БАЙКИ ОТ СЕМЕНЫЧА
— Ну, рассказывай, внученька, зачем пожаловала на ночь глядя? Коль память мне не изменяет, ты собиралась за город с женихом?
— Ой, деда, тут такое...
Чиркнув спичкой, Семеныч не прикурил, а осветил миловидное личико девушки, в глазах которой плясал отсвет пламени. Дунув на затухающий огонек, выбросил обугленную закорючку, чиркнул повторно, затянувшись папиросой.
— Отцу передай, чтобы запас пополнил. А то мне придется у Грини сигареты стрелять по ночам.
— Скажешь тоже, деда! — рассмеялась девушка. — Как же он тебе закурить даст? Сигареты-то тоже призрачные!
— Да, шучу я, Машка! А ты и поверила? — усмехнулся сторож. — Рассказывай, что у тебя приключилось.
— Не у меня, а у Славика, — поправила девушка, засунув руки глубоко в карманы и нахохлившись как воробей. — Призрак его донимает, жизни не дает. Точнее, не Славику мешает, но и ему тоже...
— Так, молодежь! Стоп! — пару раз глубоко затянувшись, Семеныч потушил папиросу, выбросил в урну и развернулся к внучке, внимательно всматриваясь при рассеяном свете единственного фонаря у главных ворот кладбища. — Машка, тебе сколько годиков исполнилось?
— Двадцать.
— А говорить толком не научилась, а еще туда же, замуж собралась, — проворчал старик.
— Зато я красивая! — рассмеялась Маша.
— Эка важность, — хмыкнул дед, — лучше бы ты борщ умела готовить! Так что со Славиком случилось?
— Я и говорю, призрак донимает. Ну, слушай, деда...
Познакомились мы со Славиком на одной вечеринке. Шумная и веселая компания собралась. Встречались по пятницам после работы, тусили в клубах.
Но однажды Славик предложил собраться у него на даче и остаться на выходные: шашлыки, костер, песни под гитару. Человек десять нас приехало: кто парой, остальные просто за компанию.
Я заметила, как Славик мне знаки внимания выказывал. Признаюсь, симпатия оказалась взаимная. Ночью, когда друзья угомонились и улеглись спать, я отправилась в ванную комнату.
Приняла душ, завернулась в полотенце и вышла из ванной, когда услышала, что в кране пошла вода. Особо не удивилась: дом старый, сантехника тоже. Перекрыла воду и вернулась в комнату. К тому моменту пришел Славик, и мы легли спать.
Среди ночи меня разбудил звук шагов. Помимо нас, в доме еще восемь человек, удивляться нечему. Однако шаркающий звук доносился с чердака. Славик говорил, что там склад, а не жилое помещение. Я отмахнулась, удобнее устроившись, но шум не прекращался. Выходить и проверять, какая парочка решила уединиться, желания не возникло. Прости, деда, что с такими подробностями...
— Да понял я, не глупее Петровича! — усмехнулся Семеныч. — Пойдем-ка в сторожку, я чай согрею, да пирожки поедим, пока рассказываешь.
Поменяв дислокацию, старик плеснул из бутыля воды в электрический чайник. Ожидая заветного бульканья, разложил на столе принесенные внучкой пирожки, искоса посматривая на девушку.
— Иван-то в курсе, куда ты пошла?
— Да, папа знает, конечно! Поворчал, но отпустил. Странно, что из всей семьи он один обходит стороной кладбище и всегда уходит от темы разговора.
— С чего ты взяла?
— Чувствую, что не все так просто.
— Глупости, Машка! Рассказывай историю, а я чай по кружкам разолью.
Скинув куртку, девушка повесила ту на крючок у двери и уселась на скрипучий табурет, принимая из рук деда кружку с чаем. Осторожно подула, пригубив глоточек. Семеныч уселся напротив, подхватив пирожок, надкусил и не без удовольствия заметил:
— М-м-м, с ливером, знатная штучка!
— Да, твои любимые! Ну, так вот, кое-как я уснула, но сквозь сон продолжала слышать скрипы и вздохи. На утро ребята друг над другом подтрунивали, подозревая каждого в ночных проделках, ведь слышала звуки не только я. Но при этом друзья отрицали, что кто-то из них ходил по дому или вздыхал по какой-то причине. Пошутили над этим, да забыли. Один Славик не разделял веселье, углубившись в мысли.
Днем благополучно не вспоминали, но ночью странные звуки повторились. Вдобавок кран опять сорвало, и вода с шумом бежала в раковине.
Один из друзей забрался на чердак, перевернул коробки, но никого не нашел. Полночи ушло на поиски хулигана. Славика завалили вопросами, но тот лишь пожимал плечами, оправдываясь, что дом старый. На следующий день мы уехали и окончательно забыли историю. Продолжая встречаться со Славиком, я частенько приходила к нему в гости, но...
Семеныч отставил кружку и внимательно посмотрел на внучку. С виду хрупкая, девушка внутри имела стальной стержень. С детства занималась спортом, занимая призовые места. Ничего не боялась, даже прогуляться поздним вечером от дома до кладбища, за что Семеныч частенько укорял внучку: "Самбо это хорошо, но мало ли, что на уме у хулиганов". Однако та изредка нарушала правила, крадучись пробиралась по кладбищу, перемахнув через заднюю калитку, срезая путь.
Машка никогда не видела призраков, но сторож иногда рассказывал байки внучке, добавляя в конце, что не стоит верить на слово, шутит дед. Но внучка лишь прищуривала глаза, хитро поглядывая на старика.
— Странные звуки повторялись и в квартире у парня? — спросил старик.
— Хуже, деда. Меня едва не задушили.
— О, как! Ну-ка, конкретнее рассказывай!
— Ну, я пришла к Славику домой. Мы планировали приготовить пиццу и вечером посмотреть фильм. Но ему позвонили, и Славик вынужден был уйти по срочным делам, доверив мне готовить пиццу самостоятельно. Сказал, что вернется через пару часов.
Все бы ничего, но я постоянно ощущала чужое присутствие, хоть и бывала на квартире Славика неоднократно. Особенно это ощущалось в ванной комнате, когда я закончила готовить пиццу, убрала на кухне и приводила себя в порядок.
Посмотревшись в зеркало, показалось, что я увидела тень, скользнувшую позади меня. Но не придала значения: бывают иногда моменты, когда краем глаза видишь блики.
Однако, выйдя из ванной, я выключила свет и прикрыла дверь, как услышала шум воды. Деда, кто-то открыл кран на полную мощность! Я, конечно, выключила и позвонила Славику, потому как сидеть в квартире стало неуютно. Но он ответил, что уже возвращается и через полчаса будет дома.
Я не боюсь темноты, деда, но включила везде свет. Решив дождаться парня, я прилегла на диван и незаметно задремала. Сквозь полудрему ощутила леденящий холод. Приоткрыла глаза. В комнате темно, и лишь в приоткрытую дверь из прихожей вливался свет. На пороге возник силуэт. Он стоял и смотрел на меня. Я оцепенела. Ни рукой двинуть, ни ногой не в состоянии.
Силуэт покачнулся, протянул руку и поплыл ко мне. Я с ужасом смотрела на длинные спутанные волосы, на дикие злые глаза. Но крик застрял в гортани. Холодная рука опустилась на горло. Я задыхалась, деда, не в силах пошевелиться...
— "Отче наш" мысленно читать надо в таких случаях, — произнес старик, поглаживая щетинистый подбородок.
— Я забыла, — призналась девушка, понурив голову.
— Что ж спасло? — спросил Семеныч.
— Славик вернулся. Едва вставил ключ в замок, как дух исчез. Никакой пиццы и фильма мне уже не хотелось.
— Ты рассказала парню о том, что случилось?
— Конечно! Не поверишь, деда, но Славик попросил прощения!
— О, как! За что?
— За ревнивый призрак неудавшейся невесты!
— Это как? — не понял старик и поскреб задумчиво ногтем шершавый подбородок.
Поднявшись с табурета, девушка добавила в кружку кипятка и опустила новый чайный пакетик, кинув пару кусочков рафинированного сахара. Помешивая ложечкой, продолжила рассказ:
— Увивалась за Славиком одно время девчонка одна. С ума сходила по парню! Замуж за него мечтала выйти, но не любил ее Славик. Дуреха наложила на себя руки, утопилась в ванне...
— Понятно, почему воду вечно включала, о себе напоминая, — произнес Семеныч и уточнил, — парень-то с другими до тебя встречался?
— Да, но недолго, как видишь. В испуге девушки бежали от него. Призрак не только в доме Славика или на даче проявлял себя, но и преследовал их в собственных квартирах, пока пара не распадалась окончательно. Деда, что мне делать? Мне так нравится Славик, и он не виноват в глупости той девушки, которая бессовестно продолжает мстить.
Семеныч заложил ногу на ногу, подтянув повыше за голенище сапога и шлепнул ладошкой по грубой пыльной коже, прищурив глаза:
— А ведь признайся, Машка, что ты больше не боишься призрака?
— Неприятно, да, но ты прав, не боюсь! Иначе бы ни за что ночью не пошла через кладбище с пирожками, — рассмеялась девушка.
— Вот, моя внучка! — потряс указательным пальцем Семеныч. — Ничего, это дело поправимо! Но что ж ты раньше не пришла, а тянула так долго?
— Так, деда, мне не лень воду за призраком выключать, — улыбнулась Маша, — ну шкодит, да и бог с ним! Ужиться можно, но душить... Как-то уже слишком!
— Это дух почувствовал в тебе силу, вот и злость обуяла. Человеческое тело умирает, а душа его остается с теми же привычками и чувствами, что при жизни. Девушка та злилась перед смертью, вот и дух ее бесится, к земле привязанный. Поди, еще и мать убивалась от горя, дочь потеряв, потому и душа той мается.
— Так что же делать, деда? Как духу девушки помочь?
— Да призрака уже не спасти, так и будет маяться, а вот договориться с ним можно. Прояви силу воли, Машка, несгибаемый характер. Представь, что это твой боевой соперник в единоборствах.
— Думаешь, отступит?
— Бывали случаи, что духам надоедало вредить людям, когда они видели, что тем все равно. Ну, а помещение на всякий случай, очистим. Я после расскажу, как это сделать.
— Да я помню, деда, ты уже рассказывал байку про ведьму Глафиру и духов. Я бы поверила тебе, что это очередная сказка, не повстречай однажды Глафиру на кладбище поздним вечером, когда та ритуал проводила.
— Вот ведь, пронырливая девчонка! — усмехнулся старик, вынимая мобильный из кармана и набирая номер сына. — Иван, не спишь еще? Заберика-ка ты дочь свою с кладбища. Не ночевать же девчонке тут! Давай, жду! Что, Машка, еще по кружке чая?...
Проводив внучку, сторож закрыл ворота и только теперь обратил внимание на белесую фигуру возле домика смотрителя. Покачав головой, подошел ближе, достал серебряный портсигар:
— Что, Гриня, закурим по одной?
— Я слышал, Семеныч, разговор с внучкой. Да и дух той девушки видел на кладбище, когда Маша с воришкой резво разобралась. Не отстанет она по-хорошему! Прилипала, хуже лярвы!
— Что ты предлагаешь? — Семеныч прикурил и с наслаждением выпустил дым, прикрыв правый глаз, поглядывая на призрака.
— Ты только скажи, мы по-своему с духом поговорим! У нас собственные законы имеются, не смотри, что померли давно.
— Сколько работаю на кладбище, все больше убеждаюсь, что со смертью жизнь не заканчивается, она лишь переходит на новый уровень, — изрек сторож, затягиваясь папироской. — Шут с тобой, Гриня! Подсоби, коль не сложно. А я, так и быть, на твоей могилке завтра траву соберу, покуда плитой не закрыли. Помнишь того паренька, что обещался тебе памятник заказать? Выхлопотал-таки, шельма. Будет тебе, Гриня, обнова!
— И на том спасибо, Семеныч! Ну, я пошел. Не переживай, больше никто не посмеет тревожить покой твоей внучки. Она девчонка не промах, но помочь надо...
Семеныч посмотрел вслед исчезающему в ночи силуэту, докурил и выбросил окурок в мусорный бак, задумчиво проговорив:
— Хорошим ты человеком был, Гриня, по всей видимости, им же и остался. Ведь как говорится, самый лучший способ использования жизни — прожить ее так, чтобы она продолжилась и после твоей смерти.