Мокрый снег зарядил с самого утра, и теперь, к вечеру, все дороги были покрыты вязкой сырой слякотью, в которую по самые голенища проваливались сапоги прохожих. Ветер дул ледяной и колкий, нос изнутри щипали варежки мороза, будто сплетённые из грубой овчины. Окна ветеринарной клиники горели как маленькие островки света и тепла, согревая взгляды уставших после рабочего дня посетителей.
Алина достала из кармана последнюю мятую салфетку и вытерла ею картофелину носа, превратившегося от плача в круглую красную пуговицу. Глаза её, ставшие бесцветными от длительных рыданий, смотрели бесцельно и как-то пусто. Вообще это была самая обыкновенная хорошенькая девушка не старше двадцати-пяти лет, самого стандартного, не слишком худого, но и не рыхлого телосложения, с выкрашеными в блонд волосами до плеч, милая, круглолицая. Однако сейчас, покрасневшая от плача и холода, одетая во всё черное, она выглядела уныло и жалко.
Рядом с Алиной стоял молодой, мужчина по возрасту не сильно старше её, угрюмый, с отросшей щетиной на подбородке, рыжеватый, конопатый. Его лицо не выражало ничего, одет он был в какую-то старую синюю куртку и джинсы, выглядел неприветливым и не внушающим доверия. В руках он грубо сжимал переноску в которой сидел испуганный юный чёрный кот.
- Хватит ждать в прихожей, нас уже явно ждут! - недовольно рявкнул он на супругу и с силой тряхнул переноску.
Алина не смела возражать. Она сняла пальто, вытерла рукавом свитера глаза за неимением ещё одной салфетки и последовала за мужем. Они, коротко сообщив о себе администраторам, прошли к наполненному холодным ярким светом ламп просторному кабинету. Там в белом халате и колпачке ярко намулеванная макияжем, нервозная тетка с выкрашенными в какой-то старомодный бардовый цвет волосами беспрестанно сновала, что-то бормоча и путаясь.
На стуле сидела девушка. Рядом с ней на столе возвышались две переноски: с рыжим и белым котом. Она была ровесницей Алины, но некрасива: болезненно бледная кожа, сутуловатая спина, неяркие толстые губки, вздёрнуть нос, очки в широкой домашней оправе, тёмные жидковатые спутанные волосы и неровная чёлка. Привлекательными, скорее даже завораживающими, были только её глаза: огромные, карие, все светящиеся и добрые, они горели словно две огромные звезды на её слабом, невыразительной лице.
- Ой, Марья Ильинична, мы наверное задерживаемся! Я что-то с Вами вначале приёма разговорилась, вот теперь зря людей заставляем ждать! Простите меня, пожалуйста! Вы же сделали котикам прививки? Ну вот и отлично, давайте я помогу вам приклеить в паспорта наклейки... Роспись... Ну вот и всё! До свидания! Большое спасибо! - быстро проговорила она высоким, нежным голоском, подхватила обе переноски как пушинки и направилась к выходу.
Лицо ветеринарши, на секунду просветлившееся и даже принявшее приятный помолодевший вид от звонкой болтовни знакомой, снова посерьёзнело и выразило что-то непроницаемо-тяжёлое.
- Вы на усыпление? - громогласно, неодобрительно произнесла она. - Оставляйте кота и уходите. Только в начале ещё раз хорошенько подумайте.
Алина хотела что-то сказать, но супруг зло зыркнул на неё и подал врачихе кота из потрёпанной переноски.
- Делайте всё, что сказано. Нечего ещё раз думать.
И вышел. Алина, едва сдерживая новый комок, подкативший горлу, выбежала следом. Она не могла смотреть это. В холле у самых дверей они встретились с той самой незнакомкой, которую встретили в кабинете.
- Надо же, как вы быстро! - воскликнула она, но вдруг помрачнела, видя, что у них нет в руках переноски, и разглядывая следы обильных слёз на глазах Алины. - Или... Или вы хотите его усыпить?..
Мужчина сдержанно кивнул. Ошарашено и с неподдельным страхом посмотрела на них девушка.
- Как? Как вы... - далее она не договорила. - Я ведь по глазам видела, что-то не умирает... Он ведь не смертельно болен?! Правда?!
Алина тут снова зашлась рыданиями.
- Он просто страдает каким-то расстройством желудка... А потом ещё и царапает мужа, и шторы в его кабинете порвал, и бумаги тоже... И ботинки испортил... Коля сказал, что вредный больной кот никому не нужен и повёл нас сюда... А меня-то Шэдик любил!.. Он такой хороший котик, такой милый, но терпеть моего мужа не может!..
Незнакомка как-то понимающе посмотрела на Алину, но в глазах её всё ещё светилась недавняя холодность.
- Хороший котик, говорите Вы? - неодобряюще начала она новым, резким тоном. - Тогда как можно его усыплять?! Он ведь должен жить! Бог его не для такой участи создал! Очередные изверги!
И она, оставив на диванчике переноски, бросилась назад к кабинету. Марья Ильинична что-то бурчала и рылась в шкафах.
- Я его забираю! - погрубевшим за одно мгновение, серьёзным, твёрдым как кремень голосом крикнула девушка. - Он должен жить. Я уверена. Только возьмите анализы, я оплачу. Теперь он мой.
И она открыла переноску, в самом дальнем углу которой к стене жался молодой беспородный кот возрастом не старше одного года. Кот вдруг перестал бояться. Он пошёл прямо к ней на руки, ласково мурча и ластясь. Он ей верил.
- Да чё анализы-то брать? - между делом сказала ветеренарша. - Они его всем подряд кормили, вон, по морде видно. А там какая-то похлёбка в переноски навалена и размазана! Дураки! Ты его, Вика, покорми нормально пару дней, а препараты на всякий случай я тебе вечером в Ватсап пришлю. Что зря деньги тратить-то?
Вика благодарна кивнула и улыбнулась. Она прижала Шэдди к своей груди, ещё раз попрощалась и вышла. Лицо её вновь блестело чем-то светлым-светлым, красивым...
Ей не в первый раз удавалось спасать котов - первых двух нашла на улице, а белого, что сегодня возила на прививки, тоже спасла от усыпления. Она не могла понять как люди на такое способны. Как они могут убивать котов? Как могут выбрасывать на улицу?
Теперь у неё ещё будет и чёрный Шэдди. Они подружаться, это сразу видно. А квартирка двухкомнатная, не маленькая, работа нормальная, денег хватит. Главное чтобы эти коты жили и были счастливы.
Быстро одевшись, Вика, сунув Шэдди за пазухуи держа в обеих руках по переноске, вышла на улицу. Снег всё так же безудержно, устало опускался рваными клочьями на промокшую до костей землю, было темно, луна скрылась за толщей облаков, фонари слабо светились во мраке, поддерживаемые блеском призрачно отдаленных от них окон в многоэтажках.
На остановке людей было довольно много, автобус задерживался, и возвращающиеся с работы горожане уже ежились от холода. Среди них стояли и Алина с Николаем. Он был всё так же суров и беспристрастен, она - чуть веселее чем прежде, румянее. Вика подошла к бывшей хозяйке Шэдди, поставила переноски на свободный угол скамейки и чуть-чуть приподняла чёрного кота - так чтобы Алина могла видеть его довольную мордочку, в глазах которой ярким огнём отражалась иллюминация.
- Я понимаю, что вы не хотели этого. Я взорвалась тогда, но думаю вы и сами понимаете... Это грех. Нельзя такого допускать. Прошу вас, будьте предусмотрительее и... Инициативнее. Нельзя пассивно подвергаться влиянию бездушных злодеев. Извините, но больше мне нечего сказать. Ваш кот будет в безопасности, тепле и уюте, обещаю. И ещё... Бросайте поскорее таких мужчин!
Тут приехал автобус. Вика подхватила переноски, убрала обратно за мягкую подкладку пальто Шэдди и зашла в тёплый, заполненный людьми салон. А Алина долго и серьёзно в раздумьях смотрела ей вслед...
Конец❄🚌🐱
Жду Ваших отзывов! Не забывайте про комментарии, лайки и подписки на канал!
Прошу прощения, что меня так долго не было - я заболела, а дел навалилась целая гора! Понимаю, нужно было взять больничный и не ходить никуда в таком ужасном состоянии, но я не могла... До новых литературных встреч, друзья! Всем вам здоровья в эту промозглую зимнюю погоду!