ПРОДОЛЖЕНИЕ
Проживая безбедно вместе со всей семьей и домочадцами в качестве почетного гостя в Калуге, на полном обеспечении из российского бюджета, имам Шамиль многое переосмыслил и в доверительных разговорах с приставом полковником А.И.Руновским высказывал далеко неоднозначные суждения о причинах развертывания полномасштабной войны. Отчасти они не совпадали с устоявшимися в разное время в отечественной историографии доктринами на исторические события, произошедшие на Северо-Восточном Кавказе в 1820-1830-е гг. По этой причине они и оставались за пределами внимания исследователей периода зарождения мюридизма и его переформирования в агрессивное направление, щедро приправленное идеологической демагогией, рассчитанной на широкие массы народа из вольных обществ Дагестана.
Имам Шамиль однозначно считал, что радикальная идеология, спровоцировавшая объявление полномасштабного газавата, никогда не смогла бы возникнуть вследствие буйной нетерпимости отдельного фанатика, Гази-Магомета (имама Кази-муллы) или любого другого горского лидера. Для этого не совсем достаточно и стремление вести борьбу за введение шариата, т.к. простые общинники предпочитали понятные им нормы обычного права, освященного столетиями. Продолжая свои рассуждения, имам Шамиль пришел к выводу, что учение тариката сыгравшего важную роль в создании мюридизма, как мощной идеологии не только не способствовал, но и во многом мешал организованному движению горцев под зеленым знаменем ислама.
По его мнению, основной причиной полномасштабной войны, получившей название Кавказской, следует искать в элементарном «грабительстве», присущим горцам. Неудивительно, что подобный вывод человека, четверть веке руководивший военными действиями против одной из сильнейших держав мира стал крайне опасным, для апологетов «антиколониальной борьбы» и «национально-освободительного движения горцев». Имам Шамиль прямо признал, что побудительным мотивом для разжигания войны с Россией стала традиционная набеговая система горцев, занимавшая одну из важнейших сторон их хозяйственно-экономической жизни. (По свидетельству одного из сыновей горного владыки, позже ставшего генералом Российской армии, отец в молодые годы сам принимал участие в набегах и не только как простой участник). Будучи достаточно умным и хорошо образованным человеком, он одно время являясь противником газавата, все же был вынужден принять титул имама, позволявший осуществлять высшую духовную и военно-политическую власть.
Имам Шамиль принял на себя огромную ответственность, но это же делало возможным не только отчасти контролировать и направлять предводителей набеговых партий, которые регулярно пополняли казну имамата звонкой монетой, но и сосредоточить свои усилия на духовно-нравственном воспитании малообразованного народа. Направить колеблющихся на стезю истинных догматов мусульманства, как первоначально и задумывалось основоположниками мюридизма, а открытых противников нововведений, последователей варварских и языческих традиций крепко прибрать к рукам, не останавливаясь перед крайне жесткими мерами. По нашему мнению, в этом кроется одна из важнейших причин того, что известный шейх Джамалудин Казикумухский не только породнился со своим самым талантливым учеником, но и до самого завершения кровопролитной войны на Северо-Восточном Кавказе оставался с ним, входя в высший управленческий Совет (Диван-ханы) имамата. Одно его присутствие на регулярных совещаниях являлось залогом того, что вверх никогда не возьмут одни идеи обогащения верхушки сформировавшегося раннефеодального общества, но продолжится забота о распространении исламских традиций и попечение о простом народе.
В противовес наследственной ханской власти, которую имам Шамиль считал виновной в обнищании простого народа, прикрывавшейся сотрудничеством с военной администрацией, он заботился о беднейших слоях горского общества. В имамате существовали целые категории населения, не облагавшегося никакими налогами, а более того постоянно получавшего вспомоществование из государственной казны. Современники и очевидцы событий в имамате в один голос утверждали, что горный владыка постоянно наделял деньгами и материей, обращавшихся к нему бедных горцев. Молва о щедрости горного владыки была хорошо известна среди подвластного населения имамата и толпы народа стекались в аул Дарго, а затем в селение Ведень не только на религиозные праздники, но и в будние дни на обычные молитвы. Подобное великодушное поведение верховного правителя разительно отличалось от действий части наибов, кадиев и остальных должностных лиц, что принесло ему заслуженную любовь и уважение среди простых горцев.
Вместе с тем имам Шамиль был не в состоянии ликвидировать возможные злоупотребления, свойственные каждому человеческому обществу, несмотря на целый штат доверенных лиц, осуществлявших негласный надзор за должностными лицами. Назначенные им наибы обладали не только военной, но и гражданской властью со своим собственным штатом приближенных, кормились за счет подвластного им населения. Зачастую они злоупотребляли своими властными полномочиями, что иногда приводило к трагическим последствиям. Наибы являлись крепкой опорой его власти и не считаться с их интересами и ближайших порученцев не представлялось возможным, хотя при случае, как мог он одергивал их, убеждая проявлять благоразумие и не зарываться. Как наблюдательный правитель имам Шамиль хорошо видел, как в чем-то произошло копирование, той самой ханской власти, в которой и видел одну из причин разыгравшейся кровавой бойни и с которой пытался бороться, видя свойственные ей пороки.
Находясь в Калуге, имам Шамиль неоднократно обличал «деспотизм дагестанских» феодалов, ставшего питательной средой для пропагандирования шариата в самом радикальном контексте. В первую очередь он обличал Аслан-хана Казикумухского, называя его двуликим, преследовавшего собственные корыстные цели, но не отставали от него и другие династические владетели. После вхождения Дагестана в правовое поле России, гражданская администрация ни коим образом не изменила форму правления. Стремление не вмешиваться во внутренне устройство горских обществ, в данном случае имело совершенно противоположный эффект. Горская родовитая знать в лице ханов, беков и остальных владетелей, принявших российское подданство, принялась за ужесточение феодального гнета, что вызывало обоснованное возмущение среди простого народа, первоначально смотревших «на русских, как на своих избавителей». В следствие чего, прежнее во многом шаткое право на возможность повелевать окрестным населением, подкрепленное угрозой вмешательства российских войск, стало перерастать в откровенную тиранию. Произошло глубокое разочарование среди простого народа, рассчитывавшего на более мягкое обращение и уменьшение феодальных повинностей, имевшее далеко идущие последствия.
Таким образом, во-первых, не вмешательство во внутреннюю жизнь горских обществ Дагестана, о чем любят порассуждать обличители российской администрации на Кавказе, а полная отдача важнейших вопросов самоуправления на самотек местным феодальным владетелям, стало одной из питательных сред для зарождения радикализма среди горцев. Имам Шамиль прямо указывал на это и рекомендовал царскому правительству, опираясь на прошлый опыт общения с горской знатью, полностью упразднить ханскую власть и ей подобную.
Во-вторых, имам Шамиль прямо указал, что важнейшей причиной полномасштабной войны с Россией, стала традиционная набеговая система горцев. Она настолько прочно влилась в повседневную хозяйственно-экономическую составляющую части горского общества, что отказаться от нее было невозможно. Всевозможные рассуждения о якобы ответственности России исследователей советской эпохи и современных авторов, блекнут перед этим свидетельством из первых рук.
Продолжение следует. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, будем вместе продвигать честную историю.
