Плохая актриса
Рыжая
- Ура! - Мальчишки радостно запрыгали. - У меня будет ещё одна бабушка!
Это уже Андрей. Заливаюсь румянцем от стыда и пытаюсь утихомирить детей. Но те слишком воодушевлены появлением нового члена семьи, чтобы слушать меня.
- Простите, мне кажется это неуместным. - Стараюсь говорить решительно, но сегодня нет сил даже на разговоры.
- Брось, — от меня легко отмахиваются, — вполне уместно. Я переехала всего пару дней назад. Ещё никого не знаю и мне очень одиноко. А ещё я люблю детей. От старшего сына внуков не дождёшься, — женщина печально вздохнула, — а дочери всего семнадцать. Ей об образовании думать, а не о том, чтобы порадовать мать внуками. Я буду только рада подружиться с такими очаровательными мальчиками. Если ты позволишь, конечно.
Алёна Максимовна выглядела вполне безобидно. В глазах, окутанных лёгкой сеточкой морщин, застыла надежда. И почему-то я не могла ей отказать, хотя интуиция вопила: наша встреча не могла быть обычным совпадением. Я неглупа, как может показаться, и не наивна. Неужели Артём что-то заподозрил? Не думаю, что стал бы молчать, если бы знал правду. Но факт того, что его мама, а я уверена — это она, поселилась рядом, говорит о многом. Стоит ли паниковать? Или стоит послушать подругу и дать сероглазому качку шанс? Мы не провели много времени рядом, но почему-то мне кажется, что ему можно доверять, можно открыть сердце и пустить в жизнь. Артём не похож на моего отца. Он будет любить и меня, и моего, нашего, сына.
Так тяжело и страшно довериться. Наш разговор с Лесей долго не шёл из головы. Умом понимала правоту близкого мне человека, только червячок сомнения грыз внутренности и не хотел сдаваться.
Встреча с мамой Артёма расставила всё по местам: я попробую. И буду очень стараться.
Улыбка от принятого решения осветила лицо.
- Конечно, позволю. Приглашаю вас на чай.
Мы замечательно провели время. Алёна Максимовна с любопытством рассматривала наше довольно скромное жилище, уделяя внимание развешанным по стенам фотографиям, а не беспорядку и разбросанным игрушкам, которые мальчишки оперативно утащили в комнату, повинуясь молчаливому приказу. Безропотно выпила чай вприкуску с “Барни”, так обожаемом мальчишками — мы с Лесей не жаловали сладкое, предпочитая бутерброды с мягким сыром или паштетом. Стойко хвалила детские поделки, для которых в комнате отведено несколько полок, и рисунки, развешанные по стенам. И тактично попрощалась, заметив, как я пытаюсь скрыть зевки, а мальчишки синхронно трут глазки. Пообещала пригласить в гости, как до конца обустроится в квартире. Мы обменялись телефонами и расстались довольные друг другом.
Вечером рассказала всё подруге. Леся поохала, похвалила, сказав, что я поступила правильно и пожелала удачи в налаживании отношений с будущей свекровью.
Кинула в подругу крем для рук. Та легко увернулась и показала язык, скрываясь в своей комнате.
*** ***
Оставшиеся до конференции дни я проверяла презентацию, учила речь, согласовывала детали выступления с организатором, ездила на репетицию и настройку звука и света, а также бегала по магазинам, чтобы найти подходящий наряд, который будет уместно смотреться на торжественном событии. Мне нельзя ударить в грязь лицом. Платье, кстати, нашла. Отвалила круглую сумму, на которую вполне смогла прожить пару месяцев, ни в чём себе не отказывая. Только любовь пришла с первого взгляда и отказать себе в удовольствии не смогла.
Леся, увидев меня в платье цвета бургунди, одобрительно подняла пальцы вверх, а я продолжила любоваться отражением в зеркале: узкая юбка-карандаш длинной чуть выше колена подчёркивала плавные изгибы бёдер и идеальную форму ног, треугольный вырез не смотрелся вульгарно за счёт бортиков, делающих платье похожим на костюм, но открывал потрясающий вид на нежные ключицы. Качественная ткань делала образ дорогим. И мне безумно нравилось сочетание толики сексуальности и строгости.
- Дин, — я подняла голову от монитора, где набирала перевод очередной статьи, которую мне прислали для еженедельной колонки. Антон присел на краешек стола. Аромат его парфюма забился в нос. Отчаянно хотелось чихнуть, — Алиса собирает всех, кто работал над презентацией, в конференц-зале. Будем проводить разбор полётов. Кажется, она хочет что-то переснять.
- Какого? - Округлила глаза и застонала. - Она же видела все этапы работы. Мы согласовали с ней буквально каждую запятую! Что не так-то?
- Это ты у неё спроси. - Мужчина пожимает плечами. - Помочь обзвонить актёров?
- Нет, — беру в руки планшет и телефон. - Давай сначала определимся с фронтом работ. Может, там не всё так серьёзно?
Именно так я оказалась на съёмочной площадке за 3 дня до конференции. Редактору не понравились несколько ключевых сцен. Злая Алиса, нервные актёры, падающая от усталости я, ибо, угадайте, кому пришлось провести всю ночь в написании нового сценария, удовлетворившего запрос начальства?
Искренне считаю, что я не нужна здесь и сейчас. Моя работа начнётся позже, в идеале завтра, так как ещё одну ночь без сна я не перенесу чисто физически. Но Алиса настояла на присутствии формулировкой “а вдруг ты пропустишь что-то важное и не сможешь реализовать задумку?”.
И вот я сижу на жутко неудобном пластиковом стуле, вяло клюю носом и попиваю остывший, совершенно невкусный кофе. Мне холодно. И холод противно ползёт от ног к спине, но желания встать и пройтись совершенно нет. Апатия разливается по венам.
- Держи, — из замерших пальцев забирают стакан с холодной бурдой и заменяют восхитительно горячим, невероятно ароматным, щекочущим обонятельные рецепторы. С удовольствием обхватываю горячий стаканчик обеими ладонями, ощущая покалывание.
- Спасибо, — благодарю и делаю большой глоток. Огненная жидкость прокатилась по горлу, даря мимолётную, обманчивую бодрость. Антон присаживается рядом. Стульев больше нет, поэтому он выбирает большую коробку из-под какого-то осветительного оборудования. В его руках стаканчик, из которого торчит кончик чайного пакетика. Мужчина отпивает глоток и задумчиво смотрит вперёд, где снимают последнюю сцену.
- Режиссёр сказал, что осталось недолго. Я спрашивал прежде, чем отправиться нам за напитками.
- Очень надеюсь, — еле сдерживаю зевок и желание протереть глаза. Ресницы слипаются всё сильнее. Бороться со сном становится сложнее. Поднимаюсь с целью размять мышцы и пройтись, чтобы развеять сонливость. Тело не слушается, меня ведёт в сторону. От падения спасает только сильная хватка за талию.
- Выпей, станет легче, — пересохших губ касается пластик и кофе, в этот момент показавшийся горьким, катится по горлу. Облегчения это не приносит. Перед глазами мошки.
- Что с ней? - С трудом узнаю голос Алисы. Её фигура кажется размытой, нечёткой.
- Не знаю, — это Антон. - Было нормально, а как встала…
- Я нехорошо себя чувствую, — язык заплетается, сама еле понимаю, что за звуки доносятся изо рта.
- Отвези её домой. - Снова редактор. - Знаешь, где она живёт?
- Знаю.
Меня подхватывают под руки. Ощущение невесомости сменяется накатывающей дурнотой. Прежде чем отключиться, слышу шёпот:
- Хорошо играла, но я не поверил ни тебе, ни той брюнетке. Теперь не отвертишься.
Продолжение: