Первый темный страх человека есть боязнь увидеть Бога. Это — всемирное постоянное прятанье Адама-человечества от близости Божьей. Так и по сей день человечество скрывается от Бога в своих делах, чувствах и желаниях.
Архиепископ Иоанн (Шаховской)
Бегство от самих себя знакомо каждому.
В одном из интервью Петр Мамонов признавался - многие его увлечения, вполне успешные с точки зрения мира сего, по существу были бегством от самого себя. Бегство от той правды, которая может открываться в человеке наедине с собой.
Как-то у него в доме на сутки отключили электричество. В этом переживании темноты и открытия в себе бегства от себя Петр увидел правду: боязнь встречи с Богом.
Эта боязнь имеет два ракурса - положительный, когда испытываешь страх Божий и остерегаешься греха, как боли, которую причиняешь самой Любви. Этот страх предостерегающий. Охранительный. То, что в святоотеческом понимании есть положительное качество души человеческой: не наказания юридического по суду боится человек от Бога, а боится обмануть Любящего Врача.
Когда Адам поддался искушению и согрешил в раю, он стал как ребенок прятаться от Бога. И дал таким образом первопричину для страха встречи с Богом в поколениях людей.
Забавный и показательный случай: в одной православной семье бабушка делала строгие замечания внучке, когда заставала ее за каким-нибудь озорством и говорила: "Не делай этого. Боженька на тебя смотрит". И указывала на икону Спасителя. А девочка продолжала озорничать, отвечая: "А ты, бабушка, переверни Боженьку".
Иначе говоря, поставь Боженьку лицом к стенке, чтобы Он не заметил мои грехи. Это примерно то самое детское, что преподал человечеству Адам: решил спрятаться от Бога за каким-то кустарником.
Но если копнуть глубже, то все мы этому подвержены. Все мы в какой-то момент убегаем от самих себя, чтобы не остаться наедине с Богом, то есть наедине со своей совестью. Все мы пытаемся перевернуть Боженьку и поставит Его лицом к стенке. Поистине, детская наивность и озорство.
В романе "Стеклянные люди" я ввел понятие человек бегущий.
"Бегут почти все и не замечают этого. Потому что бегут. Когда бежишь, некогда смотреть по сторонам, тем более — созерцать красоту окружающего мира. Вся подлость человека бегущего заключается в эйфории от бега. Бег иногда переходит в полет над землей, и тогда — держись. Легко забыться и взлететь, нарушая сущностные законы мироздания. Падение бывает болезненным, а иногда и смертельным".
Тут я не отметил самое главное свойство бегущего человека - убегает он не то, чтобы только к удовольствиям, а больше - от самого себя, пытается перевернуть Боженьку и поставить лицом к стенке. А удовольствие призрачное, иллюзорное, но оно присутствует в жизни каждого. Иначе какой смысл бежать?
Есть такое понятие эскапизм - избегание неприятного, скучного в жизни, особенно путём чтения, размышлений о чём-то более интересном; уход от обыденной реальности в инобытие, инореальность, иномирие; бегство от действительности.
Обратите внимание - больше всего в энциклопедическом определении эскапизма слов с корнем бег.
Именно бегство от самого себя - это и есть бегство от реальности. И тут есть только два выхода: бежать дальше, до конца дней своих и на всех скоростях провалиться в жизнь вечную, и там, как это умело описано в одном рассказе, и не сразу понять, что ты умер и по привычке продолжать бежать-бежать-бежать. И удивляться, что ты давно стоишь на месте. И на тебя смотрит Бог, от которого ты пытался убежать в жизни.
Есть и другой выход, на мой взгляд, правильный - справиться с желанием убежать от самого себя, побыть наедине с собой в темноте какое-то время, открыть для себя самого себя - хотя бы отчасти. И начать движение к своему сердцу. И там откроется Свет и путь к настоящему, а не иллюзорному счастью. Но первые шаги невероятно трудны.
Об этом прекрасно написал Герман Гессе:
«Жизнь каждого человека есть путь к самому себе, попытка пути, намек на тропу. Ни один человек никогда не был самим собой целиком и полностью; каждый тем не менее стремится к этому, один глухо, другой отчетливей, каждый как может.» «Ничто на свете не претит человеку больше, чем идти путем, который ведет его к нему самому!»