Поминать мы будем погибшего ровно 799 лет назад, то есть 25 июня 1218 года. Прошу любить и жаловать: Симон IV де Монфор, пятый граф Лестер. Человек, о котором что-то расскажет или Канцлер Ги в своих песнях... ну, или, придётся уж мне браться за дело.
Подозреваю, что изучающие историю по творчеству госпожи Майи (при всей моей любви к этому творчеству) от поста испытают немалую боль, и прибегут доказывать, что я всё вру - со ссылками на её тексты. Что поделать? Котовской нравятся катары, да в общем-то и я им сочувствую, но разговор сегодня о де Монфоре. Фигуру которого сводить к пресловутому Безье просто-напросто нелепо. История жизни Симона де Монфора - это далеко не только Альбигойский крестовый поход (для которого в паблике аж отдельный тег есть). Без его предыстории тут не разобраться.
Я вам расскажу чуть больше, чем обычно говорят - в том числе не только в русской, но даже в английской Википедии. А это очень важно для понимания того, кем был Симон де Монфор, и почему он делал то, что делал. Ладно, давайте с самого начала.
НЕ ПРО ЛАНГЕДОК
Как это часто бывает с людьми Высокого Средневековья, точной даты рождения Симона мы не знаем. Предположительно, родился он между 1160 и 1165 годами, однако есть мнение и аж про 1175 год. Родом наш герой был из рода Монфор-л’Амори - это побочная ветвь Регинаридов, графов Эно.
Отец нашего героя, также Симон де Монфор, на самом-то деле и носил порядковый номер IV. Но главой своего дома в Иль-де-Франс он пробыл недолго, и так уж вышло, что источники запутались. Теперь уже понятно, кому какой номер полагается, да увы - успело устояться... Мать у интересующего нас Симона тоже была женщиной непростой: госпожа Амиси Бомонт имела права на тот самый английский титул графов Лестер.
После смерти отца, Симону де Монфору полагался всего-то баронский титул (младший в высшем дворянстве). Связь с Крестовыми походами возникла сразу: брат Симона отправился в Третий, в свите короля Франции. Симон, вроде как, даже присутствовал на встрече французского короля Филиппа II Августа с Ричардом Львиное Сердце, где поход обсуждался.
Но сам тогда никуда не поехал. В 1192 году французский со Святой Земли вернулся, а английский - остался. В это время, в 1194 году, Симон впервые поучаствовал в боевых действиях - как раз против англичан. Ну, а далее случился Четвёртый крестовый поход.
ЧЕТВЁРТЫЙ КРЕСТОВЫЙ
Думаю, особенно подробно говорить о неоднозначной истории Четвёртого похода смысла нет. Как известно, в результате интриг с Венецией, по большей части свёлся он к временному уничтожению Византии: крестоносцы взяли Константинополь, порезали греков (привет вам, любители мемов про Deus Vult), и до Святой Земли не дошли.
В основном не дошли.
Потому что Симон де Монфор был как раз из тех немногих, кто об истинной цели похода не забыл. Так что, вместо установления франкократии в Византии, при помощи венгров он, вместе с относительно небольшим отрядом, всё-таки отправился на Святую Землю.
Итак, Симон де Монфор в 1204 году всё-таки попал в Яффу, где стал одним из людей иерусалимского короля Амори II де Лузиньяна. Увы, практически в это время основные силы крестоносцев взяли Константинополь, и в Иерусалиме поняли: сюда уже никто не придёт. Большинство добравшихся до истинной цели участников Четвёртого крестового похода, едва-едва повоевавших на Святой Земле, в расстроенных чувствах поехали обратно.
Ясное дело, что совсем не так Симон, ориентируясь на пример родственника, представлял себе дело крестоносцев. Приятный сюрприз ждал лишь один - после смерти дяди, в том же 1204 году, де Монфор стал графом Лестер. Но титул, это хорошо, да... а как же подвиги за веру?
Ну, как-как... на носу был Альбигойский крестовый поход.
ПАРА СЛОВ О "ЧИСТЫХ" В АЛЬБИ
Проблема катаров ("чистые" - так слово с греческого переводится), широко распространившейся на юге Франции христианской секты, стала весьма острой ещё в конце XII века. Папа Иннокентий III пытался навести порядок в пастве, но даже местные епископы его не поддерживали. В 1204 году, когда де Монфор ещё только возвращался со Святой Земли, этих самых епископов сменили на папского легата Пьера де Кастельно - но и такая мера не помогла.
Тем более, что к катарам присоединился Раймунд VI Тулузский, сильнейший феодал юга Франции. Ситуация стала аховой. Напомню, что у нас тут - феодальный строй, где вера - единственный стабильный маркер "свой-чужой". И ересь - это не вопрос личных убеждений, а, говоря современным языком - что-то вроде государственной измены. Ни духовные, ни светские власти мириться с подобным никак не могут.
Точка невозврата была пройдена 15 января 1208 года, когда Пьера де Кастельно после встречи с тулузским графом (к тому времени уже преданным анафеме)... просто зарезали. Да, катары (точнее, их лидеры) отнюдь не гнушались подобного.
Как на убийство собственного легата, которое даже не пытались скрыть (можно же ядом, в конце концов... но зарезать?), мог отреагировать Папа Римский?
Выход был только один. Понтифик издал буллу, в которой провозгласил - земли альбигойцев, да и всех прочих катаров тоже (Альби-то географическое понятие) получат те, кто выступил на защиту католической веры.
Начался тот самый Альбигойский крестовый поход.
И ПО КОЛЕНО В КРОВИ, УБИВАЯ С ИМЕНЕМ ЛЮБВИ...
Итак, 1209 год - и Симон де Монфор присоединяется к походу. На самом деле, говорить о том, что Симон сразу его "возглавил" (как утверждает Википедия), не особенно верно. Вообще-то, возглавлял движение Арнольд Амальрик, архиепископ Нарбонны и новый папский легат. Де Монфор был в этом войске "первым среди равных" - по титулу не лучше прочих участников, а каких-то командных должностей вообще ещё не существовало.
Но у Симона был авторитет. Как-никак, участник Четвёртого крестового похода, да ещё и повоевавший именно на Святой Земле - а не против православных. Поэтому, фактическое руководство военной частью кампании он отчасти принял. В целом же, походом управлял комитет из легата во главе, и четырёх баронов (включая де Монфора).
Ну, а дальше известно, что было. Сначала пошли против Раймунда Роже Транкавеля - виконта Альби, Безье и Каркассона. Полагаю, любителям творчества Канцлера Ги топомины знакомы. Да и средневековый мем про "бейте всех, Господь узнает своих", относящийся к резне в Безье, известен. Хотя он, кстати... ну, легенда и есть легенда.
На протяжении 1209-1213 годов юг Франции заливали кровью. Воевали исключительно успешно, и действительно вырезали людей штабелями - впрочем, все прочие средства против катаров давно уже были безуспешно испробованы. Тем более, что о "государственной измене" речь шла уже даже не фигурально.
Катаров уже поддерживал Педро II, король Арагона. По сути дела, весь юг Франции не сегодня-завтра мог отойти к испанцам. Кому из французов такое было нужно? Кончилось битвой при Мюре, о которой я уже кратко писал.
Конечно, численность войск ээээ сильно преувеличена, но в любом случае - Симон де Монфор уже не просто вырезал какой-то Безье, а одержал блестящую победу над тотально превосходящим по численности противником. Тем более, что Педро II Арагонский в бою погиб.
Казалось, что поражение катаров - окончательное, ересь подавлена. Это только казалось, конечно... на самом деле, войне идти до 1255 года. Но пока у нас только 1215, в котором состоялся Четвёртый Латеранский собор.
Дата важная, и не только в контексте Альбигойский войн. Например, с этого-то собора стартовал долгий процесс отказа от судебных ордалий. По итогам всех принятых решений, Симон де Монфор стал графом Тулузы (заместо Раймундов), виконтом Безье и Каркассона. После чего отправился дальше - осаждать всё же мятежный Бокер.
КТО СРАЖАЕТСЯ ЗА ВЕРУ - ТОТ БЫВАЕТ ЖИВ НЕ В МЕРУ...
Бокер-то осадили, но восстание катаров и не думало завершаться. Осенью 1217 года Раймунд VII вернул себе Тулузу - наследному графу мятежный город радостно открыл ворота. Пусть Педро II в живых уже не было, на помощь альбигойцам снова пришло испанское войско. Всё началось сначала.
Что делать? Осаждать Тулузу, только и всего. Тем более, что это уже законное владение самого Симона! Тут вопрос даже не только веры... Уже 8 октября 1217 Симон де Монфор привёл войско к стенам города, забив на Бокер. Тут проблема посерьёзнее...
Тулуза - очень большой по меркам тех времён, прекрасно защищённый город. Симону де Монфору сил не хватало. Он писал в Париж - просил подмоги, а сам пока продолжал осаду, как мог. До самого 25 июня 1218 года, когда был убит прилетевшим со стены камнем: то ли из пращи, то ли из баллисты какой. Да могли просто так скинуть.
Такие дела. Борьбу против Раймунда VII предстояло возглавить сыну Симона де Монфора - Амори. Человеку не менее отважному, но менее талантливому. История будет ещё очень долгой и непростой.
Напоследок, пару общих слов.
Симон де Монфор, конечно, сделал на юге Франции много чего грязного. Что уж там говорить, происходившее - настоящий геноцид катаров. Но традиционное его очернение в массовом сознании, как я полагаю, не вполне справедливо.
Во-первых, его враги далеко не были ангелами. Руководившие ими Раймунды в последнюю очередь думали о религии - а куда больше о более материальных вещах. Ни шестой, ни седьмой Раймунды не были катарами, это уж точно - но мятеж альбигойцев им был вполне выгоден. Лично я полагаю: даже если считать катаров такими уж "невинными во зле" - то Раймунд VI в случившемся с ними повинен ничуть не менее, чем де Монфор. Если убиваешь папского легата - готовься к резне на своей земле, а как ещё может выйти?..
Да и вопрос "территориальной целостности" королевства встал к моменту обсуждаемых чуть выше событий в полный рост. Вполне могло выйти так, что граница Испании оказалась бы в итоге отнюдь не в Пиренеях - а куда севернее и восточнее. Знаете ли, Барселона тоже была когда-то французским по сути городом. Что тут поделать? Да и потом, отложились бы альбигойцы под испанцев - дожили бы, вероятно, до Торквемады. А там уж...
А главное... при желании, много чего плохого можно о крестоносцах сказать. Как любая большая группа людей, они - тоже срез общества, и личности попадались разные. Но вот именно Симон де Монфор мне видится человеком той же породы, что защитники Родоса и Мальты. Тем, кем скорее руководили искренние религиозные убеждения - иначе он бы не попёрся, знаете ли, в Яффу. Пока товарищи пировали в Константинополе.
Альбигойский поход, как мне представляется, был для де Монфора тем, что не удалось реализовать на Святой Земле - настоящим актом защиты католической веры. Увы, увы... и тут он остался в дураках. Получил в истории образ безумного религиозного фанатика, который жжёт всех, чтобы Господь на небе узнал своих. Что поделаешь? История далеко не всегда справедлива. Ну и пусть: "мертвецы любви не просят - просят лишь покой".
Поминать будем тулузским вином. Юг Франции - лучший регион, выбор огромный, так что на ваш вкус. Коньяк мешать с кагором не советую. А то сами понимаете: альбигойцев в Лангедоке, как лягушек в зыбуне...
Автор - Андрей Миллер. Подписывайтесь на Grand Orient и читайте больше его статей! Или читайте по тегу #миллеркат