1. «Государь великий князь Божьею милостью наследовал державу Русскую от своих предков и поставление имеет от Бога, да сохранит оную ему и детям его вовеки, а поставления от иной власти никогда не хотел и не хочет» (Иван III)
Эти слова московский великий князь Иван III, прозванный Великим, сказал в 1491 году послу императора «Священной Римской империи германской нации» в ответ на предложение императора короновать Ивана III королевской короной. Этим ответом московский князь подчёркивал, что его власть имеет более высокий источник, чем милость западного императора, что она, как и власть самого императора, делегирована непосредственно Богом.
2. «Самодержавства нашего начало от святого Владимира, мы родились и выросли на царстве, своим обладаем, а не чужое похитили; русские самодержцы изначала сами владеют своими царствами, а не бояре и вельможи» (Иван IV)
Эту реплику царь Иван Грозный бросил в полемической переписке со своим врагом – князем Андреем Курбским. Такая формула подчёркивала абсолютный характер власти московского царя и недопустимость разделять её с боярами и прочими вельможами, а тем более – с выборными от народа. Отстаивание Иваном Грозным такого принципа привело к невиданным прежде в России массовым репрессиям времён Опричнины…
3. «Воины! Вот пришёл час, который решит судьбу Отечества. И так не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру вручённое, за род свой, за отечество, за православную нашу веру и церковь… А о Петре ведайте, что ему жизнь его не дорога, жила бы только Россия в блаженстве и славе, для благосостояния вашего» (Пётр I)
Эти слова, по литературному преданию, записанному по горячим следам, царь Пётр I произнёс накануне Полтавской битвы. Они знаменовали совершенно новый взгляд российских самодержцев на свою роль в Отечестве: не Отечество для них, а они для Отечества. Пётр I, стремившийся всех заставить служить родной стране, смотрел и на своё царствование как на службу по высшему разряду.
4. «Русскому народу надоело правление старой немки! Дайте ему насладиться молодым русским царём!» (Елизавета Алексеевна, жена Александра I)
Эти слова были сказаны ей её свекрови, матери Александра I – Марии Фёдоровне, урождённой принцессе Вюртембергской, на следующий день после убийства Павла I, когда встал вопрос о замещении вакантного трона. Несмотря на существование закона о престолонаследии, где чёрным по белому были написано, что в случае смерти отца престол наследует его старший сын (при наличии такового), Мария Фёдоровна, соблазнённая примером Екатерины II – принцессы Ангальт-Цербстской (её Елизавета Алексеевна и имела в виду под «старой немкой»), десятилетиями бывшей самодержицей при её взрослом сыне Павле, хотела повторить её «подвиг». Тогда-то жена Александра I (кстати, тоже немка – принцесса Баденская, но молодая) и сказала эту язвительную фразу, осадившую не в меру ретивую и властолюбивую свекровь.
5. «Когда русский царь удит рыбу, дела Европы подождут» (Александр III)
По легенде, император Александр III произнёс такие слова, когда к нему в парк Гатчинского дворца, где государь больше всего любил проводить время, приехал взволнованный министр иностранных дел, прося во имя «дел Европы» дать скорейшую аудиенцию какому-то иностранному послу.
В ответе императора, если таковой был (но во всяком случае, он вошёл в историю), было не презрение к внешней политике и, как некоторые бы подумали, какое-то желание превознести могущество России и поиздеваться над западной «мелкотой». Конечно, Александр III не ставил свою рыбалку превыше международных дел Российской империи. Но было вполне очевидно, что попытка дать важную аудиенцию западному послу второпях может привести к нежелательным последствиям. Как раз узнав о намерении посла испросить эту аудиенцию, император мог спокойно подготовиться к разговору, взвесить все условия. А что, кроме рыбалки, наилучше могло способствовать такой подготовке?
6. «Не так ли обстоит дело, что моему народу следовало бы заслужить моё доверие?» (Николай II)
Эти слова последний российский император произнёс в беседе с послом Великобритании в Петербурге Джорджем Бьюкененом 30 декабря 1916 года (12 января 1917 года по новому стилю). Посол попытался обратить внимание Николая II на ширящееся недовольство русского народа политикой самодержавного правительства, на то, что власть утрачивает доверие в народе. В ответ на это царь и произнёс эти слова, которые, по его мысли, должны были подчёркивать его державное величие, но на деле только обнажили полную неадекватность Николая II совершающимся событиям.
Как далеки они от слов Петра Великого об Отечестве и его благоденствии! До революции, которая навсегда свергнет в России монархию, оставалось всего два месяца…