Василий пришел в себя ночью. Открыв глаза, он сразу не понял, где находится: на потолке светлое пятно окна, над ним стойка с бутылкой для капельницы. Он попытался повернуться, но острая боль сковала его. Он застонал, но никто не услышал его. Василий почувствовал, что его грудь стянута, он понял, что это бинты. На мгновение возникло почти забытое ощущение госпиталя. Но тут же оно исчезло: он помнил, что война кончилась. Значит, он в больнице. А что с ним? И тут его словно током ударило: его ведь убивали! Ножом, Сашка! Василий застонал уже не от боли, а от негодования: подлюка! Правда, он не понял, почему забинтована грудь, ведь он хорошо помнил, как тот ударил его в живот.
В палату вошла пожилая медсестра, подошла к Василию.
- Слава Богу, оклемался! Живой? Сейчас укольчик сделаю, обезболивающий. Как чувствуешь себя?
Василий с трудом разжал губы:
- Живой, кажется...
- Теперь уже не должно казаться, это когда привезли тебя, то не знали, с какой стороны подойти – и в животе рана, и в груди. А крови потерял! Хорошо, что наш Николаевич – хирург от Бога! Всю войну прошел, повидал вашего брата! Так что подштопал он тебя, милок, как следует. Ну, вот, теперь можешь поспать, я укольчик сделала, сейчас будет полегче.
Василий и вправду через несколько минут уснул, видимо, сказалась слабость от потери крови, да и раны были тяжелые.
Сашка шел по укатанной дороге скорым шагом. Прямая дорога блестела под лунным светом, молодые лесополосы, темнели вдоль полей, заставляли все убыстрять шаг. Казалось, что вот-вот из темных зарослей выйдет кто-то. Сашке вспомнилось, как зимой в селе появились волки. Говорили, будто они поселились в этих лесополосах. Правда, их не видел никто, но многие слышали их вой, да собаки разрывались от лая. Сашка усмехнулся: ничего себе! Испугался каких-то волков, которых, скорее всего, и не было! Но то место, где лесополоса выходила почти на дорогу, он пробежал, подгоняемый страхом. Подходя к райцентру, увидев огни, он вдруг забеспокоился: а вдруг его уже ждут там, на автостанции? Хотя почему его должны ждать? Кто знает, что он ушел из села и почему? Василий сказать не мог – он вряд ли уже что-нибудь скажет. Сашка вспомнил, как он, вернувшись к лежавшему в кукурузе Василию, воткнул нож ему в грудь, туда, где сердце. И вдруг он остановился, похолодев: а если он не добил его? Надо было по шее его ножом, тогда было бы наверняка! Но теперь уже поздно, думать об этом. Вообще-то, он не хотел его убивать, не собирался даже, но так получилось. Не нужно было начинать орать на него, Сашку! А то сразу: «Если захочу, то посажу вас!» Посадит он! Посмотрим, как ты это сделаешь!
Сашка распалял себя и шел быстро. Восток уже посветлел, скоро солнце взойдет, нужно поторопиться. Он подошел к автостанции, когда первые лучи уже прочертили светлые полосы через легкие тонкие утренние облака. На скамейке перед входом спал мужчина, Сашка подошел и бесцеремонно отодвинул его ноги, чтобы сесть. Он устал, проделав путь в пятнадцать километров, и теперь хотел отдохнуть. Дверь в автостанцию была закрыта. На ней висел листок с распорядком работы. По нему было ясно, что раньше шести часов утра никто не придет. Он откинулся на спинку скамейки, прикрыл глаза. Неожиданно его кто-то бесцеремонно потряс за плечо. Сашка открыл глаза и чуть не свалился со скамейки: над ним стоял милиционер! Он показался Сашке огромным: высокий, широкоплечий, в синих галифе, начищенных сапогах.
- Ваши документы, гражданин! – сказал он строго.
Сашка испугался. Мысли заскакали, как воробьи по огороду: почему он подошел? Неужели уже вычислили?
- Здесь спать не положено, гражданин! Вы почему здесь?
- Так я, это, - начал Сашка, - я жду автобус. Да, мне ехать нужно. Я из села, из Михайловки. У нас там паспорта еще не выдавали, а справка, вот она.
Сашка, суетясь, достал из кармана вельветовой куртки справку из сельсовета.
- А куда ехать нужно? – не отходил милиционер, разглядывая бумажку.
- Так в Ростов, товарищ сержант, - рассмотрев лычки на его погонах, ответил Сашка.
- Ну ладно, не нарушайте, - строго проговорил сержант и пошел дальше.
Скоро подошел автобус, длинный, темно-зеленый ЗИС 155. Из него вышли несколько пассажиров и молодой водитель, направившийся в кассу. Сашка быстро встал к у него на пути.
- Слушай, друг, ты куда едешь?
Водитель остановился.
- А что? В Краснодар.
– Подвези! Я заплачу!
Водитель усмехнулся:
- Конечно, заплатишь! Иди в кассу, покупай, потом садись.
Сашка зашел в зал, подошел к окошку. Достав деньги, сказал, стараясь говорить как можно более спокойно:
- Мне до Краснодара!
Женщина молча взяла деньги из его руки, протянула розовый билет.
Сашка вышел из помещения, направился к автобусу. Он оглянулся по сторонам, но не увидел ничего подозрительного, только сержант проверял документы у очередного мужчины, показавшегося ему подозрительным, а может, просто для порядка у любого. Сашка остановился у двери, хотел войти, но водитель, подошедший к автобусу, сказал:
- Подожди, парень, подойдет контролер, тогда войдешь.
Сашка отошел от двери, с беспокойством поглядывая на дверь автостанции. Быстрей бы! В это время сержант отошел от проверенного мужчины и направился к автобусу. Сашка заволновался почему-то. Он хотел отойти от автобуса, но в это время из дверей вышла пышная женщина неопределенных лет, с высокой прической, яркими губами.
- Кто взял билеты на автобус, подходим, предъявляем! – звонким голосом возвестила она.
Сашка двинулся в ее сторону, чтобы быстрее оказаться в автобусе, но наперерез ему двинулась семья: мужчина в шляпе и с ребенком на руках, женщина, держащая за руку мальчика лет пяти. Сашка хотел было оттолкнуть мужчину, но приближающийся милиционер остудил его. А сержант направился прямо к нему.
- Ты ж вроде говорил, что тебе нужно в Ростов, парень! – обратился он к Сашке. – Или передумал? Автобус-то идет совсем в другую сторону!
Сашка растерялся. Он смотрел на сержанта и не говорил ни слова. Потом неожиданно для себя выпалил:
- А что? Нельзя? Захотел – и передумал!
- Давай-ка отойдем, гражданин! – сказал милиционер, беря Сашку за руку повыше локтя.
Сашка нервно дернулся, глаза его забегали. Он попытался вырваться из рук сержанта, но тот держал крепко.
- Чего?! Чего ты?! – вдруг закричал Сашка. - Куда хочу, туда еду!
- Так вы едете или нет? – спросила контролер. – мне автобус отправлять нужно.
Сашка дернулся к автобусу, но милиционер вдруг встал перед ним.
- А ну-ка, парень, пройдем! Что-то ты мне не нравишься!
- У меня билет! Я деньги заплатил! – почти кричал Сашка, холодея от мысли, что сейчас ему не удастся спрятаться где-нибудь подальше от села...
- Ничего, билет сдашь в кассу, - сурово проговорил сержант, не выпуская руку Сашки. – Отправляйте автобус! - махнул он рукой контролерше.
Та махнула водителю, дверь со скрежетом закрылась, и автобус, к ужасу Сашки, двинулся от автостанции.
- Я буду жаловаться! – горячился Сашка.
Но сержант был непреклонен. Он завел притихшего несостоявшегося пассажира в небольшую комнатку рядом с кассой, где стоял стол с черным блестящим телефоном, два стула, на стене висела какая-то карта. Милиционер снял фуражку, сел за стол, показал Сашке на стул.
- Ну, теперь рассказывай, от кого бежишь и куда? – спокойно спросил он, набирая номер телефона.
Не дождавшись ответа от задержанного, он спросил:
- Коля, посмотри там, не числится в розыске – он посмотрел в справку - Яценко Александр Николаевич из села Михайловка.
Сашка похолодел. Неужели? Милиционер ждал, иногда поглядывая на него.
- А, ну давай его к телефону.
Он слушал, поднимая брови, качая головой.
- Ну так он у меня, на автостанции. Приезжай, побеседуй! Я разрешаю, - засмеялся он.
- Товарищ милиционер, - взмолился Сашка, - я ничего такого не сделал, за что вы меня арестовали?
- Не арестовал – задержал, - ответил тот. – Не бойся, с тобой хочет поговорить один следователь, он там у вас какое-то дело расследует. Хочет с тобой как со свидетелем поговорить.