В целом ряде своих писем Минфин под копирку пишет, что при определении вида добытого на конкретном участке недр полезного ископаемого, подлежащего налогообложению налогом на добычу полезных ископаемых, следует руководствоваться:
- лицензией на пользование недрами
- техническим проектом разработки месторождения
- соответствующим стандартом
- данными государственного баланса запасов полезных ископаемых.
Налоговые органы очень любят цитировать в своих решениях эти слова, в том числе и в тех, которые касаются споров о Крента, в которых стороны доказывают назначение спорного ДПИ. Но обосновано ли это утверждение: может ли в действительности упомянутая лицензия помочь узнать назначение ДПИ?
Начнем с анализа норм главы 26 НК РФ, которые упоминают слово «лицензия». Такие нормы есть, но почти во всех случаях они бесполезны. Не будем перечислять эти случаи, ограничимся примером из ст. 334 НК РФ:
2. Налогоплательщиками признаются организации, сведения о которых внесены в единый государственный реестр юридических лиц на основании статьи 19 Федерального закона от 30 ноября 1994 года N 52-ФЗ "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", признаваемые пользователями недр в соответствии с законодательством Российской Федерации, а также на основании лицензий….
Другие примеры будут настолько же бесполезны в вопросе определения вида ДПИ. Единственным более-менее подходящим случаем выглядит абз. 2 п. 7 ст. 339 НК РФ:
При этом при разработке месторождения полезного ископаемого в соответствии с лицензией (разрешением) на добычу полезного ископаемого учитывается весь комплекс технологических операций (процессов), предусмотренных техническим проектом разработки месторождения полезного ископаемого.
Эта норма посвящена определению окончания добычного процесса, результатом которого является объект НДПИ. Но если вчитаться, то видно, что ссылка на лицензию в этой норме не добавляет ей смысла. Операции, которые составляют добычной процесс, должны быть описаны в техпроекте, а лицензия упомянута в обсуждаемой норме в том смысле, что она создает правовое основание для ведения добычных работ на конкретном месторождении, не раскрывая при этом состав этих работ. Уберите слова про лицензию, и ничего не изменится.
Если заглянуть в бланк лицензии, то там невсегда можно обнаружить обозначения ДПИ, предусмотренные в п. 2 ст. 337 НК РФ. Там не будет написано, к примеру, что добывается полупродукт золота, а будет сказано, что лицения выдана на добычу рудного золота такого-то месторождения. Если вспомнить набившие оскомину споры о строительном щебне, то в бланках лицензий спорщиков никакого щебня чаще всего и не было – указывался стройкамень, известняк, гранит или только месторождение указанных полезных ископаемых.
Важнейшая часть лицензии – условия пользованиями недрами – также не оперирует налоговой терминологией. В них мы можем увидеть код ОКПИиПВ тех ископаемых, право добывать которые предоставляет лицензия. Но ОКПИиПВ неполностью совпадает со ст. 337 НК РФ в квалификации ископаемых по видам ДПИ. К примеру, он относит щебень к прочим, а не строительным полезным ископаемым.
Таким образом, ссылка Минфина на лицензию для целей определения вида ДПИ бесполезна. Что касается ссылок на три других документа, то им в энциклопедии посвящены свои статьи.