Появились они. Конечно было бы для создания вящего эффекта просто необходимо присутствия следующих ингредиентов: тревожной музыки от которой кровь ну просто стынет в жилах подобно тому как всадники апокалипсиса с горящими глазами выступают из клубов блёклого тумана, затем соответственно сам туман багрово-сизый и плотный подобный покрывалу Уайтчапела (бедный квртал Лондона эпохи Диккенса), где звериной поступью орудовал Джек Потрошитель под занавес викторианской эпохи старой доброй Англии. Ещё? Ну пожалуй гулкие раскаты грома приближающегося водоворота бури в котором бы мелькали оскаленные отвратительные физиономии демонов, готовых растерзать всё живое на своём пути. Нет, подобного мистического упоенного романтизма в данный момент ну совершенно никак не наблюдалось. Более того, над мизансценой киевской трагедии витал дух банальщины и обыденности.
Они появились внезапно из-за поворота улицы. Молодые, крепкие здоровые мужчины, многие затянутые в ладный пятнистый камуфляж, некоторые в дорогих кожаных куртках обтягивающих мужественные торсы, добрая половина в грязном засаленном тряпье и было совершенно очевидно, что на злосчастном майдане они скоротали немало дней и ночей, пропитались дымом костров и горящих покрышек и их одежда приравнивала своих хозяев приблизительно к разряду бомжей. Однако у них было две состоавляющих, что объединяла эту несущуюся безумную толпу. На головах у всех без исключения молодцевато сидели тёмно-зелёные военные металлические каски, а глазах горела лютая ненависть ко всему живому точно у демонов из водоворота, который я описывал несколько ранее и полное отсутствие какого бы то ни было интеллекта. Зверье, брошенное на охоту по улицам Киева, цепные псы нарождающейся новой украинской власти, ставшие потом притчей во языцех. Я слишком хорошо знал выражение лиц этого майданного зверья, столь интернационального, которые могли удачно вписаться в интерьер улиц как Киева, так и Парижа с Лос Анджелесом. Так же я слишком хорошо знал, что словесные аргументы на них не действуют от слова совсем, тем паче, что свои собственные доводы и догмы они основывали на металлических прутьях, бейсбольных битах, блестящих металлических щитах, а у некоторых и старых добрых АК 47. То, что это оружие было изобретением и выпуском «клятих москалей» ничуть их не смущало. Национальный принцип в данном вопросе не играл совершенно никакой существенной роли. Краем глаза я с невероятным изумлением заметил в глубине куртки Доминика вороненый ствол не больше не меньше как «Хеклер и Кох МР 7», излюленного автомата полицейских и военных, в умелых руках представлявшая собой смертельную опасность в ближнем бою. Перехватив мой изумлённый взгляд, сглатывая слюну от волнения при виде нависшей над нами смертельной опасности, напарник быстро выпалил:
-А ты думал.
-Но как?
-Как? Каком кверху, - сострил Рида со страхом взирая на приближающуюся толпу, - через этот бардак и сортир в Борисполе по-моему гаубицу «Цезарь» вполне так себе спокойно можно протащить.
-Это точно.
-Ты глянь на наших хлопцев, - так же быстро пробормотал Доминик, - целая баскетбольная команда, да ещё и охрененно вооруженная.
-Да тут по меньшей мере четыре баскетбольных команды, - парировал я, - или одна команда спортивных пацанов и их верные фанаты.
-А ты видел, чтобы спортсмены так спокойно с «калашами» разгуливали?
-Много раз, - нервно выдохнул я.
-Но таких наверное впервые?
-Таких красавцев да!
-Моли бога.
-О чём?
-О том, чтобы эти явно отмороженные ребята нами не заинтересовались.
Парадоксально, какие иногда подчас совершенно безумные мысли и образы могут возникнуть в воспаленном сознании в лихую годину, когда опасность смертельной неотвратимой глыбой возникает перед тобой. Мне почему-то вспомнился последний снимок невинно убиенного днепропетровского бизнесмена Вадима Варецкого одной из бесчисленных камер наблюдения спрятанных среди мрамора фешенебельного холла отеля Георг V-й. Белоснежный костюм-тройка, изящный галстук, такая же белая как питерская ночь широкополая старомодная шляпа. В тот момент казалось, что он шагнул в наше сумбурное время из самой глубины прошлого столетия, с дождливых серых мостовых гангстерского Чикаго конца 20-х годов прошлого столетия. Казалось, что он прибыл в Париж закупить изрядную дозу контрабандного виски, дабы заняться банальным и грубым бутлегерством. Ни дать, ни взять, ну просто эдакий Фрэнк Нитти, в блестящем исполнении эпатажного кинозлодея Билли Драго в знаменитой киноленте Брайана Де Пальмы «Неприкасаемые». Вот только не нашлось Элиотта Несса в роли которого как известно засветился сам Костнер, чтобы сбросить последнего с крыши здания суда. (В действительности лидер преступного мира Чикаго после Аля Капоне Фрэнк Нитти был застрелен в 30-х годах своими конкурентами из преступного мира). Нашлись другие личности, которые испортили великолепное творение италянских портных, наделав в белоснежном костюме невероятное количество безобразных дыр. И ниточки этой стрельбы в Париже совершенно очевидно вели на майдан.
-Накаркал, старый чёрт! – озлобленно выплюнул я фразу, внимательно взирая на приближающуюся толпу мужчин.
-То есть? – задал глупый вопрос Рида видимо от волнения, хотя уже сам прекрасно знал ответ.
-Заметили, - сказал я совершенно очевидную в данных обстоятельствах истину полностью соответствующую окружающей действительности. Двое хорошо одетых мужчин явно по их логике выбивались из общей картины хаоса и запустения, который в те дни безраздельно царил в столице Украины. Вполне вероятно, что одетые как грязные оборванцы и отщепенцы, но хорошо вооружённые они своим всем внешним видом просто обязаны были наводить невыразимый ужас на окружающих. Наверняка, так оно собственно и было. Однако в наших глазах они не прочитали чувство безраздельного страха. Безусловно, он был, но годы проведённые среди парижского дна научили нас достаточно неплохо этот страх маскировать. Более того, сквозь хитрый прищур наших сузившихся глаз проскальзывала стальная несгибаемая воля и презрение к этому вооружённому сброду с майдана. На куртках многих я видел красно-чёрные шевроны «правого сектора», худшие из худших, цепные псы новой власти. И мы не высказывали к этой самой власти ну просто ни малейшего почтения, как чуть позже оказалось, что зря.
Их вожак, коренастый хлопец в дешёвом китайском тёмно-зелёном ватнике, тёмно-зелёной каске потер свою бульдожью физиономию, затянутую в шерстяную балаклаву, которая так тщательно выполняла целых две функции: защищала её хозяина от лютого февральского холода и что более важно, не позволяло окружающим видеть эти гнусные черты. С обоими функциями балаклава справлялась вполне успешно. Она не скрывала лишь одного – горящего исступлённой злобой взора маленьких свинячьих глазок. Он требовал беспрекословного подчинения, но в нас его никак не находил.
-Ты глянь на этого карлика, - хмыкнул Рида, - взор как у поросёнка.
-Точнее и не скажешь коллега,- я поддержал друга, в глубине души сомневаясь в необходимости такой странной бравады, - глядишь вот-вот так и хрюкнет чего-нибудь эдакое!
Он и хрюкнул. Его грубые черты, отнюдь не похожие на профиль Брэда Питта исказились, глотка его извергла в морозный воздух с клубами пара истерический столь любимый националистами вопль:
-Слава Украине!
Ну и разумеется, как водится в подобных случаях, окружавшее его стадо дружно рявкнуло в ответ так, что наверное задрожали стёкла в окружающих зданиях:
-Героям Слава!
-Слава нации!
-Смерть ворогам.
-Украина!!!
-Понад усе! – визжала толпа.
-Чё он так разорался как медведь в тёплую погоду?
Я ухмыльнулся. Не сильно обиженные интеллектом псы майдана как всегда не могли обойтись без своих шизофренических речёвок.
-Да как всегда, слава Украине. Ну и дальше по программе!
-Аа, - разочарованно потянул Доминик, - как всегда! Не могут обойтись без своего патриотического визга!
-Точно!
-И чего он ждёт?
-Видимо того, чтобы мы тоже начнём верещать этот бред в ответ.
Но они уже не ждали. Вожак этой волчье стаи коротко взмахнул рукой, толпа уверенно двинулась в нашу сторону…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ....