И тогда, словно зимнее небо, обрушиться смерть,
Останутся там лишь отголоски…
В 1826 году обострились отношения между принцем-наследником Карлом и его племянником принцем Джонатаном. Джонатан собирал сторонников, тем же занимался, и его дядя Наследник Карл. Джонатан был фаворитом солдат, которым он напоминал своего отца и от которого, по их мнению, унаследовал лучшие качества натуры.
Карл, в своем дворце беседовал со своими советниками; лордом Флэштери и лордом Бентли. Принц Карл, спросил лорда Бентли:
- Ты поговорил с моим племянником, принцем Джонатаном? Он все еще хочет войны?
Лорд Бентли кивнул в ответ.
- Да Ваша светлость, Вы правы. Его светлость принц Джонатан всерьез намерен воевать с Вами.
Принц Карл усмехнулся и произнес:
- Прекрасно. Джонатан, как и его покойный отец Герберт, сам отправится к собственной погибели.
Тем временем в своем дворце, принц Джонатан разговаривал со своим дядей принцем Уильямсом. Принц Уильямс отговаривал своего вспыльчивого племянника от бунта. И от войны с Карлом.
- Враждебность между тобой и Карлом длится уже с момента смерти моего старшего брата Герберта. Прекращайте уже испытывать свои силы друг на друге.
Принц Джонатан встал с кресла и подойдя к окну резко развернувшись объявил:
- После того как мой Великий дед Герцог Эдуард Первый убил моего отца и сделал своим преемником сначала дядю Ричарда, а затем дядю Карла. Я воспылал жаждой мести. По праву этот трон должен был достаться мне…Я не доверяю дяде Карлу, и Вы не доверяйте. Вы будете либо с ним, либо со мной. Никакой середины и быть не может.
Принц Уильямс тоже встал с кресла и подойдя к своему племяннику произнес, рассердившись:
- Ты хоть понимаешь, что говоришь? Ты говоришь, чтобы я выбрал твою сторону или Карла. Не вздумай даже просить меня об этом. В вас течет кровь благородной, величественной и знатной Династии Висконти. Я не буду разделять вас. Но наш Великий Герцог не такой. Он не простит. И доказательство тому - казнь твоего отца принца Герберта. Ты забыл?
- Не смогу забыть, как отец убил своего сына, и того, что стало сему причиной. Я все помню, дядя. Всё. Я тоже изгнан из рая Великого Герцога, так же, как и мой отец Наследный Принц Герберт. После этого для меня есть только один путь.
- Ты будешь действовать против своего дяди принца Карла?
- И не только против дяди Карла, но и против Великого Герцога Эдуарда Висконти Армандского.
Слова Джонатана повергли в шок Уильямса.
Великий Герцог Эдуард I проснулся ночью от страшного сна. Весь день он думал о кошмарном сне, наконец, он пригласил к себе во дворец гадалку. Когда старуху привели к нему, Эдуард I спросил её.
- Прошлой ночью мне приснился кошмар. Я бы хотел знать, чтобы это значило.
Стоявшая вся в лохмотьях гадалка объяснила Великому Герцогу:
- Не забывайте то, что сны- это зеркало. Некоторые из них видят нас изнутри, а некоторые-будущее. Вознаграждение или наказание-неизвестно. Ну а теперь Ваша Светлость, расскажите мне, обо всем, что Вы видели.
Эдуард I начал рассказывать:
- Прежде всего, я слышал ужасающий голос. Сразу вышел на веранду. Тольсбург…Дворец…Армандия…Весь мир был разрушен, все превратилось в руины. А на небе были темные тучи…С моими детьми и внуками что-то случится? Все это предзнаменование?
Гадалка истолковала сон:
- Это Судный день, Ваша Светлость. Вскоре настанет Судный день.
- Какой Судный день, старуха?
И тут гадалка ввела в шок Эдуарда I:
- Смерть любого является его собственным Судным днем, Ваша Светлость. Щиты Ваших сыновей и внуков будут опущены. Судный день настанет, когда с Вашим следующим сыном что-то случится. И тогда Вы погрузитесь во тьму.
Эдуард I рассердился и приказал стражникам выгнать из дворца гадалку. К Эдуарду I наведался его друг граф Девон. Он тоже уже был стар. Он подошел к грустному Великому Герцогу. Граф Девон видел, как многие годы страдает его друг от смерти любимых близких.
- Ваша Светлость, Вы очень давно в печали. Ваше сердце плачет, даже если лицо и смеется. Я могу это видеть. Это не сложно. Смотрите, как бежит время. Проходят эпохи и начинаются новые. Каждый вздох ценен. И каждый записан в Книге жизни. Другого не дано.
Вдруг, в покои вошел слуга и доложил:
- Ваша Светлость, принц Джонатан собрал войско, он собирается напасть на принца Карла.
Эдуард I рассердился и приказал:
- Немедленно седлайте моего коня!
Принц Джонатан со своим войском подъехал во дворец Адамстоун. Карл с Джейн выйдя на балкон дворца воскликнул:
- Он сошел с ума! Как он осмелился приехать сюда?
Джейн испугалась:
- Карл, уедем отсюда.
- Возвращайся в свои покои.
-Ради Бога, Карл. Надо бежать отсюда, пока ещё есть время. Поедем, пожалуйста! Попросим у Его Светлости защиты.
- Джейн, делай, что я тебе говорю.
Слуга принца Карла Джеймс предложил своему господину:
- Мы выйдем через сад, что позади дворца. В глубине леса есть домик, мы сможем там переждать, а потом…
Наследник Карл прервал его резко:
- Что ты говоришь? Я не собираюсь прятаться.
- Помилуйте, Ваша светлость!
Ворота дворца Адамстоун отворились, и, Наследник Карл верхом на белоснежном коне с несколькими солдатами выехал навстречу принцу Джонатану. Когда он слез с коня, подошел к Джонатану. В глазах принца Джонатана он увидел злобу.
Наследник Карл, взглянув на племянника гневным взглядом, спросил его:
- Ты не боишься последствий, Джонатан?
Принц Джонатан смело ответил:
- Если суждено случиться чему-то страшному-пусть. Я уже никого не боюсь.
С этими словами принц Джонатан выхватил шпагу и крикнул принцу Карлу:
- Вот он я. Сразись со мной, как подобает принцу.
Слуга принца Карла Джеймс, испугано закричал:
- Ваши светлости! Ваши светлости, остановитесь! Остановитесь! Не делайте этого!
Принц Карл гневно приказал своему буйному племяннику:
- Джонатан, возвращайся назад.
Но, принц Джонатан не отступал:
- Дядя, теперь будем говорить не мы, а наши шпаги.
С этими словами они скрестили шпаги и начали сражаться друг с другом. Но, вдруг чей-то голос громко произнес:
- Внимание, Его Светлость Великий Герцог Эдуард Армандский!
Все замерли в ожидании. Наследник Карл с Джонатаном прекратили сражаться и опустили ружья. К ним не спеша шёл Великий Герцог Эдуард I. Подойдя к ним, он гневно закричал на них:
- Что вы делаете?! Хотите поубивать друг друга?! Хотите пролить династическую кровь ещё при моей жизни?! Кто вы такие?! Принцы или простые разбойники? Вы- принцы Династии Висконти. Как вы можете так себя вести?
Принц Джонатан, рассердившись, попросил прощения у Эдуарда I:
- Простите меня, Ваша Светлость! Я не хотел Вас огорчить.
Эдуард I вдруг схватился за сердце и упал на землю. Принцы бросились в ужасе к Великому Герцогу с криками:
- Ваша Светлость! Ваша Светлость!
Великого Герцога отвезли во дворец Тольсбург. Три дня он пролежал в постели без сознания. На четвертый день он пошел на поправку. Граф Девон спросил докторов, чем же вызвана болезнь Великого Герцога. Доктора ответили ему:
- Его Светлость слишком истощен последними событиями. Он совсем ослаб. У него больное сердце. Ему положен покой.
Граф Девон огорчился этой новостью.
Вечером Эдуард I сидел в своих покоях и вспоминал своих умерших сыновей; «Сначала маленький Брайен, потом любимый сын Герберт, Ричард…Тяжела была жертва за власть…». Он подошел к окну, посмотрев на звездное небо, он задумался «Каждый год моей жизни я проходил сквозь круги огня. Умирал и каждый раз воскресал. Становился ещё сильнее, ещё могущественнее, с высоко поднятой головой. Я сам стал огнем. За силу надо многое отдать. Я узнал это. Кинжал, войны, предательство. И бремя годов стало недугом и укутало мое тело. Я- непобедимый Великий Герцог и Король Армандии Эдуард Висконти. Я-лев. Я умираю в последний раз».
Великий Герцог вызвал к себе графа Девона. Вообще-то, вызов почти среди ночи графу Девону ничего хорошего не сулил, но Эдуарда I мало волновали чувства Девона, дела важней его переживаний.
Пока ожидал прихода графа Девона, продолжал размышлять. Для себя Эдуард I давно решил: если Джонатан не подчинится, то будет уничтожен. А если подчинится? Если одумается? В глубине души Великий Герцог понимал, что это уже неважно, что Джонатан не станет покорным.
А Карл покорный? Неизвестно, потому что этот принц не просто не противится, но и уходит от любого ответа. Месяцами не появляется в Тольсбурге, ходят слухи, что много развлекается. И это будущий Король Армандии?! Но почему же Эдуарду I спокойней с бездельником Карлом, чем с разумным Уильямсом?
Ответ уже был в душе, но этот ответ не устраивал, потому Великий Герцог предпочел бы найти ему противопоставление и самому себе доказать, что Карл предпочтительней Уильямса на троне Династии Висконти. Додумать не успел, граф Девон быстр в своих движениях.
Граф, видно, спешил, вид встревоженный, хотя и постарался изобразить спокойствие и важную медлительность. Эдуард I давным-давно научился слышать даже самые легкие движения за дверью.
Вдруг, в дверь постучали и, войдя в комнату Великого Герцога, слуга доложил ему:
- Ваша Светлость, к Вам граф Девон пожаловал.
- Пусть войдёт,- разрешил Великий Герцог.
Когда слуга, поклонившись, удалился, в покои вошёл граф Девон.
- Ваша Светлость, я беспокоюсь за Вас, - сказал Эдуарду I граф.
- Проходи, Эдвард,- сказал ему Эдуард I.
Граф Девон встревожился:
- К Вам постоянно приходят лекари, и все придворные словно кипящий котел. Я беспокоен о Вашем здоровье.
Эдуард I грустно ответил:
- Я болен-это правда. Болезнь уже прогрессирует. Мы очень давно с тобой вместе. Прошло много лет. С тех пор многое изменилось. Много было радостей, печалей. Рядом окружали меня враги, друзья. Только «Там» я обрету покой.
Граф Эдвард испуганно спросил Великого Герцога:
- Ваша Светлость, что Вы такое говорите? Словно прощаетесь.
Эдуард I кивнул грустно:
- Я слышу медленные шаги смерти.
- Нельзя терять надежду. Вы выздоровеете.
- Должен был быть итог всем горестям и печалям. Разве не так? Вспоминая, своего принца Герберта, я корю себя за содеянное… Должна была быть плата за пролитую кровь и слезы.
- Все мы уйдем когда-нибудь в мир иной.
Эдуард I помолчав, сказал:
- Твой любимец принц Джонатан воспротивился нашей воле, не уехал из Англии.
– Он сообщил о своем отказе подчиниться вашей воле, Ваша Светлость?
– Нет, он просто не поехал, собрав вокруг себя других недовольных. Сообщили мне об этом другие.
– Ваша Светлость, может, Вы позволите мне съездить к принцу Джонатану и убедить его не противиться вашей воле?
– Нет! Не стоит уговаривать принца.
Граф Девон пытался понять другое:
– Ваша Светлость, почему принц Джонатан должен был переехать в Эдинбург?
Взгляд Великого Герцога стал ледяным.
– Потому что я так решил!
На следующий день старый Великий Герцог посетил могилу старшего сына принца Герберта. Великий Герцог тяжело вздохнул. Отчаянно не хватает принца Герберта, невыносимо опять и опять напоминать себе то, во что невозможно поверить, - сын Герберт умер, Герберта не вернуть.
Из дальней дали, все ускоряя шаги, надвигался гром, малые вспышки на горизонте четко высвечивали очертания высоко громоздящихся туч, над
иссиня-черными, как полночь, глубинами пенились ослепительно белые закрученные гребни.
Но гром не пугал Эдуарда Великого. Он глядел на внушительный мраморный склеп, в котором покоился его горячо любимый сын, Герберт. Голос изнутри шептал Эдуарду: «- Тебя сюда позвала смерть. Совесть, которую ты закопал в землю. Даже если пройдут годы, все будут об этом знать. Скажут, что отец убил сына. И за что? За власть! А что такое власть? Имущество и богатство? Земли? Разве оно того стоило? Разве стоило убивать сына ради бренного мира и всего этого? Село наше солнце. Наше будущее погрузилось во мрак. Это сделал ты. Ты. Смотри хорошенько Эдуард. Вот здесь, именно здесь, лежит будущее рода Висконти и нашей Династии. В холодном и темном гробу лежит твой сын. Лежит Герберт, которого ты безжалостно убил.
Эдуард I прошептал про себя: «Герберт мой! Сын мой! Пусть текут из глаз моих слезы, без конца и края.»
Сентябрь 1827 года.
Осень. Разноцветная, разнообразная. Сначала она пышная, золотая и солнечная, а затем грустная, дождливая, холодная. Осенью красиво. Листва деревьев постоянно меняет цвет, а потом и вовсе опадает на землю, устилая ее шуршащим ковром.
В середине осени случается волшебный островок тепла и солнечной погоды, который называется бабьим летом. Его особое украшение - серебристое тонкое кружево паутины, сверкающее в каждом углу.
Повсюду цветут пестрые осенние цветы – астры, геогины, хризантемы. После дождя в лесу много грибов. На кустах спеют ягоды. В садах тоже период урожая – поспели яблоки, груши, орехи, виноград. Это так здорово – сорвать налитое сладкое яблоко прямо с ветки! Оно сладкое и пахучее, очень вкусное.
Осень часто непогожая. За плотными тучами прячется небо, идет дождь – то мелкий, назойливо моросящий, то сильный, холодный, что может идти без остановки целый день, а то и несколько дней подряд.
Буйство красок сменяется прозрачностью и серостью в конце осени. Только ясное синее небо не теряет своей яркости.
Великий Герцог уже немолод, его тело изношено множеством походов, постоянно болит раненная еще в молодости на охоте нога, разум устал, Повелитель много лет не знает покоя, отдыха, живет в постоянном ожидании беды, нападения, покушения… Слава и победы достались нелегко. Он часто бывал сильней, опережал, просто нагонял страх. Расширил границы империи, которую получил от отца, сумел сделать ее сильней и на суше, и особенно на море.
Мысли о сыне Герберте всегда вызывали у Эдуарда боль в сердце, столько лет прошло, а забыть умного Герберта он не мог, как ни опытны советники вокруг, как ни способен он сам решать любые задачи, Герберта не хватало…
Эдуард сидел в саду, пользуясь теплыми осенними деньками. В ноябре все чаще будет дуть прохладный ветер, в декабре и вовсе начнутся дожди, а октябре прекрасно – уже не жарко, но еще не мокро. Почему бы не воспользоваться? По дорожке сада спешил гонец, значит, что-то случилось. Великий Герцог поморщился, двигаться не хотелось, больную ногу удалось пристроить так, чтобы не сильно мучила. Но дела есть дела, когда гонец приблизился, сделал знак, чтобы говорил.
– Повелитель, прибыл гонец от графа Форса. Срочный…
По виду слуги понятно, что гонец не простой, кивнул:
– Зови.
И гонец тоже необычен, он едва стряхнул дорожную пыль, конечно, гонца переодели, не являться же на глаза Повелителю в грязной одежде.
Протянул руку:
– Давай.
Знал, что граф Форс ничего не станет передавать на словах, отправит письмо. Это был их уговор: Великий герцог приказал следить за принцем Джонатаном.
Гонец подошел, протянул послание. Великий Герцог проверил печать – цела, нащупал в кошельке на поясе монету (всегда держал их для раздачи), бросил гонцу, сделал знак, чтобы удалился. Отвернулся, не сомневаясь, что все будет сделано: гонец ловко поймает золотую монету и исчезнет, словно его и не было на дорожке сада.
Сломал печать графа Форса, развернул послание.
В глазах потемнело. Принц Джонатан вновь готовит бунт против Наследного принца Карла. Он собирает войско и скоро выступит…
Некоторое время Великий Герцог Эдуард сидел, стараясь дышать ровней, в висках стучала кровь, сердце колотилось так, что казалось, вырвется из груди.
Принц Джонатан… Великий Герцог понимал, что внук ждет, не дождется своей очереди, заждался и готов на многое.
Великий Герцог Эдуард долго размышлял и наконец, с болью в сердце, принял решение относительно принца Джонатана.
Слуги Великого Герцога заранее спрятались в комнате и, когда пришло время, вышли и, накинувшись на принца Джонатана, накинули на его шею петлю. Эта борьба между молодым, сильным принцем и четырьмя подосланными людьми была ужасающей. Эту борьбу было слышно даже в саду, на его трупе было много ран… В итоге, на следующее утро весь дворец узнал о смерти принца Джонатана-старшего сына покойного наследного принца Герберта.
Власть… как же ты страшна! Возможность встать над всеми, почувствовать себя хозяином одновременно рождает страх упасть, оказаться отравленным, убитым, потянув за собой и всех близких…