Каждый раз перед новым годом я начинаю качаться на качелях. Всё бы ничего, качели – штука хорошая. Но мои – эмоциональные. Я качаюсь от «какой, в пень, новый год? Настроения нет, ничего не хочу, хочу лежать на кровати и лечь спать в десять вечера, отстаньте все!» (хотя никто не пристаёт, но главное же – обозначить позицию) до «ёлки-палки, что бы придумать такое интересное, чтобы не оливье, но весело?!»
С утра я хочу куда-то поехать, смотрю погоду то в Кисловодске, то в Гагре, то в Мурманске (не спрашивайте!). И кручу хулахуп, чтобы влезть в праздничную юбку. Вечером ем шоколадку и страдаю от несовершенства мира, который не придумал на новый год ничего круче оливье. Я не ем оливье, кстати.
- Поехали в Ростов-на-Дону? – пишу я мужу, который в очередной командировке.
- Поехали, - соглашается муж из командировки.
- Нет, в Ростов не хочу. Давай в Ставрополь?
- Смотреть гостиницы в Ставрополе? – спрашивает муж.
- Не надо. Я ещё не решила, - бубню я.
Как можно бубнить в мессенджере? Легко: достигается путём многодневной практики.
- Приезжайте к нам, - тем временем пишет мне подруга из Москвы. – Мы в этом году дома, на дачу не едем.
- Н-ну-у-у-у… - никак не могу я определиться.
Мне же хочется или дикого драйва, или тюленьего лежания.
- Поехали в Гагру? – пишу я мужу снова.
- Поехали, - снова соглашается он.
- Не… - передумываю я. – Может, в Москву? Нас зовут…
- Решай! – не возражает муж.
Ему решительно всё равно, потому что он получит свой оливье в любом из названных мной городов, а это значит, что праздник удался. Идеально.
Ежедневным двухнедельным метаниям положил конец мой обожаемый сын:
- Если вы в Москву – я с вами. Хочу пофоткать ночью.
- А если в Ростов?
- В Ростов не поеду. Что я там не видел? В Москву только…
Справедливости ради – в Ростове-на-Дону он не видел ничего, ибо не бывал там ни разу, но юношеский максимализм шепчет ему, что все города России ничем друг от друга не отличаются. И только Москва – другая. Доказывать ему обратное нынче бессмысленно. Поэтому я написала подруге, что мы едем.
- Прекрасно, - сказала она, - ждём.
Она-то ждёт. И муж её ждёт. А вот котик Стиви – коренной москвич рыжего окраса и массой около шести-семи полновесных килограммов – полностью и абсолютно разделяет мнение других коренных москвичей.
- Понаехали! – сразу с порога встречает он. – Как мы вам рады, дорогие гости, когда вы уже обратно?!
- Стивочка! Мальчик мой чудесный! Как я соскучилась! Иди, я тебя обниму!
От моей активной любви Стиви отбивается молча и яростно. Но немного не понятно: он отбивается именно от объятий или конкретно от меня, жалкой провинциалки, не умеющей любить интеллигентно, желательно онлайн. В Москве сейчас много чего можно онлайн.
Имеет, так сказать, право на снобизм: в отличие от меня, совладелицы небольшой двушки в селе, Стиви обладает роскошными трёхъярусными хоромами в Москве, причём даже не за МКАДом!
Помнится, как-то в объявлении я видела «двух-яростную» кровать, была сильно заинтригована: а вдруг?! Но увы – оказалась просто двухъярусной, никакой интриги.
Ещё бОльшим неприятным сюрпризом для Стиви оказалось, что страсть к тисканью и чесанию котов (в том числе чужих) передалась генетически. По наследству… Просто так вышло, что ничего другого оставить в наследство наследнику я не могу. Маникюрные щипчики же не в счёт?
- Да, это не Мотя, - через пятнадцать минут философски отметил наследник, разглядывая исцарапанные руки.
Я не сказала вслух, мол, «я же предупреждала!» – это непедагогично по новым правилам. Я предложила помазать мазью. Я ж продвинутая яжмать!
- Да фигня, - так же философски отказался мой ребёнок.
Потому что я хоть и продвинутая (кхм… какое неоднозначное слово!), но не могу удержаться, чтобы не поднять левую бровь.
Словом, Стиви был исключительно не рад. Так, в целом, он любит, когда его гладят… Но только конкретные, определённые руки: руки мужа моей подруги и – в виде редкого исключения – руки самой подруги.
Но от меня ещё никто не спасался! Тем более, после бокала шампанского. Или двух…Шампанское, знаете ли, повышает ловкость, быстроту реакции и цепкость. А ещё добавляет голосу ехидного хихиканья. Мол, Стиви, Стиви, куда ты от меня денешься, хи-хи-хи!
И поэтому у меня на руках нет ни одной царапины. Шампанское рулит!
- Да садись уже за стол! – урезонивала меня подруга.
- Да! Иди уже за стол! – отбивался Стиви.
И делал пассы лапами – угрожал.
Так вышло, что трёхъярусные хоромы Стиви находятся в самой большой комнате квартиры, где, собственно, и стоял накрытый новогодний стол. Это позволяет коту одновременно находиться дома и при этом следить, чтобы гости вели себя прилично и не прикарманили серебряные ложечки. Ну и вообще, считать, кто сколько икры на бутерброд намазал.
- Намазал, а не положил, эй! – контролирует Стиви.
Честно признаюсь, под бдительным Стивиным взором поглощать томлёную баранину, которую божественно готовит подругин муж, было несколько неудобно… до третьего бокала шампанского.
Кот всё это время сверлил нас суровым взглядом, как аксакалы на мусульманской свадьбе за молодёжью: не кучковаться, не шуметь, старшим почтительно кланяться. Не тырить серебряные ложечки.
- Так нет же серебряных ложечек, Стиви! – пытались отбояриться мы.
- Ага! Уже нет?! – торжествовал Стиви.
И снова делал предупредительные пассы лапами. Потому что после третьего бокала мне снова хотелось с ним обниматься.
- Стиви, иди в спальню, там тихо, темно, - уговаривал подругин муж.
- Ага. Щаз! – мрачно бубнил Стиви. – А следить кто будет? Эта, что ли?! Уследит она…
И терпеливо сидел на втором этаже хором, буравя нас глазами. Потому что с третьего плохо видно.
«Эта» – шпиц Дуся. Дуся любит всех и уж точно не следит за ложечками. Она следит, главным образом, не упало ли что-то от неуклюжих гостей на пол. Она бы убрала, что уж…
Но подруга зорко следит за гостями: у Дуси – строгая диета, она уже собачка сильно немолодая, аллергичная, поэтому всякие криворуки гости приучены самостоятельно убирать за собой по команде «Ты что?! Там же Дуся!»
Как будто я не кусочек колбасы уронила, а кирпич… Но аллергия не шутит. Тем более, если она плавно сочетается с диареей.
Но про Дусю я напишу отдельно.
Словом, спокойно спать Стиви не мог. В тишине спальни ему мешали нервы и переживания, а в гостиной – собственно, мы и мешали. Когда время перевалило за полночь, и мы уже откричали всяческие «ура!» и «с новым годом!», Стиви нам ясно давал понять, что пора и честь знать.
- Второй час ночи! Вы вообще спать собираетесь?! Ложечки верните и адьёс!
Стиви прыгал по «хоромам» вверх и вниз, угрожающе их раскачивая, грохотал лотком и когтеточкой, громко шлёркал водой из миски, со скрежетом возил Дусину тарелку по полу:
- С ума сошли! Вы сошли с ума! Мне вставать через три часа, орать, бегать, а я ещё не уснул!
Но что делать… Новогодняя ночь бывает раз в году.
На следующий день выяснилось, что Стиви выдал нам всю заготовленную программу, проспал «пятьутра» и даже утреннюю прогулку Дуси, продрал глаза только к обеду и сильно разочаровался в гостях. Потому что это, пожалуй, был редкий случай, когда гости переиграли кота по бесоёбству.
Горжусь.