Российская империя в начале XX века была богата различными интересными политическими субъектами. Так бывает, когда погибающее государство агонизируя, являет миру широкий спектр самых разнообразных течений, претендующих на замену или реформацию угасающего режима. Отсутствие однородности в политическом пространстве редко приносит исключительное благо, в особенности, в государстве, где привычный уклад выстраивался на протяжении нескольких веков. Изучая историю того времени, мы можем видеть периодические столкновения интересов, возникавших на социальной, политической и экономической почве.
Если в последние два десятилетия дихотомия между революционно настроенным обществом и консервативной правящей элитой очевидна и открыта, то склоки среди придворных императора можно наблюдать лишь в размашистых очерках очевидцев тех событий, чей взгляд, неизбежно будет субъективен и не всегда правдив. Еще до начала русско-японской войны в среде правящей элиты Российской империи можно наблюдать раскол. Выделились сторонники военного решения «китайского вопроса» во главе с Вячеславом Константиновичем Плеве и противники, предводителем которых был Сергей Юльевич Витте. Страсти не угасали и после окончания войны. Противоречия между политическими субъектами вспыхнули с новой силой в 1907 году, когда при дворе Императора все чаще появляется юродивый старец Григорий Распутин.
К тому времени отец Григорий наработал образ народного чудотворца и активно спекулировал на нем. На глаза Императора он попался еще в 1905 году, когда сестры императрицы, впечатленные рассказами о знаменитом подвижнике, организовали им встречу. Распутину удалось понравиться как Николаю, так и всей императорской семье, а что самое главное, завоевать расположение царевича Алексея и его матери. Со временем, встречи происходили чаще и длились дольше. Григорий восхищал императорскую чету своей мудростью и прозорливостью. Учитывая особое отношение православия к самодержавию, Николаю очень нравилось, как Распутин возносит дифирамбы Романовым, то и дело восклицая, что они единственная надежда России.
По мере того, как Григорий Распутин все активнее входил в придворную жизнь, он приобретал огромное влияние на государя и его супругу. И все бы ничего, но «благочестивый старец» оказался не без греха, начав вмешиваться в политические вопросы государства и заниматься мелкой протекцией. Эксплуатируя образ юродивого, Распутин расчищал себе поле для маневра, тем самым страхуясь от опалы, объясняя свои действия божьим промыслом и повелением свыше.
Распутин неизбежно стал важной политической переменной при государе и придворным группировкам приходилось брать это в учет. Кто-то пытался с ним выстроить добрососедские отношения, надеясь на политические преференции, а кому-то хотелось поскорее избавиться от дестабилизирующего элемента при императорском дворе.
Одним из непримиримых противников Григория Распутина стал Председатель министров Российской империи, а по совместительству Министр внутренних дел, Пётр Аркадьевич Столыпин. Добиваясь жестокими мерами умиротворения в государстве, где вовсю бушевали крестьянские и рабочие бунты, Столыпин не мог позволить хаотичного вмешательства в дела страны. Распутин, занимаясь точечной протекцией и давая «мудрые» советы Императору, частенько путал карты Председателя совета министров. Да и к тому же, фигура Григория была очень популярна в прессе. Вне зависимости от контекста, газеты способствовали популяризации фигуры Распутина, но такая популярность имела и обратную сторону, новости о простом «мужике» при дворе императрицы рождали нелицеприятные слухи, дискредитируя правящую династию.
Столыпин, будучи большим поклонником самодержавия частенько третировал Распутина и пытался донести до Императора тлетворное влияние такого придворного в общественном восприятии. Сам Николай отнекивался и старался избегать разговоров об отце Григории. В одной из бесед, когда Столыпин вновь поднял тему о явном вреде, который юродивый наносит императорской особе, государь ответил:
Я с вами согласен, Пётр Аркадьевич, но пусть будет лучше десять Распутиных, чем одна истерика императрицы.
Вполне вероятно и Распутин догадывался об особом отношении Столыпина к нему, сблизившись с его главным политическим оппонентом – Сергеем Юльевичем Витте. Помимо этого, периодически возникали случаи, когда Столыпину, приехавшему с докладом к Императору, приходилось ждать по полчаса, пока Николай с супругой общались с блаженным Григорием. Для человека такого полета как Столыпин, это представлялось форменным унижением.
Желая во что бы то ни стало избавиться от Распутина, Пётр Аркадьевич приказал департаменту полиции приставить наружку к юродивому, но слежка продлилась всего несколько дней и была отменена личным указом Императора. Столыпин продолжил «копать» и наткнулся на материалы Синода, датированные еще 1903 годом, когда Распутина обвиняли в распутстве (пожалуй, лучший мой каламбур на сегодня). В середине 1911 года, собрав все материалы, коих было неисчислимое множество, так как в 1907 году обвинения повторились, и Григория буквально затаскали по церковным судам, Столыпин лично презентовал документы Николаю. Ознакомившись с бумагами, Император не нашел ничего лучше, кроме как предложить Столыпину лично побеседовать с отцом Григорием. Впоследствии Петр Аркадьевич так описывал эту встречу:
Он бегал по мне своими белесоватыми глазами, произносил какие-то загадочные и бесполезные изречения из Священного Писания, как-то необычно водил руками, и я чувствовал, что во мне пробуждается непреодолимое отвращение к этой гадине, сидящей напротив меня. Но я понимал, что в этом человеке большая сила гипноза и что она производит какое-то довольно сильное, правда, отталкивающее, но всё же моральное влияние. Преодолев себя, я прикрикнул на него и, сказав ему прямо, что на основании документальных данных он у меня в руках и я могу его раздавить в пух и прах, предав суду по всей строгости законов о сектантах, ввиду чего резко приказал ему немедленно, безотлагательно и, при том добровольно, покинуть Петербург и вернуться в своё село и больше не появляться.
Аргументы Столыпина оказались убедительными, и Распутин принялся собираться в паломничество. Церковные иерархи подхватили тенденцию изобличения отца Григория и пригласив его к себе на подворье, стали выражать свое неодобрение. Больше всех возмущался каноничный юродивый - Митя Козельский. Иеромонах Илиодор увековечил его слова в мемуарах:
«А-а-а! Ты безбожник, ты много мамок обидел! Ты много нянек обидел! Ты с царицею живешь! Подлец — ты!»
Как известно, мамок обижать дело нечестивое, поэтому Митя Козельский ударил Распутина крестом, после чего у них завязалась драка. К сожалению, Столыпин уже не мог увидеть этого, 5 сентября 1911 года, он был убит в Киеве анархистом Дмитрием Богровым. А жаль, ему бы понравилось.
16 декабря 1911 года Григорий Распутин отправился паломником в Иерусалим, а 23 января 1912 года новый Министр внутренних дел Российской империи - Александр Александрович Макаров приставил к отцу Григорию наружку, которую больше уже никто не снимал.
Уважаемые читатели, если вам интересен период правления Николая II, то на канале есть еще статьи. Рекомендую начать отсюда.
Благодарю вас за прочтение статьи. Если хотя бы разок-другой улыбнулись в процессе, обязательно ставьте лайки и подписывайтесь! Это очень поможет каналу в развитии!