Мне кажется, что сколько бы человеку не было лет, он наверняка имеет огромную пачку воспоминаний о школе, училище, колледже, техникуме или институте. Так и я, стабильно раз в неделю, вспоминаю школу.
Я – девятиклассник. Резкий звон будильника "Пионер", ласково подаренного дедушкой, будит меня. Светящиеся в темноте стрелки показывают такие же светящиеся точки на 6:15, хотя и ставил я его на 6:30. Его не переставишь, пора вставать! Очень тихо, на цыпочках, чтобы не разбудить бабушку и дедушку, я иду на кухню чтобы выпить большую кружку холодной кипяченой воды. На кухне прохладно потому что дедушка не стал закрывать форточку на ночь. Утренняя вода – самый вкусный напиток дня! Что дальше? Дальше душ. Волос на моей голове гораздо больше чем сейчас. Черные и постоянно засаленные волосы не могут жить без мытья и расчёсывания. Да и вообще, гигиена в моём доме-это очень важная часть дня. Раньше, когда я был совсем мал, я мог получить от бабушки подзатыльник за несоблюдение гигиены, а теперь уже появились свои привычки. После принятия душа обязательно нужно расчесаться и... Побриться! Да-да, именно так! Большая часть моих одноклассников как-то обходили стороной эту часть мужского ухода за собой, отпуская на лице милейшие "пубертатные усишки", меня же дедушка научил и приучил бриться ещё в 13 лет, подарил помазок, безопасную бритву "Восток" и одеколон "Тет-а-Тет". Каждый день мои виски становились всё ровнее, а усов не было совсем. Смываем остатки мыла, потом издаём звук "Ц-сс-с-с-с-с" от одеколона, идём одеваться и завтракать.
Очень стараюсь не спать. Стараюсь не спать. Горячая чугунная сковородка с "чапельником", ждём пока по её поверхности разольётся пара яиц, по паре кусочков хлеба уже размазано сливочное масло, на котором в свою очередь лежит сыр. Чайник закипает для того, чтобы разбавить заварку, налитую на дно красивой кружки с пожелтевшим рисунком и сколом на ручке. Я перекладываю яичницу на тарелку, беру вилку и сажусь за стол. Чтобы всё-таки не уснуть я включаю магнитофон, но только очень тихо... Все ещё спят! Сегодня за завтраком Наутилус!
Податливый гипс простыни
Сохранил твою форму тепла
Но старый градусник лопнул
Как прекрасно, что... фиу-фуп-фуп-буэ-бэээ
Ну спасибо, сволочь красная! Эта музыка не будет вечной, тут заменить батарейки не поможет. Магнитофон просто в мясо заживал кассету... Ладно... Вечером может и спасу её, уже не первая. А теперь быстренько моем посуду и на выход.
– Внучек, у тебя деньги на трамвай есть? – дедушка проснулся и вышел меня провожать
– Нет, – деньги у меня были, но не на трамвай, а на сигареты, но дедушке об этом знать не надо
– Держи, и вот ещё, булочку купи на обед себе
– Спасибо!
Я иду пешком, вот почему я и выхожу за полчаса до школы. Дорога достаточно приличная. Трамвай вёз бы меня шесть остановок, троллейбус четыре, но до него ещё дойти надо. А кроме того, выйдя из квартиры нужно подойти к подъездной батарее и забрать пучку сигарет, бережно припрятанную мной с вечера. Теперь идём. Пройдя две остановки, подхватываю пару ребят из своей команды. Я – самый главный, самый наглый и самый большой, к тому же и сигареты у меня. В соседнем от школы дворе останавливаемся покурить и можно идти в мир знаний!
– Кожевников! – каждое утро одинаковый окрик завуча
– Здравствуйте, Людмила Михайловна!
– Я тебе вчера сказала про форму одежды и вторую обувь! Где?
– А я Вам вчера сказал, что ни того ни другого у нас в школьному уставе нет, значит я могу это носить, а могу не носить
– Нет, ну вы посмотрите на него! Умный самый! – к кому она обращалась было не очень понятно
– Ну не самый, но всё таки...
– Форма одежды у нас "деловая"!
– А должна быть "официальная школьная форма", в противном случае она - "свободная"! Запрещена грязная одежда или спортивная, не считая урока физкультуры. На мне приличная и чистая обувь, джинсы и свитер. Что не так?
– Так, всё, иди! Я директору про тебя скажу!
– Скажите
И так каждое утро... Проблема была в том, что ходить в брюках мне было не удобно, а в пиджаке просто жарко. Самое интересное, что сие правило распространялось на всех учеников от 1х до 9х классов, а вот на учеников 10-11х классов правило о деловой одежде не распространялось никак. К примеру сын директора, который был на 2 года старше меня, ходил в зелёном спортивном костюме и красных кроссовках, тогда как мои чёрные ботинки, классические джинсы Levi's цвета индиго и свитера черного или серого цвета считались бестактным оскорблением чувств руководителей школы. Но спасибо, любимая мама, а права-то я свои знал. Пусть и сумбурно.
Алгебра-Геометрия-Тригонометрия
– Жентос, ты домашку сделал?
– Нет ещё, сейчас буду. Что она задала?
Я был твердым хорошистом по всем предметам, а по математике я мог бы быть отличником. Но... Я достал свою тетрадь по всем математическим предметам и учебник, взятый у соседа по парте. Учебники я принципиально не носил. С собой у меня был пакет, в котором лежали три общие тетрадки, ручка и карандаш. Расположившись на широченном подоконнике перед кабинетом я стал решать заданное домашнее задание. Самое плохое – график ибо линейки нет, да и подоконник не ровный. Звонок. Я не успел, ну может ещё в кабинете успею, там ещё один номер только остался. Чуда не произошло.
– Кожевников! Бери тетрадь и к доске! Угу... Ага... Сейчас на подоконнике у кого-нибудь списывал.
– Сейчас на подоконнике, но писал сам
– Хорошо, открывай доску и решай, там аналогичное задание
Нашей учительницей была Валерия Константиновна Дýбина. Думаю, рассказывать как её звали за глаза не нужно. Однако это была замечательная женщина с густыми усами, учившая ещё не одно поколение наших родителей. Учебник она сама не любила, предпочитая нагружать нас учёбой из собственных рук. Но кроме этого, её сын помог матери издать книгу по подготовке к экзамену по математике аж в двух частях, которую мы, разумеется, должны были купить. Но, не считая бизнес-жилки нашей дорогой учительницы, книга была реально крайне полезной. После того, с какой силой обучала меня математике моя бабушка - один из самых крутых бухгалтеров нашего города, труд Валерии Константиновны делал меня практически гением. Но характер у неё был вполне пригодным для забивания свай.
– Сидит, рот раскрыл как ворона: "Гав-гав-гав!"
Хулиганить и веселиться на её уроках было нельзя по двум причинам: во-первых - рука у неё тяжелая, во-вторых - указка ещё тяжелее.
– Ну что, Женя, решил?
– Вроде да. Но я за график сомневаюсь
– Хм... Правильно сомневаешься. Куда минус делся?
– Ааааа, точно! Ну.. вот так переверну синусоиду и готово?
– Да, в остальном всё чудесно. Ты к олимпиаде готовишься? Вас четверых отобрали со всей школы
– Я готовлюсь. Поставьте мне 5-ку за четверть! Почему на олимпиаду четверо идут, а в классе у нас у пятерых отлично и это не у меня.
– А ты посчитай по оценкам
– Три пятёрки, две четверки и одна двойка за отсутствие д/з
– Ну и вот
– Ну так это четверка по среднему арифметическому, а если медианой считать?
– Ладно посмотрим, за сегодня 5. Садись! – я её рассмешил
Звонок. Бежим курить! Перемена 5 минут. А дальше что? Дальше...
История
Учительница истории у нас была молодой девушкой, которая могла смеяться вместе с нами и шутила сама. Это же ей иногда успешно выходило боком. Посмеявшись с учениками ещё в восьмом классе над тем, что у короля франков "Пипин Короткий", успокоить детей не вышло и урок успешно был сорван. Но историю я любил и читал не только учебники, но и различные книги, найденные в библиотеке. А сейчас мы проходили "Новую Историю". Страна производит электричество, паровозы, миллионы тонн чугуна… Люди напрягают все силы. Люди буквально падают от напряжения. Я мог буквально часами отвечать на любой вопрос по истории, но... Без точных дат, а это более чем на четверку мне не тянуло.
– Женя, только когда экзамены будешь выбирать, не бери историю
– Почему?
– Если бы я одна его принимала, проблем бы не было никаких, но тебя завалят
– Я же все имена знаю и все события, более того все причины
– А нужны даты
– А я попробую
И я попробовал. Я трижды сдавал этот экзамен, не соглашаясь на тройку, а принципиальной комиссии мои познания казались ерундой. В третий раз я сдал на своё привычное ХОР.
Биология
С пятого по седьмой класс включительно, учительница биологии была нашим классным руководителем. И это нам очень нравилось. Классный час мог быть "уроком обо всём": о музыке или кино, о любви или дружбе, вообще о чём угодно. Её младшая дочь Вера училась с нами в одном классе и у неё были проблемы со здоровьем. Вдаваться в подробности я не буду, скажу только, что её проблемы стали реально серьезными, в результате чего Вера перешла на домашнее обучение, а её мама уволилась из школы и нас ждало знакомство с новой учительницей по биологии, которая, к счастью, не стала нашим классным руководителем.
Наталья Степановна была ровесницей нашей учительницы по истории. Тоже молодая, ещё вчерашняя студентка, но на этом их общие качества заканчивались. Высокий рост, короткая стрижка и острые черты лица.
– Если вы в очередной раз доведёте меня, я уволюсь, а вы останетесь без учителя!
"Доводили" мы её регулярно, но под этим магическим словом у разных людей кроются разные значения. После того, как трое учеников подряд не ответили на её вопрос, она сказала что мы сорвали урок и закрылась в лаборантской. Или когда я с на уроке шёпотом разговаривал с моим соседом выяснилось что "у Кожевникова нет ничего святого" и что "она так больше не может", а потом она положила голову на стол и до конца урока рыдала навзрыд. Когда нечто подобное произошло впервые, весь наш класс переглянулся и...
– Наталья Степановна, простите нас пожалуйста! Мы не хотели Вас обидеть!
Я сбегал в лаборантскую и из чайника налил ей кружку воды, она выпила её и начала успокаиваться. Однако когда подобные "представления" стали встречать нас чаще и чаще, реакция наша разумеется охладела. Мы замолкали, но теперь уже не спешили извиняться или успокаивать, лично я начинал рисовать в тетради, кто-то смотрел в окно, кто-то просто дремал, мы ждали звонка. Каким образом этой "удивительной" девушке удалось стать педагогом для меня до сих пор остаётся загадкой.
Однако звонок всё равно зазвонит и любой урок закончится, можно не спешить курить, сейчас у нас
Труды
Девочки шли к себе шить пироги и печь фартуки, а мальчики отправлялись становиться мужчинами. Хотя нет. Мужиками! Учителя нашего звали Василий Иванович. Когда-то он был мульти-станочником на заводе, а к своим пятидесяти с небольшим из-за травмы глаза стал учителем труда у нас в школе. Руки - кувалды, голос - перфоратор, лицо - рашпиль, и по форме и по цвету. Выглядел он страшно и разговаривать нормально не мог, он мог либо шептать, либо кричать, видимо, это были последствия работы.
– Василий Иванович, а это что такое?
– ДрОчёвый напильник!
– Хы-хы! А что им делают?
– ДрОчут металл! Ржать будешь, я те по шапке дам!
Половина уроков проходила на улице. Убирали листву, снег или красили поребрики. Эксплуатацией детского труда это можно было назвать с трудом, убирать или переделывать за нами приходилось больше, но это исходило от директора и деваться было некуда.
Мы втроём (Я, Саня и Васян) вырисовывали на асфальте намеченную мелом схему для построения на линейке.
– Жентос, смотри, я кисточку в землю уронил, там сейчас земли больше чем краски, – Вася зря это сказал, так как его тезка - наш учитель, услышал это
– Слышь ты! Ты у меня эту кисточку щас с кожей съешь!
Сначала минутная немая пауза, потом смеялись все, в том числе сам учитель. Несмотря на его эту внешнюю "страшность", он был добрейшим дядькой.
В мастерской у нас стояли сверлильный станок и два токарных: по металлу и по дереву, соответственно и огромное количество электрических и механических инструментов. Начиная с пятого класса, Василий Иванович обучил нас пользоваться почти всем этим, а если мы в чём-то сомневались, он показывал нам это сам. К девятому классу урок перестал быть обучающим, мы притаскивали из дома сломанные или недоделанные вещи и доводили их до ума под его руководством. Он периодически наклонялся под стол и "прикладывался к истокам". В столе его стояла бутылка с надписью "Исток" и ему периодически надо было проверить содержимое. Однако мы уже давным-давно не обращали на это внимание, нам это никогда не мешало. Своё курение он от нас не прятал, он вставал под трубу громкой вытяжки, включал её и спокойно курил.
– Так, щас звонок был. Перемена!
– Василий Иванович! А можно мы тут где Вы покурим? – мы окончательно обнаглели
– Чиво!? Да я вас щас к директору отведу там и будите разбираться! Совсем офонарели мне такое говорить!? – мы замолчали и он тоже, – Сколько вас курит?
– Все
– Ух, ёп... Так ладно, по двое и вот вам банка все окурки туда и с собой заберёте!
В конце концов мастерская стала для нас "мужским клубом" и мы приходили туда иногда и просто после уроков.
Через несколько лет я и ещё четверо наших мальчишек встретятся с Василием Ивановичем и за кружкой пива он расскажет нам что проработал после нашего ухода всего год. Уволят его из-за того, что новые пятиклассники расскажут о таком учителе своим родителям, а те, в свою очередь, от такого его "педагогического" подхода и лояльности к подростковому курению, будут мягко говоря не в восторге. А эти мальчишки вырастут совсем другими, даже не узнав какую ошибку они допустили. Они не узнают как из железного обрубка сделать зубило, с какой стороны подойти к токарному станку, и зачем нужен станок сверлильный. Их уже ждёт не труд, а технология!
Ну что, два урока вновь прошли! Звонок. Пора идти домой. Дома на обед будет вкусный суп, сваренный дедушкой, который я буду есть сидя перед телевизором, по которому в середине буднего дня всё равно ничего нет. Потом я приму душ и лягу спать, вечером ведь за мной друзья зайдут, с которыми мы пойдём гулять. А к 10-11 вечера я приду домой и лягу спать, завтра в школу!