Задуманная изначально как витрина преимуществ советского образа жизни, его экономических, научных и культурных достижений, выставка с годами превратилась в набор малопосещаемых скучнейших павильонов и парк аттракционов. Уже в 1960-е годы стало понятно, что со своей изначальной задачей ВДНХ не справляется.
Посещение ВДНХ входило в непременную программу для всех приезжавших в Москву, как жителей советских республик и областей, так и иностранцев. Не в последнюю очередь именно на них она изначально и была рассчитана. В СССР тогда верили в окончательную победу мировой социалистической революции, а выставка должна была показать, на что способно государство, где отменили частную собственность на средства производства и ликвидировали капиталистов как класс. Но туристы из капиталистических стран, которые массово начали посещать нашу страну именно в конце 1950-х и в 1960-е, после походов по павильонам ВДНХ шутили: народное хозяйство в СССР такое же мертвое, как и его выставка.
Конечно, масштабы ВДНХ поражали, но только в плане территории. Для того, чтобы пройти все павильоны от одного к другому требовалось преодолеть расстояние в 60 км, а если посвятить осмотру каждого экспоната хотя бы одну минуту (но как за минуту осмотреть ТУ-104?), то на это потребовалось бы 160 рабочих дней при 10 часах в сутки. В 1965 году на ВДНХ побывало 8 миллионов человек, и 115 000 из них были иностранцами из 108 стран. Из разных концов нашей страны на выставку присылали специалистов, включая инженеров, животноводов, агрономов, механизаторов, мелиораторов и тому подобных, которые должны были увидеть нечто новое для своей профессиональной области, обогатиться этим опытом и вернуться домой с полученными знаниями. Командировка длилась дней 5-6, каждый день люди должны были посещать те или иные павильоны, включая "Космос", "Корма, "Биологию", "Земледелие", "Животноводство" и "Физику", а в конце дня отмечать путёвки.
Да, выставка огромна, но ходить по ее территории командировочным было нелегко. Во-первых, нужно было выстаивать очереди и покупать билеты каждый день - путевка права прохода на выставку не давала, что не поддавалось логике. Во-вторых, сложно уложиться в нормативы посещения всех записанных в путевки павильонов за указанный срок, учитывая немалые расстояния. Приходилось двигаться бегом и все смотреть на лету. В некоторые точки люди вообще не добирались - просто на хватало сил, болели ноги. И организаторы прекрасно об этом знали. Рядом с главным входом располагались наиболее многолюдные павильоны, так как до них посетителям было легче добраться, а вдали от входа стояли те, куда почти никто не заглядывал вроде какой-нибудь «Химии в сельском хозяйстве». Особенно при экстремальных погодных условиях, когда зимой трещал мороз, а летом стояла иссушающая жара.
Да, уже в 1960-е годы по выставке катались так называемые автопоезда, но это были маленькие и открытые вагончики, поездка на которых зимой представляла немалую опасность для здоровья. И чаще туда сажали детей. В нормальную погоду попасть в этот поезд было трудно из-за большого количества желающих. Кроме того, они доезжали только до павильона "Машиностроение", а все остальные расстояния приходилось преодолевать пешком. Ох, как много нужно было ходить. К примеру, от профильной гостиницы "Золотой колос" до главного входа ВДНХ путь пешком занимал более километра, от главного входа до Центрального павильона ещё 500 метров, топать до павильона "Машиностроение" нужно было 1,7 км, а до ресторана "Золотой колос" - все два. То есть несчастным командировочным только для того, чтобы дойти до павильона "Машиностроение" требовалось преодолеть три с половиной километра, а для обеда в ресторане четыре км в оба конца, и это только те павильоны, которые располагались недалеко от входа.
Организаторы выставки гордо сообщали, что на ней демонстрируются более 50 000 экспонатов, включая тысячи новинок науки и техники. В реальности, помимо действительной гордости советской экономики вроде мощных тракторов Т-700, космических спутников и других достижений авиации и космонавтики в павильонах можно было обнаружить массу оборудования, которое давным-давно устарело. Иногда здесь стояли станки и сельскохозяйственные машины, выпущенные в прежние годы и давно доказавшие несостоятельность. Сами экскурсанты-колхозники, к примеру, называли некоторые комплексы машин для кормоприготовления откровенным барахлом, и экскурсовод с готовностью соглашался с тем, что конструкция старая и неудачная. Но зачем же ее демонстрировать на ВДНХ? Это же казалось и массы высокоточных станков, на которых можно было увидеть таблички об изготовлении… за несколько лет до помещения на выставку. То есть станки уже давно вышли в серийное производство, но все еще числились в «новейших моделях».
В каждом павильоне было много информации об экспонатах, включая их вес и габариты, коллектив создателей, количество отраслевых дипломов и медалей за исключением самого главного не только для капиталистов, но и для советских экономистов. Нигде нельзя было обнаружить данные о том, сколько стоит вся эта техника, и какой экономический эффект она даёт. Словно в СССР деньги не имели никакого значения. Так, в павильоне "Корма" демонстрировали уникальную кормоприготовительную машину, измельчавшую продукцию и делавшую из неё пасту для животных. Но колхозные экономисты, которые ее осматривали, никак не могли понять, во сколько обойдётся конечная стоимость этой пасты с учётом мощности мотора, к которому нужно было тянуть новую электросиловую линию, а также количества работников на ручной загрузке и на приёме готовой пасты. Они на коленках делали самостоятельные расчёты, показывавшие, что эта паста получится дороже черной икры. Возможно, ошибочные, но научно-обоснованных-то не было.
А теперь перейдём к главному недостатку ВДНХ, который ее и погубил. Со временем она просто превратилась в музей. Ещё в 1922 году в Советском Союзе была организована первая Всероссийская промышленная выставка, которая проходила в Торговом пассаже на Петровке. Посетивший ее журналист Анатолий Гудимов через десятилетия вспоминал, как там стучали ткацкие станки, работали сноповязалки, машины с табачной фабрики набивали папиросы и укладывали их в пачки. Даже кондитеры прямо на глазах у зрителей изготовляли конфеты с начинкой и халву, которую тоже тут же можно было попробовать. Уже в 1960-е во всех павильонах ВДНХ была музейная тишина. Никакие машины и станки не работали, никакие экспонаты включить было нельзя. И речь шла не о самолетах или доменных печах, а о том, что вполне реально было демонстрировать в работе. К примеру, множительные аппараты, машины трафаретной печати, вроде бы производящие по 100 оттисков в минуту, телефонные коммутаторы, автомобили, трактора, мотоциклы, и тому подобное. Почему нельзя было все это демонстрировать в работе по графику хотя бы несколько раз в день?
Посетителям предлагали безжизненные фотографии, диаграммы и графики, изредка показывали занудные документальные фильмы, если набиралось достаточное количество зрителей. Единственным живым (в прямом смысле этого слова) уголком ВДНХ были павильоны, где содержали сельскохозяйственных животных - там хрюкали откормленные свиноматки, мычали коровы-рекордсменки, били копытами лошади. Смотр русских троек собирал зрителей в любое время года.
Иногда в павильоне "Пищевая промышленность" проводилась выставка самых разных продуктов питания, включая вкуснейшие конфеты и шоколад. Но ничего из этого нельзя было ни приобрести, ни попробовать, хотя сами представители кондитерских фабрик очень хотели проводить подобные дегустации и слышать мнение посетителей. То же самое касалось и всевозможных смотров косметики и парфюмерии или сыра и ветчины. Какой толк было смотреть на многочисленные сорта сыра, если ни один даже самый маленький кусочек нельзя было положить в рот?
На выставке были как популярные павильоны, так и те, которые вообще никакого интереса не вызывали. Например, павильоны "Семена" или "Труд и отдых". В последнем посетителей почти не было, экскурсоводы дремали на стульчиках, а все стены были увешаны фотографиями и диаграммами. Рассказывалось о том, как какая-то знатная ткачиха трудится на 28 станках, граждан призывали к техническому прогрессу, демонстрировали портреты изобретателей, за стеклом стояли какие-то странные приборы, зато в открытом доступе - подшивки прошлогодних отраслевых журналов. Так отражали труд. Отдых иллюстрировали натянутая туристская палатка, расположенные рядом штанги, гантели и лыжи, на которых даже не было креплений, зато болтались ярлыки магазинов. В павильон "Советская культура", напротив, пытались втиснуть огромное количество экспозиций. Советский балет был представлен в одном углу, студия телевидения в другом, в третьем выставлялись декорации из дома Ростовых для фильма Бондарчука "Война и мир", рядом макеты цирка, декорации опер... Неужели советское кино не было достойно отдельного павильона?
Большую проблему для приезжающих командировочных из разных углов страны представляло размещение и питание. Ещё в момент организации выставки для неё специально построили огромную гостиницу на 16 000 мест (места в гостиницах считались по количеству коек а не номеров, в один номер спокойно заселяли кучу незнакомых людей), потом планировали строить и новые. Но для самой выставки эксплуатировать гостиницу было накладно, требовалось содержать собственные прачечные, мастерские по ремонту мебели, пищевые производства и так далее. Её передали в управление гостиниц Мосгорисполкома, а там про нужды выставки сразу забыли. Оттуда спускали разнарядки на то, сколько командировочных может приглашать ВДНХ. Ежедневно - не более 500-550 человек. Подобное было связано с хронической нехваткой мест в московских гостиницах, которая сохранялась вплоть до распада СССР.
По путям движения посетителей выставки в 1960-е годы висела непритязательная советская реклама, где гостей ВДНХ приглашали в различные рестораны, где им обещали «жареную утку, щи с грибами, блины с икрой и мёдом, омаров, осетрину и пироги с печёнкой, настоящую шурпу и плов». В реальности, ничего подобного в ресторанах никогда не было. Ни в "Золотом колосе", ни в "Лете", ни в "Ташкенте". Правда, в последнем действительно можно было попробовать плов, но он не имел ни малейшего отношения к замечательному блюду узбекской кухни и представлял собой огромный кусок слипшегося риса с фрагментами мяса.
В целом, выставка достижений народного хозяйства уже в 1960-е годы была совсем не тем, что из неё хотели сделать, и по-настоящему впечатлить ни наших, ни иностранных посетителей советскими победами не могла. Для привлечения людей там установили многочисленные аттракционы, палатки с бубликами и мороженым, шашлычные и пончиковые, и стала она еще одним парком-музеем под открытым небом. Дети с удовольствием посещали павильон "Мороженое", катались на каруселях и лазали по трапам пассажирских самолетов, а взрослые в павильонах чаще всего просто скучали.
Дорогие друзья! Подписывайтесь на канал, поддержите его существование и развитие!