В юности многие из людей нашего поколения мечтали о днях подполья. Нас увлекали героические образы профессиональных революционеров — большевиков. И в наших мечтах часто вставал образ великого Ленина... В тюремной камере, между строк какой-то медицинской книги молоком он писал программу партии. Писал и прислушивался, когда за дверью слышались шаги надзирателей, он быстро глотал хлебные шарики с молоком.
Перед нашими глазами вставал дорогой сердцу образ Сталина, идущего с книгой Маркса впереди демонстрации рабочих, образ рыцаря революции Феликса Эдмундовича Дзержинского.
Мы не знали, что нашему поколению придется еще пережить дни сурового подполья, в тяжелых условиях фашистского террора... И вот наступили эти дни. 1941 год, июнь месяц. Началась война. В эти дни мы стали другими, поняв, какая громадная ответственность ложится на нас. Слова вождя, его страстный призыв воодушевили нас на борьбу с врагом. Наши города веселые и солнечные стали военными, подтянутыми. Ночью и днем на вокзалах толпились люди, торопясь уехать на фронт. Проходили эшелоны с грозной боевой техникой.
Мы дежурили, охраняя от диверсантов железнодорожные пути и мосты, строили бронепоезда, эвакуировали в глубокий тыл женщин и детей. Грузили на платформы машины и станки, турбины и динамо и увозили их вглубь страны. Мы в паровозных топках сжигали свинцовый шрифт типографий, шагали с винтовками в рядах рабочего ополчения, лежали в канавах, приготовив бутылки с бензином, чтобы встретить и повернуть назад немецкие танки.
Наше поколение не дрогнув, приняло удар. Закаленные Сталиным, мы были готовы перенести все тяготы, но отстоять нашу советскую землю. В Красной Армии, в партизанских отрядах, на заводах Сибири и Урала, на новостройках Приволжья и Средней Азии, в степях Украины и лесах Белоруссии, осененные великим знаменем Ленина-Сталина, мы работали, сражались и побеждали.
В Минске, залитом кровью белорусского народа, сотни отважных юношей и девушек, рискуя своей жизнью, продолжали славные традиции профессиональных революционеров. Комсомолка Клава по заданию подпольного комитета переносила шрифт для подпольной типографии, разбрасывала по улицам города листовки и вела пропагандистскую работу среди минчан. Многих ее друзей немцы расстреляли, но она продолжала вести работу. В подполье она сохранила комсомольский билет и с ним пришла в партизанский отряд.
В небольшом белорусском городке жили две подруги Шура и Тамара. Они не смогли пробраться к своим через линию фронта. Девушки решили отдать все свои силы борьбе с немцами здесь, в тылу. Они поступили работать в немецкие учреждения оккупационной власти, и кто бы мог заподозрить подпольщиц, в этих немного ветреных и легкомысленных девушках, больших любительниц потанцевать и попеть.
Девушки хотели уйти в отряд, но партизаны попросили их не торопиться с уходом, а достать оружие. И девушки «подружились» с немцами. Сам шеф жандармерии симпатизировал подругам. Господин шеф рассчитывал вскрутить голову молодым и неопытным девушкам, но господин офицер просчитался. Ему нравилась молоденькая белокурая девушка и он незаметно для самого себя старался выполнить любое ее желание. Она хотела слушать Москву и он приводил ее в кабинет и включал радиоприемник, настраиваясь на Москву. Когда ему докладывали полицейские о том, что девушки ведут агитационную работу, он махал руками:
— Господа полицейские ничего не понимают. Девушки политикой не могут интересоваться, они любят танцы, духи и тряпки.
Смущенные полицейские, как побитые собаки, опустив голову, уходили из кабинета шефа.
А девушки занимались самой настоящей политикой. Часто, как бы по делам службы, они бывали в окрестных селах и связывались с партизанами. Никто не мог даже и подумать о том, что секретарь бургомистра и бухгалтер торгового общества несут в чемоданах листовки и мины. В местечке часто появлялись партизанские листовки, напечатанные в какой-либо лесной типографии, либо отпечатанной на пишущей машинке. Эти листовки появлялись почти ежедневно. Они бережно передавались из рук в руки и переписывались.
Однажды в Народном доме после окончания киносеансов зрители, расходясь по домам, потихоньку подбирали разбросанные листовки. Но самой трудной работой у подруг — была доставка партизанам бланков с немецкими печатями. Девушки чуть не засыпались. Как-то вечером, подобрав ключи к несгораемому шкафу в кабинете, девушки принялись за работу. Вдруг за дверью послышались шаги, тогда Шура положила все бумаги в валенки и как ни в чем небывало, заговорила с подругой. В комнату вошел адъютант шефа. Он мог каждую минуту обратить внимание на то, что несгораемый шкаф открыт. Тогда Тамара, присев на стул жалобным голосом простонала:
— Воды.
Услужливый адъютант подал девушке графин с содовой водой, но на него прикрикнула Шура:
— Не видишь, Тамаре плохо, принеси холодной воды.
Адъютант бросился за холодной водой, а девушки в это время успели закрыть шкаф.
Партизанам нужны были патроны. Девушки решили обратиться за помощью к одному немецкому солдату, который им рассказывал о том, что он был коммунистом и, по-видимому, не любил фашистов. Это был пожилой человек, иронически относившийся ко всему, что напоминало об имени Гитлера. Он принес им патроны, а когда девушки спросили его, почему бы ему не перейти самому к партизанам, он ответил с грустью:
— Куда я уйду, ведь мою семью, как только об этом узнают, моментально расстреляют.
В Октябрьские дни партизанская почта по каким-то причинам не смогла доставить в местечко листовки. И все-таки утром 7 ноября по всему местечку были расклеены призывные лозунги. Эти лозунги писали подруги.
Подложив мины в общежитие немцев и у шефа жандармерии, девушки ушли в партизанский отряд. У жандарма, питавшего слабость к женскому полу, осколком пробило бок и оторвало руку.
В одном из белорусских городов работает секретарь комсомольской организации тов. М. В городе, занятом фашистами, регулярно собираются комсомольцы и читают сообщения Совинформбюро, переписывают листовки и расклеивают по всему городу. Комсомольцы рассказали жителям городка о докладе тов. Сталина и его Октябрьском приказе. Когда-нибудь мы узнаем о большой работе этого маленького комсомольца и его товарищей.
По улицам Минска гитлеровцы недавно проводили партизанку, закованную в цепи, чтобы она опознала своих знакомых и указала явочные квартиры. Девушка никого не выдала.
Убеленные сединами, поколение грозных дней 5-го года, Октябрьского восстания и славных дней гражданской войны может быть уверено, что наше поколение, носившее красные галстуки, кимовский значок, не спасует перед тяжестями фашистского подполья. Мы повторяем свой пионерский салют, — всегда готовы отстаивать завоевания Октября.
У вас мы научились бороться и побеждать. И мы победим.
(Из рукописного журнала партизанской бригады «Дяди Коли». 1943)