Начало - здесь.
Эх, старость – не радость. Совсем выпало из моего досье первое злодейство зеленого змия, с которым я столкнулся на первом своем судне в ДВМП.
В это замечательное пароходство я попал не без влияния одной из моих старших сестёр, которая распределилась после окончания института на Сахалин. Меня тоже увлекла романтика Дальнего востока и я махнул следом. Направляясь во Владивосток, я завернул к ней в гости, и в аэропорту Южно-Сахалинска увидел расписание пассажирского судна «Ольга Андровская», работавшего по Курильской линии. Сестра пошутила: «Вот бы ты на него попал, мы бы часто виделись.» Я только отмахнулся, ведь меня ждали Япония и Сингапур, что мне какие-то Курилы.
Но, видать, женщины и впрямь как-то связаны с нечистой силой, об этом ещё Николай Васильевич Гоголь писал. В отделе кадров пароходства меня направили именно на Курильскую линию.
На этом судне я отработал 2 года, получив на нём продвижение из 4-го помощника капитана до второго. Кроме Курильской линии, мы ходили и по Приморской линии, а также один рейс на Камчатку и один – в Новую Зеландию, где меняли экипажи рыболовного флота.
И вот однажды после выхода из Корсакова на судне прозвучал звонок громкого боя. Я был уже вторым помощником, всю стоянку провозился с грузом и намеревался отдохнуть перед ночной вахтой. О проведении тревог, как было обычно заведено, меня никто не предупредил. Думаю, дай зайду на мостик, выскажу старпому, который обычно проводил тревоги, что я о нём думаю.
Открываю дверь мостика, а там суета сует. Сам капитан, недавно назначенный на судно, нервно бегает с крыла на крыло. Спрашиваю: «А другое время для тревоги не могли выбрать?» Не помню кто мне отвечают: «Это не учебная тревога. У нас пожар.» И жестом приглашают на крыло взглянуть самому. Взглянул.
Из трубы вылетают языки пламени. Капитан мне кричит: «Дуй на станцию углекислотного тушения!» Там, на шлюпочной палубе с правого борта, собиралась моя аварийная партия.
Я не стал пересчитывать состав аварийной партии, как при учебной тревоге. Послал матросов, что собрались, закрывать все вентиляционные задрайки по всей надстройке, а сам подбежал к микрофону «Берёзки» и доложил, что готов к пуску углекислого газа.
Капитан запросил, все ли покинули машинное отделение, ему доложили, что в машине никого нет.
«Запустить углекислый газ в машину!». Я быстро открыл те клапаны, которые соединяли баллоны с машиной и подорвал пусковой клапан. Газ с шипением пошёл в машинное отделение. На пульте замигала красная надпись «Осторожно! Углекислый газ.»
Такая же надпись, сопровождаемая громким воем сирены, замигала в машине. Как мне потом рассказывал второй механик, который стоял в коридоре, куда высыпала вся машинная команда из ЦПУ, подгоняемый этой сиреной, из машины выскочил старший механик, весь в пене, с огнетушителем в руках. Оказывается, он до последнего пытался потушить огонь с помощью переносного огнетушителя. Конечно, это было бесполезно, учитывая, что топливо хлестало струёй из отверстия в трубе*. Попадание топлива на коллектор (меня не спрашивайте, что это такое, так сказали механики) и послужило причиной пожара. Пожар быстро поднялся по шахте вентиляции машинного отделения и выплеснулся в трубу**, попутно пожрав все кабельные трассы, проходившие там. Только применение углекислотного тушения помогло справиться с пожаром, отделавшись небольшим ремонтом в Корсакове, куда мы были вынуждены вернуться.
Но вернулись не все. После укрощения огня была произведена перекличка всего экипажа. Пассажирская служба также пересчитала пассажиров на борту согласно купленных билетов. Все оказались на месте, за исключением старшего помощника.
Стали вспоминать, кто и когда встречал старпома последний раз. Пожарный помощник, - была и такая должность на пассажире, - сказал, что в начале пожара он было сунулся в аварийный лаз в машину, но там было темно, сильно задымлено и он полез наружу. А сверху на него спускался старпом. Конечно, в аварийном лазе двоим не разойтись. Вылезли оба в коридор, куда выходил аварийный лаз. Пожарный помощник рассказал старпому, что в машине темно и дым, без дыхательного аппарата с фонариком там делать нечего. Сам пошел за снаряжением пожарного. А старпом, скорее всего, браво полез в аварийный лаз.
И вот тут уже не обошлось без участия зеленого змия. Если нормальному человеку сказать, что в помещении темно и дышать нечем, то его благие порывы умерятся и он озаботится, как решить проблему. А зеленый змий убедит храбреца, что для него законы физики (и физиологии) не писаны, что в народе называется «пьяному и море по колено».
Результат был таков: группа разведки в дыхательных аппаратах была направлена в машинное отделение, труп старпома был обнаружен в помещении вспомогательных дизель-генераторов, на кожухе одного из которых была обнаружена кровь и волосы с головы старпома. Тело было помещено в рефкамеру и доставлено во Владивосток, экспертиза показала повышенное количество алкоголя в крови, в результате чего семья была лишена пенсии.
Вот такой печальный исход веселья, в которое завлек нашего старпома зеленый змий на стоянке в Корсакове.
Одновременно вспомнилась более веселая история, произошедшая на этом судне, связанная со злоупотреблением спиртными напитками, но оставлю ее до следующего раза.
Примечание: * и ** - труба трубе рознь. первая труба, это по которой топливо течёт к главному двигателю и другим механизмам. а вторая - это фальш-труба - выгородка на крыше надстройки, считай помещение, выстроенное вокруг выхлопной трубы и вентиляционной шахты, там и сушилку можно оборудовать и кладовку. на ней ещё серп с молотом рисовали в советское время. вот как выглядит такая труба:
Спасибо за прочтение и комментарии.