У британского военачальника Артура удивительная посмертная судьба. В исторических хрониках ему посвящено всего несколько строк, но валлийские и бретонские предания не только сохранили его имя, но дополнили биографию деталями, позаимствованными из древней мифологии этих народов. Dux bellorum из хроник превратился в Короля Былого и Грядущего с чертами языческого божества. Сначала лишь в Уэльсе и Бретани, где сохранилось кельтское население, вытесненное саксами с большей части остова Британия. А потом его слава распространилась далеко за пределы Британии, и до сих пор гремит по всему миру. Писатели, поэты, художники, кинематографисты и не думают терять интерес к этому сюжету.
Исторический Артур сдерживал натиск саксов на рубеже V-VI веков. Об этом нам известно из «Истории бриттов» Ненния, валлийского хрониста, жившего тремя столетиями позже. «После смерти Хенгиста, его сын Окта передвинулся с левой стороны Британии к королевству кантов, и от него происходят короли последних, - говорится в хронике. - В те дни сражался с ними военачальник Артур совместно с королями бриттов. Он же был главою войска». Далее перечислено двенадцать сражений Артура с саксами, в том числе сражение при горе Бадон, и подведен итог. «Во всех упомянутых битвах он одержал верх. А саксы, так как во всех этих битвах были повержены, запрашивая из Германии помощь, непрерывно возрастали в числе и призывали к себе королей из Германии, дабы те царствовали над ними в Британии, и так продолжалось до того времени, в которое царствовал Ида, сын Эоббы: он стал первым королём земли Беорники». Ещё более кратко Артур и битва при горе Бадон упомянуты в «Хрониках Камбрии» (конец X). Есть также несколько валлийских баллад, где звучит имя военачальника Артура. Считается, что автор одной из них мог быть современником событий. В сочинении Гильдаса «О разорении Британии» (середина VI века) упомянута победа бриттов при горе Бадон, но не имя полководца. Как видим, негусто. Однако археологические свидетельства подтверждают, что продвижение саксов на остров в соответствующее время приостановилось.
Самое старое известное нам литературное произведение, где упомянут именно король Артур - валлийский роман «Куллох и Олуэн». По особенностям языка его относят к X веку, хотя сохранившийся список был сделан позже. Там Артур — второстепенный персонаж, ко двору которого главный герой явился за помощью и советом. Само появление в таком качестве и даже второстепенность персонажа, говорят о том, что к тому времени уже существовала развитая артуровская традиция. Читателю было понятно о ком речь. Но, к сожалению, она до нас не дошла.
Самым древним из ныне известных письменных памятников, связно повествующих о восшествии на престол, правлении и гибели Артура, является «История бриттов» Гальфрида Монмутского, написанная в 30-е годы XII столетия, то есть, лет через семьдесят после норманнского завоевания. Хотя просто книгой о короле Артуре её назвать нельзя. Эта псевдохроника охватывает период от мифического основания Британского королевства троянскими беженцами (почему-то все хотели происходить от троянских беженцев) до саксонского завоевания. Однако история Артура занимает в ней непропорционально много места — около трети всего объёма.
Наверное, ближайший аналог «Истории» Гальфрида в современной литературе - «Сильмариллион» Толкиена. Это имитация исторической хроники, где сюжеты почерпнуты из преданий или из собственной богатой фантазии.
Впрочем, в ряде случаев Гальфрид Монмутский опирался на солидные источники. В частности, он точно использовал «Историю» Ненния. События, связанные с первым появлением саксов в Британии описаны в обеих историях очень похоже. Но многие события из книги Гальфрида не подтверждаются никакими другими источниками, а то и вступают с ними в противоречие.
«История бриттов» Гальфрида достигла невероятной по средневековым меркам популярности. До нас дошло более двухсот(!) её рукописных экземпляров. Сколько их было всего, можно только гадать. Отдельными списками ходил небольшой фрагмент «Истории» - «Пророчество Мерлина», ещё более популярный. Кстати пророчество, сделанное во время битвы алого кельтского и белого саксонского дракона есть и у Ненния. Только сражаются не драконы, а змеи, пророка зовут не Мерлин, а текст гораздо короче и понятнее.
О Гальфриде известно не так уж много. Вероятно, он был валлийцем. В прозвании «Монмутский» исследователи склонны видеть указание на место рождения, город на Юго-Востоке Уэльса. В своё время город прославился своим упорным сопротивлением продвижению англо-саксов. Впрочем, норманнам там сопротивление тоже оказали. Но мы даже не знаем достоверно, какое точно отношение к этому городу имел автор «Истории бриттов». Точно известно, что в 1129 году он занимал какую-то должность в монастырской школе в Оксфорде. Имел высоких покровителей среди норманнской верхушки. Одни списки его книги посвящены королю Стефану Блуасскому (внуку Вильгельма Завоевателя), другие побочному отпрыску королевского дома Роберту Глостеру.
Тут стоит сказать пару слов об отношении норманнов с потомками вытесненных саксами британских кельтов. Многие из них нашли убежище в Бретани (отсюда название — Малая Британия). В составе армии Вильгельма Завоевателя был отряд бретонцев, который действовал очень эффективно. С валлийцами вышло сложнее. До поры до времени они успешно отстаивали свою независимость как от саксов, так и от норманнов. Но в целом отношение новой норманнской аристократии к британским кельтам было скорее дружественным. Их неприязнь к старым англо-саксонским завоевателям новые завоеватели умело использовали.
Конечно, небывалый успех «Истории бриттов» Гальфрида Монмутского в большой мере следует отнести за счёт того, что книга отвечала вкусам средневекового читателя и была написана талантливо. Но не стоит сбрасывать со счетов и то, что она вызвала одобрение власть предержащих. Новой элите нужно было что-то противопоставить «Англо-саксонской хронике». Отсюда и вспышка и неожиданная вспышка интереса к теме, далеко за пределами её обычной географической локализации. Стоит отметить, что в тексте «Пророчества Мерлина» предсказан не только ход войны между бриттами и саксами, но и грядущее поражение саксов от норманнов (белого дракона погубит северный ветер).
Ещё одно дыхание артуровский миф обрёл при первых Плантагенетах. Король Генрих II решил, что его подданным нужно великое прошлое, но искать его в недавней истории, где всё застолбили до сих пор смотревшие волком на норманнскую аристократию саксы, было неудобно. А вот успешно сражавшийся с саксами Артур подошёл как нельзя лучше. Генрих назвал Артуром своего первого внука. Тогда же в аббатства Гластонберри «обнаружили» захоронение Артура и Гвеневеры. Рассказанная Гальфридом история имела неопределённый статус легенды, основанной на реальных событиях, но уже в средневековье вызывала некоторый скептицизм. «Многие люди держатся мнения, будто не было такого Артура, а все книги, о нём составленные, это лишь вымыслы и басни, ибо есть хроники, где вовсе о нём не говорится и не упоминается, равно же ни о рыцарях его» - писал в XV веке английский первопечатник Уильям Кэкстон. Но он же приводит и другую точку зрения: «Ежели кто скажет и помыслит, будто не было на свете такого короля Артура, - в том человеке можно видеть великое неразумие и слепоту, ибо существует, по его словам, немало доказательств противному».
В XIII — XIV веках артуриана утратила свои национальные и политические акценты. Сюжет подхватили французские романисты. В их исполнении трудно уловить время и место действия. Всё происходит... у нас бы сказали «давным давно, в тридевятом царстве, в тридесятом государстве», в одном из английских сериалов сказано «в земле мифов, во времена магии». Тема противостояния завоевателям уходит, теперь на первом месте братство Круглого стола и их личные подвиги. Всё более важное место занимают дамы.
В XV веке участник войны Алой и Белой розы сэр Томас Мэлори внёс выдающийся вклад в дело развития артурианы. У Мэлори была очень бурная жизнь, которая не оставляла много времени для литературных занятий, но воевал он на стороне Ланкастеров и после их поражения оказался в тюрьме. Там время появилось. Сэр Томас потратил его на написание толстой книги — серии рыцарских романов, объединённых под заглавием «Смерть Артура». В ней в полной мере использована французская традиция, но герой возвращён на английскую почву. А ещё в исполнении Мэлори как-то по-новому зазвучала тема ужаса междоусобицы, погубившей короля и его рыцарей. Кому было знать, как ни ему.
«Смерть Артура» стала классикой и одной из первых светских книг, изданных на печатном станке. Те, кто обращался к артуровской теме позже, как правило, черпали вдохновение именно у Мэлори. Гальфрид, всё-таки, слишком архаичен.