Молодой следователь Зуйков как обычно пришёл на работу рано. Ему нравилось приходить раньше других. Он спокойно перебрал бумаги на столе, спланировал работу на день. Следователем он работал недавно, не прошло ещё и полгода. Ко всему привыкал, ко всем присматривался.
Кабинет, в котором работал Зуйков, был под № 208, на втором этаже. Ему дали сразу двух опытных наставников: Степанова и Гордеева. Оба проработали в органах уже более 20 лет. Причем Гордеев первые 10 лет служил в уголовном розыске, а потом перешёл на следственную работу. По его словам, разница была в том, что опер должен найти того, кто совершил преступление, а задача следователя - доказать его виновность, собрать все доказательства и направить дело в суд для вынесения приговора.
В тот день Гордеев отдыхал после дежурства. Степанов пришел, как всегда, в 8.15. По нему хоть часы сверяй. Он жил недалеко от отдела милиции и приходил на работу пешком. Небольшого роста, крепкого телосложения, майор Степанов никогда не унывал, с ним всегда приятно было поговорить.
Зуйков часто консультировался у Степанова по тому или иному вопросу. Тот поначалу отправлял молодого следователя к УК или к УПК, но потом объяснял всё досконально, приводя «живые» примеры из практики.
Был вторник, совещания в тот день не было. Зуйков ждал кого-то на допрос и всё время посматривал на часы.
Около 10 часов утра открылась дверь, и в кабинет зашел мужчина, на вид лет 60. Одет он был скромно, даже немного странно.
– Здравствуйте, – сказал он, – как мне можно увидеть Степанова?
Зуйков был один в кабинете, и его нисколько не удивил вопрос мужчины. Народу к ним ходило много.
– Подождите, – ответил молодой следователь, – сейчас он подойдёт.
Вскоре в кабинет вошёл Степанов.
– Здравствуйте, – обратился к нему недавно вошедший мужчина, и добавил – Вы меня не узнаёте?
Степанов внимательно осмотрел мужчину и немного растерявшись ответил:
– Нет, я вас не узнаю. Вы кто?
– Я Петров, проходил у вас по делу 7 лет назад за ножевое.
Степанов как будто перелистывал у себя в голове года, преступления, листы дел. Наконец на его лице проступил понимание.
– Да, я помню вас. Что случилось?
– Я вот освободился, – сказал мужчина, проглотил слюну немного волнуясь, – И зашёл сказать вам Спасибо.
– Та-ак! – протяжно ответил следователь Степанов.
В этот момент Зуйков медленно опускался на стул и не мог понять, что происходит. Петров проходил по делу, которое вёл Степанов, потом был осужден, и теперь после отбытия наказания зашёл чтобы поблагодарить следователя? За что? Эти вопросы, можно сказать, звучали в голове молодого специалиста.
– Вы тогда много сделали для меня, – продолжал мужчина, – если бы не вы…
Степанов махнул рукой, как бы останавливая его. Потом они еще немного поговорили, и ранний гость удалился. У Степанова, как всегда, было много работы, и практически не было свободного времени.
Зуйков хотел спросить Степанова: за что благодарил его Петров. Но потом подумал, что вдруг поставит своего наставника в неловкое положение. Сам молодой следователь ещё долго думал над этим и самостоятельно искал ответ.
Однажды он поехал в Изолятор временного содержания (коротко его все называли – ИВС) для ознакомления обвиняемого, находящегося под стражей, с материалами оконченного расследования. Проходя мимо следственных комнат, он увидел стоящего в коридоре знакомого следователя Пашкина.
– Ты чего здесь стоишь? – спросил его Зуйков, – ты на 201-ой?
– Да, вышел на ознакомление с делом… там обвиняемый с женой… пусть пообщаются, я вышел покурить.
– Ясно, – сказал Зуйков, хотя ему это показалось странным.
Молодой следователь прошёл в выделенную для него следственную комнату, и тут ему почему-то вспомнилась та встреча Степанов и Петрова. Может быть и Степанов тоже что-то сделал для того человека. Зуйков слышал, что иногда следователи передают обвиняемым сигареты и письма, когда те находятся под стражей.
С другой стороны, следователь в глазах задержанного всегда тот, кто является причиной ареста, лишения свободы. И конфликтные отношения были не редкостью. Но видно человеческие отношения могли оставаться и тогда, когда, казалось бы, нет места пониманию и состраданию.
В Великом Писании написано «Не суди, да не судимым будешь». Это не значит, что всех надо прощать. Скорее, это о том, что по закону человек должен отвечать за свои поступки. Но сердцем не надо брать на себя грех личного осуждения. Оступиться может каждый, ты подняться помоги. Быть может, Степанов жил именно по такому принципу. Молодому следователю нужно было ещё многому научить, хорошо, когда есть у кого, и чему.