(«Бешеные деньги»)
Савва Геннадьевич Васильков – центральный персонаж «Бешеных денег», фигура очень неоднозначная и вызывающая споры.
Не раз и не два будет подчёркнута его «нестоличность». Сам автор даст ему довольно пространную характеристику, начиная со слова «провинциал». Его«провинциальные привычки» (в частности, манера очень сильно жать руку) несколько смущают собеседников. Глумов презрительно назовёт его «шутом гороховым». Когда Лидия обратится к нему «мой дикарь», он тут же согласится: «Да, я дикарь». Позднее скажет: «Сам я мешковат и неуклюж». Лидия же заметит: «И лицо ваше не из красивых, и имя неслыханное, и фамилия какая-то мещанская».
Кто-то из моих комментаторов упорно именовал его «Васильчиковым». Ни в коем случае! Васильчиковы - род древний, графский и княжеский. Васильчикову карьера была бы обеспечена, так сказать, «по праву рождения». Дворяне Васильковы никому не ведомы, и герою приходится пробиваться самому.
Он скажет, что родился «в России, недалеко от Волги». На вопрос Чебоксаровой-старшей, где он воспитывался, ответит: «В высшем учебном заведении, но более сам занимался своею специальностью». Скорее всего, хоть в пьесе это и не сказано прямо, учился он в Казанском университете (хорошо знает казанских жителей), изучал, очевидно, математику (не случайно «сферическую тригонометрию» припомнит), а вот деловой хватке, видимо, действительно обучался самостоятельно.
Что мы можем сказать о его знаниях? Думается, они довольно обширны и относятся, в основном, не к «дворянским наукам» - «Учился он много, чему — уж не помню. Разные есть науки, Лидия Юрьевна, про которые мы с вами и не слыхали». Во-первых, это знание языков. Он хорошо говорит по-французски; дерзну предположить, что знает и английский язык (в Лондоне бывал и, видимо, неоднократно), знаком и с другими языками. Вспомним: «Вы и по-гречески знаете?» - «Учился немного». – «А по-татарски?» - «Простой разговор понимаю — казанское наречие, а вот в Крыму был, так с трудом объяснялся» (но ведь объяснялся же!)
Интересен диалог с Глумовым, когда тот с явной издёвкой расспрашивает его об имени. А Васильков, «очень учтиво» отвечая (а мне думается, и посмеиваясь потихоньку над московским снобом), даёт сведения о них. Одна небольшая неточность: он скажет, что «Савва — слово арабское», а сейчас обычно указывают на арамейское происхождение этого имени.
Московских прожигателей жизни удивляет его непохожесть на их окружение. Телятев расскажет: «Он дворянин, а разговаривает, как матрос с волжского парохода» (тут уже Паратов вспоминается с его «с бурлаками водился, тётенька, так русскому языку выучишься»), «Стал расплачиваться за вино, вынул бумажник вот какой (показывает руками), пол-аршина, наверное. Чего там нет! Акции всякие, счёты на разных языках, засаленные письма на серой бумаге, писанные мужицким почерком». Удивляет, что «заплатил за вино — и сейчас же… записал в книжку в расход» (конечно, для Телятева, привыкшего жить «в кредит», это непонятно!). И в то же время – «пьёт шампанское, так на диво: отчётливо, методически, точно воду зельтерскую. Выпили по бутылке, и хоть бы краска в лице прибавилась, хоть бы голос поднялся», «сигары курит дорогие».
В Москве он недавно, его никто ещё не знает («Оттого меня и не знают, что я жил в провинции»), однако, судя по всему, рассчитывает здесь задержаться и делать большие дела.
Очень интересен его разговор с Телятевым в самом начале пьесы. Узнав, что Лидии трудно понравиться, он спросит: «А что ж нужно для того? Какие качества?» И, услышав, что «полмиллиона денег или около того», отреагирует: «Это ничего...» Телятев потрясён: «Как ничего! Батюшка вы мой! Да что ж, миллионы-то как грибы растут? Или вы Ротшильдам племянник, тогда и разговаривать нечего». А Васильков очень спокоен: «Хотя ни то, ни другое; но нынче такое время, что с большим умом...», «Именно в настоящее время разбогатеть очень возможно».
Поначалу Телятев не примет его слов всерьёз: «Вот, видите ли, с умом, да ещё с большим. Значит, прежде надо ум иметь. А у нас большие умы так же редки, как и миллионы», - да и в разговоре с Глумовым скажет о новом знакомом: «Какие у него дела, сам чёрт не разберёт», - однако, познакомившись с Васильковым ближе, узнает и поймёт многое и уже сам станет рассказывать Лидии о её муже (красавица-то даже не поинтересовалась, чем он занимается!): «Поехал за границу, посмотрел, как ведут железные дороги, вернулся в Россию и снял у подрядчика небольшой участок».
Железные дороги в эти годы в России строятся повсеместно. И деятельность Василькова – самое выгодное вложение средств и трудов (комично, что maman Чебоксарова заметит: «Концессии на железную дорогу вам не дадут»). «Нынче не тот богат, у кого денег много, а тот, кто их добывать умеет. Если у вашего мужа теперь наличных тысяч триста, так можно поручиться, что через год будет мильон, а через пять — пять», «Первый подряд удался, он взял побольше, потом еще побольше. Теперь получил какую-то телеграмму. “Ну, говорит, Вася, ближе мильона не помирюсь”». Всё это и позволит сделать вывод: «Он не только богаче всех нас, но так богат, что подумаешь — так голова закружится».
В Википедии (конечно, не самый надёжный источник, но здесь особый разговор) я нашла интересную таблицу - «Источники финансирования железнодорожного строительства по состоянию на начало 1870 года» (как раз время действия пьесы), взятую из Военно-статистического сборника 1871 года. Обратите внимание на графу «Время разрешения дороги»:
При этом, как подчёркивает Телятев, Васильков занимается своими делами сам: «Сам с рабочими и жил в бараках…» В экранизацию комедии введены сцены-параллели (очевидно, действие их происходит между помолвкой и венчанием Лидии и Василькова), изображающие развлечения невесты и труды жениха:
Что необходимо сказать ещё?
Все свои дела Васильков ведёт честно. Услышав рассказ Чебоксаровой-матери о наказании, понесённом её мужем, он скажет коротко: «И поделом». А на предложение подражать этому «примерному семьянину» гневно ответит: «Да подите ж прочь с вашими советами! Никакая нужда, никакая красавица меня вором не сделают. Если вы мне ещё о воровстве заикнётесь, я с вами церемониться не буду».
Однако весьма интересно его замечание, сделанное в разговоре с Глумовым: «Честные расчёты и теперь современны. В практический век честным быть не только лучше, но и выгоднее. Вы, кажется, не совсем верно понимаете практический век и плутовство считаете выгодной спекуляцией. Напротив, в века фантазии и возвышенных чувств плутовство имеет более простора и легче маскируется. Обмануть неземную деву, заоблачного поэта, обыграть романтика или провести на службе начальника, который занят элегиями, гораздо легче, чем практических людей. Нет, вы мне поверьте, что в настоящее время плутовство спекуляция плохая». И возникнет вопрос – честен он по натуре или всё же честно ведёт дела, потому что выгодно? Вероятно, исконно считает честность прекрасным качеством, но стал ли бы таким ревностным её поборником, если бы она «в практический век» стала ненужной?
И, конечно, особый разговор – о его отношениях с Лидией. Но об этом – в следующий раз.
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!Навигатор по всему каналу здесь
"Путеводитель" по пьесам Островского - здесь
