Начало здесь. Кресла эконом-класса в самолете предназначались явно для жилистых монахов, способных часами сидеть, словно бамбук проглотили. Пухлый Скворцов, помятый женщинами еще в тесном “Солярисе”, с неудовольствием влез в сиденье к иллюминатору, ладонью замеряя расстояние от коленей до впереди стоящего кресла, которого почти не осталось.
Опущенные подлокотники и пристегнутый ремень при взлете добавили дискомфорта. Ноги сразу затекли, живот предательски забурлил, голова заныла. Впереди девять часов мучений. Может, Наташка права? И сдался ему этот мотоцикл! Мог до лета потерпеть и погонять по родным пенатам, чем страдать теперь в десяти километрах над землей, как рожающий аист.
Поджарый Рылькин рядом с комфортом закинул ногу на ногу и тыкнул пальцем в монитор перед лицом. Экран ответил чернотой.
– Не работает, - констатировал Петр, - ну, не скучать же теперь?
Он похлопал по внутреннему карману куртки в районе груди и подмигнул Скворцову:
– Будешь?
– Что? - удивился сосед.
Рылькин вытащил из груди тонкий шланг от капельницы и присосался к нему, подавая Сереге пример.
– Мне кажется или от вас самогоном пахнет? - засунула нос между креслами Людка. Они с Наташкой расположились сзади, чтоб втихаря наблюдать за мужьями.
– Откуда ему взяться? Нас же обыскали на входе до трусов, - оправдался Рылькин, пряча шланг под куртку, - это я дома, наверно, к заначке приложился на прощание, вот до сих пор и пахнет.
Серега вопросительно взглянул на друга.
– Вместо туалета дьютифри, - шепнул он, тихонько вытягивая шланг из курточной вентиляции подмышкой и суя соседу.
Скворцов хлебнул из капельницы. Голове полегчало. Соснул еще раз, и ноги вроде не так уж затекли.
– А вот и закуска подоспела, - Петр радостно выглянул в проход, где копошились вокруг тележки с ланч-боксами бортпроводницы.
– Что? Какая еще закуска? - мгновенно проснулась сзади Людка.
– Только о закусках и думаешь, - укорил ее муж, - еду, говорю, везут. Мне говядину с картошкой. А тебе, Серый?
– Мне рыбу с рисом, - заказал было Скворцов, но сосед его перебил:
– Две говядины, - уточнил он стюардессе с тележкой коробочек, - риса в Таиланде наешься, - громко оповестил он Серегу и шепотом добавил, - нормально мясом закусывай, а то развезет, - и два томатных сока, пожалуйста, - невинно улыбнулся он жене.
Плоская бутылка вискаря, предусмотрительно купленная в аэропорту, ночь за иллюминатором и стабильный гул самолета убаюкали мужчин. В принципе, не так уж и сложно лететь почти полсуток в хорошей компании, засыпая на плече храпящего друга, подумал Скворцов. Хонда и он скоро встретятся!
Проснулся Серега уже не в таком радужном настроении. Во рту пересохло, голова раскалывалась, ноги одеревенели, спина и задница сплющились и ныли. Кое-как выбравшись в проход, он дополз до туалета, отстоял очередь и вернулся на свое место. Женщины еще спали.
Пока Людка не видит, Петр заказал у бортпроводницы дорогущее пиво, всосал его и выглядел великолепно. Он оптимистично переоделся в шорты и шлепки, хотя Серегу и пуховик не жарил рядом с иллюминатором. Внизу живописно поплыли криво очерченные бирюзовой морской жижей острова. Жены проснулись и с восторгом прилипли к овальному стеклу:
– Красота какая!
На приземлении Скворцову стало еще хуже. Желудок стремился на выход, мозг пылал. Он забыл про мотоциклы и с упреком повернулся к жене.
– Это все из-за тебя, Наташа! В Таиланд она, видите ли, захотела! Лежал бы сейчас удобно на диване с котом, если бы не ты! –возмущенно прошипел он.
– Спокойно! – поднял указательный палец вверх Рылькин. — Скоро мы вылупимся из этого летающего яйца, и все будет ок!
Серега ему не поверил. Он мечтал поскорее сдохнуть, чтоб не мучиться. Самолет, наконец, зашел на посадку.