Новые и новые миры способно воспроизводить сознание. Такие, где есть выход даже из бесконечности, где всё подконтрольно искателю. Бытовые диалоги же, созданные синтезом сознаний, порождают истину о том, кто должен платить за аренду квартиры, а кто покупать настольные лампы и создавать уют.
Читайте отрывок из антиромана «Овердрайв» Сергея Иннера — о жизни провинциального юноши, переехавшего в Санкт-Петербург, и мире, открывшемся перед ним.
Ø
Струны твои протянуты в наши сердца прямиком. Когда одни из нас умирают, другие поднимают головы и впервые прислушиваются к Песне твоей. Она звучала всё время, но они не обращали внимания. А теперь композицию хвалят, рассуждают о значении слов, кивают в такт головами. В концертном зале из пола травой вырастают, стремятся к месту у сцены, чтобы лучше тебя разглядеть. Кто-то стоит себе мирно, явившись вовремя, а иной вперёд пробивает дорогу грубою силой, кто-то же девой родился и теперь садится на плечи мужчины, а бывает и наоборот: муж взволакивает свои мускулы, кожу да кости на фемину хрупкую, нежную. Кто-то слэм начинает с ближними, а иные уходят от хаоса в дальний ряд, где порядок царствует, но слышна так же ясно Песнь твоя. В вышине же над бурным месивом, что пестрит всеми кож оттенками, восседают легионеры, молчаливые слуги времени, завсегдатаи VIP-лож. Ложа синяя теми полнится, что подобно тебе по струнам бьют, что услышать способны главное, сохранить и другим спеть Песнь твою. Носят в добрых сердцах тебя они, пролагая свой путь в топ чартов. В ложе белой галдят счастливчики, что проход за кулисы выиграли, дозвонившись в радиоэфир. Уж они не продадут твою любовь за билеты на твой же концерт. В ложе чёрной те воспеватели, что поют от твоего имени, говорят, ты им лично передал эксклюзивное право на Песнь твою. Логотип твой на шапках высоких их отвлекает от фальши внимание, и не всякий услышит различие с оригиналом Песни твоей. В ложе красной собрались те, кто другим продаёт билеты, хотя вход на концерт свободный. Завсегдатаи красной ложи знают друг друга в лицо. На знамёнах их в массе присутствуют все цвета твоей сценографии.
147. Серпентарий
У меня неожиданно быстро закончились деньги. Получал я гроши, которых едва хватало, чтобы оплачивать свою часть аренды, питаться и иногда водить Полину в кино или недорогие сетевые рестораны, где мы читали меню справа налево.
Вместе с тем я работал как вол. Поднимался в семь утра, с Good Charlotte в наушниках ехал через весь город на автобусе и метро, торговал весь день с перерывом на шаверму и выжатым лимоном катился домой.
Полина вставала около двенадцати, занималась растяжкой, вершила дела в соцсетях и отправлялась в «Джигу-Дрыгу» или «Русский Дух».
— Ненавижу этот серпентарий, — говорила она о своём варьете.
— О чём ты?
— Все девчонки против меня.
— Почему?
— Особенности женского коллектива.
— Тогда зачем там работать?
— Потому что там платят две тысячи за вечер.
— Не так уж и много.
— Ты столько за день не зарабатываешь.
— Зато не работаю в серпентарии.
— Конечно, тебя, наверное, девчонки на работе любят.
— В пределах разумного.
— Ну да, конечно.
— Что? Я разве в чём-то виноват?
— Виноват, Серёжа, всегда мужик.
До переезда я о таком правиле не слышал.
146. Проверочка
Полицейский остановил меня в вестибюле метро. Молодой, с изъеденным оспой лицом, в мешковатой серой форме.
— Здрав-жлав, йдёмте с мно, — сказал он.
Идём в комнату полиции — маленький тёмный закуток, где возбуждённый лейтенант сидит и стучит пальцами по маленькому столику с дисковым телефоном.
— Ну! Кто тут у нас?! — восклицает он, завидев нас. — Турникетный прыгун?
— Ника ни, — отвечает мешковатый.
— Значится, карманный тягач?
— Вро ни.
— О! Наркоман?
— Не мгу знот, тварщ лытант.
— Зачем тогда привёл?
— Прверчка.
— Проверочка не помешает. Нутес, садитесь, гражданин, вот на этот стул, да поживее!
Сажусь. Лейтенант вытирает лоб платком и говорит мне:
— Документы.
Даю паспорт. Он смотрит в паспорт, на меня, в паспорт, на меня, в паспорт, на меня, небрежно бросает документ на стол.
— Приводы были?
— Нет.
— А если найду?
— Попробуйте.
Лейтенант берёт телефонную трубку, крутит диск и, немного спустя, басит:
— Алло, да. Проверьте, Вернер Сергей Сергеевич проходил у нас по каким-нибудь делам?.. Точно?.. Ага, ну.
Повесив трубку, лейтенант шмыгает носом и говорит мне:
— Вы свободны, Сергей Сергеевич, но помните: мы за вами присматриваем.
Мне отдают паспорт, и мешковатый сопровождает меня к выходу. Когда мы выходим в метро, он говорит мне:
— Да у ныо даж тлыфон не вклчен.
— Тогда зачем это всё?
— Тка рабта.
— А… вы случайно не чех?
— Ни.
— Ладно. Ну, я пойду?
— Дэ… А, ни!
— Что ещё?
— Влыко Но и бло и чрно.
— Что, простите?
— Я грю: вылыкан буже чаровати.
Он кивает за мою спину. Обернувшись, вижу афишу: Оззи Осборн в Ледовом Дворце. Полина от него без ума. Может, сводить её туда, и тогда всё наладится?
Ø
Когда за кулисы приходят фанатки, готовые на всё, ты обозреваешь их со скупой гордостью. Некогда подумать о другом. Отказываться от предложенного нелепо, уйти от красоты немыслимо. Однако знаешь, что в них же и страдания твои, в них и печаль твоя, в них и погибель твоя, впереди, далеко впереди, далеко-далеко, впереди-впереди… а нет — вот она, уже здесь. Нет, спасибо, завтра приходите или ближе к закату империи, только не сегодня, не сейчас. Сейчас продолжается Игра, Великая Игра, Древнейшая Игра, колесят по шару легковые машины с тяжеловесными пассажирами, небесные автобусы прыгают из города в город, с континента на континент. Если скучно на Олимпе станет, гуляешь в садах: хочешь — спелую вишню рви, хочешь — скрути косячок из розового листа, да звукам свирели внемли или земную твердь будоражь светошумовым шоу с раскатами грома. Делаешь разным богиням детей с их согласия, пусть те открывают новые грани Силы, пусть растут до купола небесного, пусть сознания их в себе зарождают новые и новые миры, совершеннее и справедливее прежних, миры, где нот и цветов ещё больше, где любая путаница искателю по плечу, где убийца не всегда шофёр, а в конце тоннеля всегда свет, если только сам идущий не алчет тьмы, миры, где выход есть даже из бесконечности, а за ней нет бесконечности иной, если только искатель сам не пожелает её там встретить, и если не пожелает, чтобы желания его не сбывались и чтобы всё не было ему подконтрольно. О славные миры! Заказать бы такие онлайн.
145. Пополам
В курилке я и наша go-go-управляющая Таня Карамель — довольно взвинченная.
— Вот скажи мне, — говорит она, выпуская дым через нос. — Ты же с девушкой живёшь, так?
— Так, — говорю.
— Кто из вас двоих платит за квартиру?
— Пополам, конечно.
— Да? А я считаю, что за жильё должен платить мужчина.
— Почему?
— Мужчина должен обеспечивать женщину.
— Почему он должен?
— Да потому, что женщина обеспечивает домашний уют.
— Готов согласиться, если эта женщина с утра до ночи только и занимается тем, что обеспечивает домашний уют. Но если женщина работает, да ещё и на двух работах, то она далеко не все свои силы вкладывает в уют. А вкладывает их в дело, как и мужчина. Так с чего бы ей не платить за жильё?
Таня цокает языком и восклицает:
— Да потому, что она и деньги вкладывает в уют! Например, она светильник купила!
— Женщина купила один светильник, а мужчина всегда платит за жильё? Это разве справедливо?
— Женщине нужны деньги на платья и маникюр, чтобы радовать глаз мужчины.
— А мужчине не нужны деньги, чтобы хорошо выглядеть?
— Меньше, чем женщине. И знаешь, какой мужчина выглядит лучше всех?
— Какой?
— Который сам платит за жильё.
— Ох.
— И он должен всё продумывать. Вот Андрей, например, всё продумывает.
Андрей Меркулов, Танин мужчина, — руководитель нашего торгового сектора, двадцати офисов торговли. Светлый широкоплечий белорус, требовательный, но адекватный, вооружённый, словно катаной, тончайшим ZenBook Razor от корпорации SALVE. Меркулова приняли в ЗАО ЕБИ без русского паспорта — вот настолько он уверен в себе.
— И что же продумывает Андрей?
— Когда мы куда-то идём, он надевает то, что будет сочетаться по цвету с моей одеждой.
— Надо же. Признаюсь, мне бы такое и в голову не пришло.
— Вы ссоритесь? — неожиданно спрашивает Таня.
— Что?
— Ты и твоя девушка, вы ссоритесь?
— Иногда.
Таня внимательно смотрит на меня и серьёзно говорит:
— Если случится так, что тебе окажется негде жить, ты можешь какое-то время пожить у нас с Андреем.
— Почему ты это сказала?
— Просто хочу, чтобы ты знал, что можешь на нас рассчитывать, это всё.
Докуриваем молча. Чувствуется близость осени. Иногда мне кажется, что я боюсь счастья. Просто не хочу знать, какое оно.
Впервые антироман «Овердрайв» вышел в издательстве Чтиво в 2019, был переиздан в 2023. Читайте демо-версию и загружайте полную версию на официальной странице книги.