух, как один из партизан насторожился:
- Идёт кто-то, слышите?
- Не пройти здесь! – успокоил его другой боец.
- Точно идёт! Тихо!
Со стороны болота раздался всплеск, через минуту другую, мы приготовили оружие к бою. Я обполз наш завал, теперь мне было хорошо видно, что происходит на болоте. Из-за куста, шатаясь, вышел человек, я намерено его не окрикнул, проверяя - один ли он. Человек подошёл ближе, сел на землю, сняв правый сапог одной рукой, вылил из него воду. Воспользовавшись тем, что гость отвлёкся, я быстро подошёл к нему:
- Кто такой?!
- Из села я, - устало сказал паренёк, - помоги со вторым сапогом.
Только сейчас я заметил, что его левое плечо разворочено, видна кость, весь рукав в крови. Я снял его левый сапог, вылил из него воду, помог обуться.
- Куда идёшь? – уже не так грозно спросил я.
- К вам, мне к командиру нужно.
- Здесь ведь не пройти! – я был уверен в непроходимости болота.
- Я же прошёл, помоги встать.
Паренёк вёл себя спокойно, даже пытался командовать.
- Мне скажи, я передам командиру.
- Тебе так тебе. Обложили вас немцы, вокруг леса стоят, с хутора и из деревни ещё вчера людей выгнали. Пушки у них, танки видел, солдат много. Дед просил передать, что утром атака начнётся.
Спрашивать кто такой дед, времени не было. Перевязав парня, я взвалил его себе на спину.
- Крылов – за старшего.
Я хотел сам донести гостя до командира, но понял, что сил не осталось, хорошо, что меня заметили, помогли. Парня устроили возле сосны, позвали командира. Паренёк повторил ему то, что сказал мне, было видно, что командир ему верит.
- Дополнительных людей с постов снять, оставить по два человека, приказ: при виде противника в бой не вступать, отходить, - это было адресовано мне.
Командир стал отдавать приказы другим, а я пошёл в обратный путь. Выполнив приказание командира, в лагерь вернулся уже поздней ночью. То, что никакого отдыха не будет, было видно с первого взгляда. Не хватало многих партизан, которых я знал, группа за группой бойцы уходили в лес.
- Собирай своих и к болоту, окопаться, приготовиться к длительному бою, - это был новый приказ для меня.
Мы ещё не закончили на болоте, когда стало светать, правее нас раздался шум.
- Началось, - сказал я, - поторопитесь!
Сначала раздались одиночные выстрелы, через несколько минут стрельба усилилась – шёл настоящий бой. Прошёл час, стрельба неожиданно стихла, мы гадали, что случилось. Только успокоились, как послышались взрывы, пауза, снова стрельба. После обеда к нам пришли сапёры, мы помогали им минировать каждое сухое место на краю болота, ушли с поста вместе с ними. В лагере было много раненых, женщины делали им перевязки, наш доктор был весь в крови.
- Что там было? – спросил я у одного раненого партизана, его рука была забинтована от кисти до плеча.
- Насели на нас здорово, много их, но мы дали им жару.
- Я взрывы слышал!
- Тут командиру нашему спасибо сказать надо. Как только немцы отступили, он приказал всем отойти. Вовремя успели, где мы были, мины рваться начали. Бомбёжка закончилась – мы вернулись и снова бой.
- Танки видел?
- Танки не видел, дай отдохнуть.
Небольшие отряды дежурили на позициях всю ночь. Опасаясь ранней атаки врага, командир приказал партизанам занять свои места ещё до рассвета. Мне достался большой корч, большой, но гнилой – пуля пробьёт. Найдя лопату, я выкопал за ним окоп, проходящий мимо комиссар, похвалил меня. Опасение командира были не напрасными, в предутреннем тумане гудели моторы. По старой лесной дороге, ломая молодые деревца, кроша в труху гнилые стволы упавших деревьев, ползли танки. Я раньше танк не видел, испуг, паника – всё испытал, но смог с собой справиться. Один из трёх танков, свернул на ответвление дороги, теперь я видел немецкую пехоту. Вжимая головы в плечи, солдаты шли осторожно, постоянно озираясь. По цепи партизан прошёл приказ: «Танки пропустить, огонь по пехоте». Свернувший танк проехал в тридцати метрах от меня, открывая немецких солдат, я прицелился, нажал на спуск. Сначала мне показалось, что тот немец, в которого я целился, сжался от испуга, но он, не разгибаясь, упал на землю. Мой выстрел был первым, он прозвучал как сигнал, что тут началось! Стреляли со всех сторон, пулемётчик, одной короткой очередью, свалил сразу трёх немецких солдат. Я стрелял, видел, что иногда промахиваюсь, ругал сам себя, стараясь целиться тщательней. Враги, растянувшись в цепь, укрываясь за деревьями, открыли ответный огонь, две пули пробили моё укрытие, осыпав меня мхом. Оглянувшись, посмотрел на танк, я очень боялся, что он развернётся и будет давить нас гусеницами, но он стоял неподвижно. В отряде были четыре противотанковых ружья, но хватит ли у них мощи пробить броню этих машин? На дороге показался большой отряд немецких солдат, подойдя ближе, они разошлись по лесу. Я не знал, сколько длился бой, время как будто замерло, местами враг подходил настолько близко, что можно было попасть в него еловой шишкой. Имевшиеся у меня две гранаты, я уже использовал, мой карабин, при выстреле, издавал непривычный звук, что-то произошло со стволом. Внезапно немцы, как по команде, стали пятиться назад. За спиной кто-то прокричал приказ об отходе, но мы не успели даже подняться. Раздался оглушающий вой, то там, то тут стали рваться мины. Взрывались они и над нашими головами, осыпая листвой, щепками и разной величины кусками дерева. Один такой воткнулся в землю совсем близко от меня. Чуть осмелев, я выглянул, моей радости не было предела! Не успевшие отойти на нужное расстояние, немцы метались по лесу, ища безопасное место, многие падали, корчась от боли. До темноты мы отбили ещё одну атаку, наконец, в лесу наступила тишина.
Продолжение следует. 1/2