В судебном процессе довелось услышать два весьма интересных аргумента, касающиеся договора комиссии. Описывать всё дело нет особой необходимости, а вот рассказать о самих этих доводах и о том, как суд оценил эти доводы, как представляется, стоит.
Два юридических лица заключили между собою договор, в котором одна сторона брала на себя обязательство перед другой стороной заключить в интересах этой другой стороны, за её счёт, но от своего имени одну или несколько сделок, направленных на приобретение имущества. Когда сделка, направленная на приобретение имущества, была заключена и исполнена, а имущество по ней передано, как раз и возник спор. Причём этот спор возник между теми самыми сторонами договора, которые упомянуты ранее.
Приобретатель имущества счёл, что поскольку его контрагент не предоставлял ему никаких средств для приобретения имущества, то полученное имущество принадлежит именно приобретателю, бывшему в договоре комиссии комиссионером. Свою позицию приобретатель мотивировал тем, что согласно ст. 990 ГК РФ договор комиссии исполняется исключительно за счёт комитента, а коль скоро в данном случае исполнение сделки, направленной на приобретение имущества, было осуществлено за счёт средств приобретателя, то надо считать, что этот приобретатель действовал не как комиссионер по договору комиссии, а исключительно как самостоятельное лицо. Резон во всём этом, разумеется, есть, так как нельзя полагать, что заключение договора комиссии само по себе лишает комиссионера права действовать в своих интересах и совершать сделки. Даже если эти сделки также находятся и в интересе комитента.
Однако комитент возражал в том смысле, что законодательство не содержит логической связки исполнения договора комиссии или его заключения непременно с событием предварительной передачи средств для исполнения сделки, которую комиссионер заключает и исполняет по указанию комитента.
Иными словами, фактически встало два вопроса.
Первый вопрос: как отличить сделку, которая совершена комиссионером во исполнение указаний комитента, от сделки, которую комиссионер заключил и исполнил, хотя бы и после получения указаний комиссионера, но в своих интересах, а не в интересах комиссионера? Можно этот вопрос переформулировать и так: если комиссионер заключил сделку, попадающую под условия договора комиссии, но присвоил полученное по такой сделке имущество, то какой деликт имел место: неисполнение указаний комиссионера? или же неправомерное присвоение имущества, принадлежащего комиссионеру?
Второй вопрос такой: оказывает ли влияние на заключённость договора комиссии и его исполнение наличие предварительной передачи средств от комитента комиссионеру для заключения обусловленных комиссионным указанием сделок и их исполнения?
Тут в привязке к рассмотренному спору стоит добавить, что после того, как комиссионер заключил сделку, направленную на приобретение имущества, он направил комитенту отчёт, в котором указал, что он сделку эту заключил именно во исполнение своего обязательства по договору комиссии и предложил комитенту компенсировать затраты комиссионера и уплатить комиссионное вознаграждение. Однако комитент ничего комиссионеру после получения и принятия им отчёта комиссионера не уплатил.
Иск был заявлен комитентом о признании права собственности на имущество, приобретённое комиссионером по сделке и истребовании этого имущества из чужого незаконного владения. И суд удовлетворил исковые требования комитента.
Вот как мотивировал суд отклонение возражений комиссионера, являвшегося в процессе ответчиком.
По поводу первого вопроса суд написал следующее:
Доказательство в виде листа бумаги, указанное в п. ХХХ описательной части этого решения под номером 6, содержит текстуальное сообщение о том, что указание комиссионера по договору комиссии от «ХХХХ» ХХХХ г. исполнено и во исполнение такого указания заключён договор купли-продажи, товаром в котором являются спорные объекты. Внизу под текстом на названном документарном доказательстве находится подпись. Как видно из пояснений представителей и истца и ответчика, эта подпись принадлежит представителю ответчика. Ответчик не оспаривает полномочия лица, поставившего эту подпись как своего представителя.
Поскольку ни истец, ни ответчик не оспаривают ни аутентичность подписи, ни наличие полномочий лица, поставившего такую подпись как представителя ответчика, имевшего право от имени ответчика подписать указанный документ, суд не входит в проверку ни аутентичности, ни наличия названных полномочий и исходит из того, что подпись действительно принадлежит названному в документарном доказательстве лицу, и что это лицо имело полномочия действовать от имени ответчика на момент направления указанного документарного доказательства. Поэтому в соответствии со ст. 999 ГК РФ суд считает, что в дату, указанную в обсуждаемом документарном доказательстве, ответчик сообщил истцу о том, что договор, направленный на приобретение имущества, право собственности на которое является предметом иска, был заключён именно во исполнение указаний истца ответчиком. В связи с этим суд отклоняет довод ответчика, состоящий в том, что комиссионер самостоятельно выбирает вариант последствий сделки, которая была им заключена. Такой довод мог быть действительным, если бы ответчик, направив истцу сообщение о заключении договора, не указал бы, что этот заключённый договор был заключён им именно во исполнение комиссионного поручения. Таким образом, суд считает довод о свободе выбора комиссионера последствий его действия несостоятельным, поскольку эта свобода уже была использована комиссионером и использована в пользу указания на то, что обсуждаемая сделка по приобретению спорных объектов была совершена именно во исполнение обязательств по договору комиссии.
То есть суд указал, во-первых, на то, что комиссионер действительно свободен определить в качестве кого он вступил в сделку: в качестве самостоятельного субъекта либо же в качестве комиссионера по договору. Но эта свобода заканчивается после того, как комиссионер направил отчёт комитенту и прямо поставил его в известность о том, что конкретная сделка заключена именно по указанию комитента. Начиная с этого момента комиссионер уже не свободен в определении статуса ни заключённой сделки, ни её результатов.
Кстати, обратите внимание вот на эту задачу:
Со вторым возражением произошло вот что:
Довод ответчика, что истец не передавал ответчику предварительно каких бы то ни было сумм, а комиссионное поручение должно согласно ст. 990 ГК РФ исполняться за счёт комитента, суд не считает относимым, поскольку правила Гражданского Кодекса РФ не предусматривают предварительной передачи каких бы то ни было средств от комитента комиссионеру как условие sine qua non для квалификации договора как заключённого договора комиссии. Эти нормы предусматривают такую предварительную передачу как удовлетворение кредиторского требования комиссионера получить необходимые для исполнения им его обязанностей средства, возникающее из уже заключённого договора комиссии, однако порядок передачи таких средств определяется не законом, а договором, а осуществление права вообще и указанного права кредиторского требования получить необходимые для исполнения комиссионного поручения средства — в частности, осуществляется лишь по требованию носителя такого права, если иное не обусловлено сторонами договора, поскольку в силу ст. 9 ГК РФ, осуществление права является исключительно волевой прерогативой носителя такого права. Рассматриваемый же договор комиссии не предусматривает ни иного обусловливания, ни порядка исполнения такого кредиторского требования, а потому последнее в своём исполнении подчиняется правилам об исполнении обязательства, срок которого не определён или определён моментом требования, определённым в ст. 314 ГК РФ. Такой момент не наступил, поскольку ответчик не привёл никаких доказательств в пользу того, что он предъявлял такого рода требования истцу. Само же по себе неснабжение средствами для исполнения комиссионного поручения не оказывает влияния ни на квалификацию договора самого по себе, ни на квалификацию последствий отчёта комиссионера перед комитентом об исполнении комиссионного поручения.
Отсутствие предварительно переданных средств может согласно ст. 996 ГК РФ сделать правомерным удержание комиссионером имущества комитента, однако об удержании комиссионер не заявил, а суд лишён права заниматься выбором способа защиты права какой бы то ни было стороны. Кроме того, неудовлетворённые кредиторские требования могут породить как меры, направленные на их прекращение, так и самостоятельный иск. Однако в данный предмет иска такого рода требования не входят.
В соответствии со ст. 996 ГК РФ всё имущество, которое приобрёл комиссионер во исполнение указаний и за счёт комитента, принадлежит последнему. В том случае, когда у комиссионера возникают кредиторские требования к комитенту по договору комиссии, как в виде требований возмещения издержек по исполнению указаний комиссионера, так и в виде комиссионного вознаграждения и вознаграждения за делькредере, комиссионер имеет право удержания приобретённого в интересах комитента имущества, однако при этом в силу ст. 359 ГК РФ, следует отметить, что это имущество на всё время удержания до момента удовлетворения за счёт него требований кредитора остаётся именно имуществом комитента, а не комиссионера, так как в силу указанной ст. 359 ГК РФ невозможно удержать имущество, которое является собственностью того, кто это имущество удерживает.
По-моему весьма любопытно.
Правда, остаётся вопрос:
а возможно ли удержание тогда, когда суд уже постановил такое решение о признании права собственности?