У Фусеньки очень тяжёлая жизнь, полная лишений и выгоняний. Мир совершенно непредсказуем, а она маленькая и слабая. То, что еда бывает далеко не всегда, она помнит - и постоянно тревожится. Двести раз на дню забежит на кухню, проверит миски и вздохнёт:
- Никому нельзя верить...
Фуся знает, что в холодильнике тоже есть еда. Другая еда, которую мать не даёт котинькам, сама жрёт с выключенным светом. Фуся знает, что если мать идёт на кухню, значит, будет жрать. А если она вместо этого начинает мыть посуду или ставит на стол ноут - значит, она собиралась жрать, но стесняется делать это при Фусе.
Никому нельзя верить.
Фуся думает о будущем. Она прислушивается к Монюне и считает, что надо запасаться. Но не карабином и патронами, как говорит Монюня, а едой. И хранить запасенное лучше в пузе, потому что с этими местами общего доступа.... ну его нафиг.
Никому, никому нельзя верить!
Однажды мать принесла из магазина целый пакет еды. Пока Фуся переживала, что в магазине столько еды, и она вся не её, мать открыла какую-то банку, подцепила пару ложек и ушла болтать по телефону.
Банка осталась на столе. Фуся подошла, понюхала и крепко задумалась: пахнет не особо вкусно, но это же еда. Лучше ее спрятать.
Когда пришла мать, Фусенька успешно спрятала почти всю банку, и очень оскорбилась на поджопник. Долго гундела, что её тут не любят и не кормят.
К вечеру все разлеглись на кровати. Фуся тоже пришла, старательно делая вид, что она так, мимо проходила. Сначала пристроилась в ноги, потом переползла под бок, а потом забыла, что никому нельзя верить, и расслабилась. В наступившей тишине тихо сопели Зоя с Моней, да мать клацала по клавишам компьютера. И тут все подпрыгнули от резкого хлопка. Шуня повела носом:
- Фуууу....
Моня взвыла:
- Не могла до горшка донести, сволочь???
Стыд-то какой!
Несчастная Фуся, чуть не плакала, вылизываясь под кроватью:
- Никому нельзя верить. Даже себе нельзя верить - ведь хотела только пукнуть.
