Все закончилось, сын мой! Сейчас ты обретешь покой… На земле во все времена люди будут прославлять тебя, как отважного воина. Ты превзошел и меня, и своего великого отца…
- Начало истории: Глава 1
- Все главы
Глава 187
Дурьодхана смотрел на Абхиманью, как голодный зверь, предвкушающий расправу. Он повернулся к Карне:
- Запомни, друг мой, убить этого мальчишку ты должен перед самым заходом солнца! А до того момента пусть он истекает кровью, мучаясь от ран и умоляя о пощаде!
Ангарадж был поражен:
- Он же воин, а не демон! Нельзя так издеваться…
- Чем больше страданий испытает он, тем слабее станут наши враги, - ответил Дурьодхана, - Бхима убивал моих братьев у меня на глазах, пусть же посмотрит на своего умирающего племянника! Атакуйте его!
Принц Духшасана, Шакуни и Ашваттхама уже подняли в нетерпении свои луки, и по команде выстрелили в Абхиманью. Но их стрелы он отбил с легкостью, и даже успел ранить Духшасану.
- Если против меня будут сражаться только эти трое, - крикнул юноша, - наш бой быстро закончится вашим поражением, дядя Дурьодхана!
Гуру Дрона смотрел на Абхиманью с восхищенной улыбкой, но она погасла, когда он услышал голос Дурьодханы:
- Стреляйте в него, генерал Дрона!
Лицо Учителя застыло, а лук вдруг стал непомерно тяжел, и Дрона поднимал его, казалось, целую вечность.
Оружие Ангараджа тоже как будто налилось свинцом…
Наследный принц взревел, повторяя свой приказ, и Карна выстрелил первым. Его стрела вонзилась в грудь юноши, а вторая, выпущенная Дроной, пробила плечо.
Абхиманью упал, но через несколько мгновений он уже поднимался, вытаскивая стрелы и морщась от боли.
- Я сын Арджуны, - сказал он, встав в полный рост, - стрелы, на которых лежит Великий Бхишма, были выпущены в него моим отцом! И меня убить будет непросто!
Гуру Дрона смотрел на Абхиманью сквозь слезы. Слезы гордости за храброго воина, слезы сожаления, что сам он не на его стороне. А дальше он видел четверых Пандавов, которые оставили свои попытки одолеть Джаядратху, и в отчаянии опустились на колени…
У Абхиманью не было шансов выжить, не было шансов победить сильнейших противников, стоявших перед ним. И все же, он делал, что мог. Несмотря на свои раны, он стрелял из лука, ранил Гуру Дрону, выбил лук у царя Шакуни…
Но больше всего Дурьодхану злило то, что Абхиманью улыбался, а не молил о пощаде. Он приказал Карне выбить оружие из его рук.
- Но он ранен и еле жив, - возразил Ангарадж, - пора прекратить его страдания. Прикажите убить его…
- Страдания? – усмехнулся наследный принц, - Я вижу, что этот мальчишка не испытывает боли от ран, которые вы нанесли ему! Нет, он еще не знает, что такое страдание!
Карна выстрелил. Как только лук Абхиманью отлетел в сторону, Духшасана, Шакуни и Ашваттхама кинулись к нему с мечами, как стервятники, способные лишь заклевать беспомощную добычу.
У юноши тоже был меч, и он отбивался, как мог, пока Шакуни не пронзил его насквозь…
И в этот момент у Арджуны, сражавшегося далеко с целым войском, дрогнула рука:
- Мое сердце сжимается от предчувствия какой-то ужасной беды, - сказал он Кришне, - Что означает эта боль, Васудева? Какая угроза нависла над нами?
- Война всегда причиняет боль, - ответил Кришна, опустив глаза, - в любых столкновениях побеждает тот, у кого больше самообладания, а не оружия. Ты должен запастись терпением, друг мой, и сосредоточиться на своем долге…
И Арджуна продолжил бой за царство Вираты, но беспокойство его усиливалось, а в глазах стояли слезы…
*****
Абхиманью был еще жив, и хотя силы покидали его вместе с кровью, что текла из многочисленных ран, но с лица не сходила улыбка. Абхиманью не сдавался, и это страшно злило Дурьодхану.
Он взял свою булаву и присоединился к троице, избивавшей юного принца. Он наносил ему удар за ударом, и лишь страдания Пандавов, стоящих на коленях, были ему утешением.
Гуру Дрона, не в силах смотреть на это, закрыл глаза. Карна, не выдержав, подошел к Дурьодхане:
- Солнце клонится к закату, - сказал он, - убейте же его…
- Нет, - рявкнул наследный принц, - за весь день он еще ни разу не закричал от боли, а должен был умолять меня о смерти! Я не позволю этому мальчишке умереть с улыбкой на лице! Не позволю!
И он снова бросился на Абхиманью, который уже не мог стоять на ногах, но все равно смело и прямо глядел в лицо врага.
Тогда Карна взял свой меч и, оттеснив Дурьодхану, крепко обнял Абхиманью. Он поддерживал юношу, чтобы тот не упал, и тихо говорил ему:
- Все закончилось, сын мой! Сейчас ты обретешь покой… На земле во все времена люди будут прославлять тебя, как отважного воина. Ты превзошел и меня, и своего великого отца… Для меня это большая честь…
Одним точным ударом меча Карна положил конец страданиям принца Абхиманью. Он аккуратно опустил его на землю, еще раз взглянул на застывшую на губах улыбку и закрыл глаза мальчика…
- Как ты посмел убить его без моего приказа? – закричал Дурьодхана, - Ведь солнце еще на небе!
- Только что оно зашло, - ответил Карна, - Гибель великого воина, как закат солнца, погружает мир во тьму…
Даже не взглянув на наследного принца, Ангарадж поднялся на свою колесницу и велел вознице ехать прочь с поля боя. На лице его застыло презрение к своему благодетелю, а в сердце – глубокая скорбь...
*****
К концу дня Арджуна одолел целое войско неприятеля, и Кришна направил колесницу обратно в лагерь. Все это время тревога не покидала сердце Арджуны.
Проезжая мимо поля Курукшетра, где уже закончилось сражение, и слуги уносили раненых и убитых, он вдруг увидел Абхиманью.
- Васудева, подождите! – воскликнул Арджуна и, соскочив на ходу с колесницы, бросился к сыну, - Что ты здесь делаешь? – спросил он.
Абхиманью улыбался:
- Я ждал вас, отец, - ответил он. – Никакая победа не может обрадовать сына так, как похвала его отца…
Я ждал вас, чтобы сказать, что я не испугался сегодня, сражаясь с дядей Дурьодханой, с Гуру Дроной, с Ангараджем Карной, а также с Духшасаной, Ашваттхамой и Шакуни…
Я сражался с каждым из них с полудня до заката на этом самом месте, и я не испугался. Вы можете гордиться мной, отец…
Арджуна восхищенно смотрел на сына. Он еще не понимал, что происходит, но сердце, заболевшее сегодня посреди боя, вдруг сжалось еще сильнее, перехватывая дыхание.
Следующие слова Абхиманью прозвучали будто издалека:
- Даже когда вся кровь вытекла из моего тела, отец, я все равно не сдался им…
И тут Арджуна увидел раны Абхиманью:
- Поедем скорее в лагерь, сын! Накула и Сахадева вылечат тебя…
- Нет, отец… Сегодня я нашел свое место на поле битвы, и пока она не закончится, я останусь здесь, чтобы увидеть, как все злодеи, обидевшие маму Панчали, получат свое наказание…
Я не могу вернуться с вами в лагерь, отец, но каждый день я буду ждать вас здесь, на поле Курукшетра…
Арджуну сотрясали беззвучные рыдания. Он попытался обнять сына, но образ Абхиманью развеялся, словно пепел. Склонившись над тем местом, где только что был юный принц, Арджуна перевел беспомощный взгляд на Кришну.
Васудева лишь печально кивнул. Он знал, что тело Абхиманью уже находится в лагере, и над ним безутешно рыдают мать принца и его молодая вдова…
Лишь императрица Драупади, склонившись над бездыханным юношей, не проронила ни слезинки. Она вспомнила, что сказал ей Абхиманью при первой встрече:
«Я стрела моего отца! Я щит для моих братьев! Но прежде всего… я черный каджал на ваших глазах, мама Панчали! И если в них будут слезы, они смоют смысл всей моей жизни…»
- Сегодня я не дам волю слезам, сын мой, - тихо сказала Драупади, - иначе я утону в них…
*****
Вернувшись, наконец, в лагерь, Арджуна упал на колени возле тела Абхиманью. Юдхиштхира обнял брата:
- Прости нас, если сможешь… Мы не защитили твоего сына.
И Пандавы рассказали, как их сдерживал царь Синдху Джаядратха, и как на их глазах Кауравы вшестером напали на Абхиманью.
Услышав все это, Арджуна пришел в дикую ярость и, вскочив на коня, бросился в лагерь Кауравов. И никакая сила не смогла бы сейчас остановить его. Переглянувшись, братья отправились следом.
Сбивая на ходу часовых, Арджуна оказался в самом центре вражеского лагеря. Духшасана и Ашваттхама, выскочив из шатров, попытались остановить его, но тут же отлетели, словно тряпичные куклы.
Арджуна ревел, как разъяренный тигр, и гнев его был так страшен, что больше никто не решался напасть на него. Джаядратха прятался за спиной Гуру Дроны, но напрасно. Одним прыжком Арджуна настиг его.
- Арджуна! Сын мой! Сражаться после захода солнца – это против правил, - пытался вразумить его Учитель.
- О каких правилах вы говорите?! – прорычал Арджуна в ответ, не выпуская Джаядратху из смертельной хватки, - Вы сами лишились воинской чести, убивая сегодня моего сына! Вы набросились на него, как стая волков! И теперь для меня не существует правил.
И только подоспевшие Пандавы спасли положение:
- Остановись, брат! – крикнул Юдхиштхира, - Убивать врагов ночью – против Дхармы! Так мы проиграем войну. Ради чего тогда Абхиманью пожертвовал собой? Ты сможешь отомстить завтра, на поле боя…
Арджуна, с трудом приходя в себя, разжал пальцы и выпустил свою жертву. Его еще трясло от гнева:
- Завтра после захода солнца на Курукшетре зажгутся два костра, - крикнул Арджуна в наступившей тишине, - из одного мой сын Абхиманью отправится в рай, во втором будет гореть Джаядратха!
А если нет… клянусь, я сам войду в этот костер!
<< Глава 186 | Глава 188 >>
Источник: Древнеиндийский эпос "Махабхарата" и одноименный сериал. Вольный пересказ