Бобрый, наверное вечер, дорогие читатели!
В конце декабря обещал вам сделать обзор того, что произошло в Великом Лесу в моем понимании. Иными словами, предлагаю обратить внимание на то, что бросилось в глаза мне. В центр повествования попадут, разумеется, Опушка и Хладолесье.
Все сразу рассказать, разумеется, не смогу, ибо нынешние реалии не позволяют уделять писанине достаточно времени, принуждая писать с самого утра, но урывками.
Те, кто писал, наверняка знают, что при таком подходе, значительная часть времени уходит на то, чтобы перечитать уже написанное и снова войти в колею. В процессе же перечитывания обязательно начинаются правки и это здорово тормозит процесс.
Но ничего не поделаешь: с реалиями не спорят.
Итак, подаренные Осой новые необычайно красочные и теплые носки надеты, любимый шарф намотан на шею, можно и приступить. Начну с того, что первым в голову стукнуло, и, скорее всего, эта статья будет посвящена исключительно этому вопросу – вопросу информации и взаимодействию властей с населением.
Должен признать, что мне эта тема чрезвычайно интересна, ибо время в которое мы живем в этом плане радикально выделяется на фоне всех предшествующих эпох.
Не буду оригинален, если скажу, что любая власть кровно заинтересована в контроле информационного пространства, по крайней мере на подконтрольный ей территориях.
Вот только последние два десятилетия поставили на этой мечте жирнющий крест, размыв границы и сделав доступной самую разную информацию, включая вражескую.
Из того, что я увидел за это время (за два десятилетия), народ, получив доступ к неограниченному количеству информации, в основной массе своей ведет себя как оставленное в супермакете дитё малое: бросается на все подряд, особое внимание уделяя кондитерскому отделу. Простые надежные блюда, ему, разумеется, вмиг станут неинтересны.
То же самое происходит и с информацией. Разумеется «психическое пищеварение» от этого не улучшается и в итоге человек становится способен поглощать только информационный фастфуд. Признаком же высокого качества он в итоге начинает считать не качество как таковое (умение определить оное обычно к этому времени теряется), а бренд.
В итоге под раскрученный бренд человеку можно скормить любую дичь, словно тому новому русскому, выложившему круглую сумму за барабан, потому что тот был не простым, а барабаном Страдивари!
Посему основной задачей властей, которые хотят удержать мозги своих данников-налогоплательщиков в кармане, является создание сети престижных информационных брендов, которые напрямую с нею бы не ассоциировались и считались бы независимыми.
Дело это долгое и муторное, но себя оправдывает. Правда, долгосрочный эффект, думаю, исключен, о чем будет сказано ниже.
Кто первый встал – того и тапки!
Само собой, преимущество в этом деле получает тот, кто первым в него вложится. Первым вложился Бизоностан и его саттелиты, создавшие очень эффективную Сеть псевдосвободы, на которую ориентируются чаще, чем на какую-нибудь другую. И не только в этих странах.
Так и на Опушке и в Хладолесье, по крайней мере в 90-х годах, мерилом истины и примером для подражания были именно представители этой информационной сети, которая очень многим (да и мне в ту пору тоже) казалась воплощением этакой «совсем-совсем-честности».
Изящное порабощение
Я, пожалуй, не стану разбирать, в чем сама суть, на которой строится обман этой системы, хотя и очень хочется, ибо я любитель развенчивать всевозможные незыблемые/универсальные/неоспоримые истины и выталкивать человека в ту самую пустоту, от которой он этими «истинами» отгораживается.
Приведу только один пример из мира рисования. Очень показательный пример, ибо эти принципы работают во всех сферах.
Знаете, почему у новичков, взявшихся рисовать, скажем, человеческую голову в итоге раз за разом получается страшилище? Нет, не потому, что они рисовать не умеют. Страшилище становится итогом того, что они не умеют СМОТРЕТЬ. Они вообще не знают, как нужно смотреть.
Человек рисует сначала правый глаз, потом левый, затем нос, рот и так далее. Где-то на этой стадии он начинает замечать, что его «Галатея» как-то странно на него смотрит, начинает старательно переделывать ей правый глаз, потом возвращается ко рту, но вскоре опять видит, что она косит лиловым глазом, похабно лыбится и т. д. На выхлопе получается море мазни и лютое несоответствие отдельных элементов.
Осознав это, рисовальщик в следующий раз старается рисовать тщательнее, но итог обычно не намного лучше.
Где-то в процессе рисовальщик начинает думать, что дело в плохом глазомере и отчасти это правда, но только отчасти, ибо при таком подходе даже выдающиеся художники могли накосячить, хотя глазомер у них будь здоров.
Однако они не косячат, причем точными в своих рисунках они становятся задолго до того, как достигнут величия.
Причина проста: эти художники рисуют голову, а неопытный новичок – ее составляющие. Его «голова» есть не что иное, как коллекция разных элементов этой части тела.
Будучи поглощенным тем, что бросается в глаза (а что бросается больше глаз?), он все свое внимание уделяет сначала одному глазу, потом другому, затем следующему бросающемуся в очи элементу, а голова в целом… что голова? Он о ней обычно даже не думает. Для него это что-то вроде сам-собой разумеющегося контура вокруг «действительно важного».
Он не видит целого и потому у него даже с частностями получаются проблемы, и эти частности он будет без конца пытаться уравновесить и отобразить как можно лучше, притом безуспешно.
Есть такая физиологическо-психологическая закономерность: объект, на который внимательно смотрят, вскоре начинает казаться крупнее, чем в начале.
Вот поэтому одна из первых вещей, которую пытается донести хороший препод до сознания своего ученика, заключается в том, что рисовать нужно от общего к частному, каким бы важным это частное ни казалось.
И никогда нельзя залипать на чем-то долго. Залипнешь – наверняка уйдешь в переоценку и чрезмерную проработку этой детали, нарушив гармонию.
И никогда нельзя верить своим глазам, для чего нужно по возможности чаще отбегать на расстояние и смотреть, что ты там насотворял. Более того, иногда нужно творить вообще жуткую ересь, например, перевернув рисунок вверх ногами: порой именно такой подход позволяет очень быстро выявить ошибки.
Со временем у матёрых художников даже вырабатывается специфический несколько расфокусированый взгляд, не залипающий на деталях, по которому их легко выделить из толпы.
Понимаете аллегорию?
К сожалению, в информационном мире таких преподавателей не производят, поэтому сознание масс по большей части залипает то на одной детали, то на другой и все споры ведутся по большей части о том, какой мастер ту или иную деталь лучше высветил. И потому почти никто не спрашивает себя: «а что если сама матрица крива?»
В итоге матрица сомнению не подвергается, и тот, кто в ее рамках действует эффективнее, автоматически считается более правдивым, более праведным. То, что можно эффективно действовать и в рамках уродливой матрицы обычно не рассматривается.
Именно так обеспечивается сохранность нужной властям парадигмы и именно так внимание масс привязывается к оной: пусть люди вникают в частности НАШЕЙ картины, и тогда их взгляд навеки будет привязан именно к НАШЕЙ картине мира.
Священные писания
Символично, что о нынешних «писаниях» я пишу как раз накануне Рождества, хотя не планировал…
Нетрудно догадаться, что первыми за описанное выше дело взялись кукловоды из Бизоностана и именно они достигли в этом наибольших успехов. Сказать, что они в этом плане были новаторами нельзя: эта технология была опробована задолго до них, притом многократно. Оставалось только чуток ее подкорректировать в соответствии с нынешними реалиями.
Прекрасный опыт в этом плане имела церковь, особенно в лице Ватикана. Западная Европа была более книжным краем, нежели, скажем, Русь, и это автоматически вело к тому, что кто-то владеющий пером мог такого понаписать, что самому Великому Понтифику поплохеть могло.
Поэтому почти любая писанина должна была первым делом расписаться в лояльности папе, а дальше можно и об алхимии и о демонологии писать. Главное – подать в нужном ключе и с обязательным цитированием отцов церкви, чтобы любая работа в итоге подтверждала незыблемость авторитета Ватикана.
Работало, кстати. Правда, до поры до времени, ибо на определенном этапе истина определялась исключительно тем, насколько она соответствует тем или иным церковным авторитетам, пересматривать которые было нельзя.
Впоследствии аналогичный опыт проделала Советская власть, определявшая истину не как нечто прошедшее множество проверок, а как то, что соответствует учению Маркса-Энгельса-Ленина. В итоге даже в работах по музыкальной теории нужно было уже на первой странице сослаться на слова одного из этих великих деятелей музыки (я не преувеличиваю: читал такое).
Увы, ссылки на авторитет как на истину в последней инстанции имеют ограниченный ресурс эффективности и рано или поздно система, построенная на таких принципах, рухнет, даже если имела массу плюсов.
Бизоностанские технологи, манипулируя множеством частностей смогли добиться одного преимущества: подконтрольные им средства массовой информации стали рассматриваться как критерий истины. Фактически, какие-нибудь «си-эн-эны» или «би-би-ся» являются современными отцами церкви. Современной церкви.
В свете того, что одно из значений слова «церковь» – «собрание», то вполне логично, что нынешняя насаждённая Бизоностаном мировоззренческая парадигма должна быть представлена не каким-то одним источником, а собранием якобы конкурирующих друг с другом «отцов». Впрочем, в деталях они и в самом деле конкурируют.
Другое значение этого слова – «принадлежащее Господу», что тоже весьма символично, ибо указывает, что хозяин у всех этих «конкурентов» один.
Именно церковь
То, что советская власть очень многое позаимствовала у церковной организации, известно всем. В итоге получилась своеобразная Советская церковь или Церковь Ильича. Бизоностанский проект тоже велосипед изобретать не стал и демонстрирует явные признаки своего рода вселенской Церкви Либepды.
Разумеется, к настоящему либерализму эта церковь имеет не больше отношения, чем какой-нибудь Тевтонский орден к собравшимся в Гефсимании единомышленникам. Т. е. общее исчерпывается разве что названием да символикой.
Но, если вы посмотрите на современных liberalou то согласитесь, что это не просто люди с определенными взглядами – это секта. И у этой секты должно быть свое Священное писание, функцию которого выполняют те самые «сиэнэны», по умолчанию считающиеся независимыми (как аналогия богодухновенности) и потому абсолютно объективными.
Упоминание Тевтонского ордена было неслучайным: либеры тоже на словах за мир и терпимость, а по сути всегда готовы к агрессии, вторжениям, переворотам и демонстрации если не ненависти, то презрения ко всем «низшим» (сиречь, к тем, кто не является членом их секты).
Именно такую агрессивную разновидность либеров растили на Опушке. Правда, не слишком успешно, но об этой недостаточной успешности я постараюсь рассказать в другой раз. Однако в общих чертах успех есть, ибо было достигнуто мышление целиком и полностью залипшее на священном Либерписании и отцах Либерцеркви.
И у нас, и у вас это началось делаться в конце 80-х начале 90-х (а в определенных кругах еще раньше), когда ссылка на тот или иной западный рупор стала приравниваться к ссылке на абсолютную истину. Вся разница в том, что в нулевых Хладолесье с этого тренда частично соскочило, а Опушка не соскочила вовсе.
Хотите увидеть, как ориентируется в информационном пространстве средний опушкинец? Просто посмотрите на своего соседа из числа членов секты Либеральных Истин.
В его распоряжении столько же источников информации, сколько и у всех, и усомняться он может, сколько ему заблагорассудится, однако он будет без конца смотреть всяких «невзоровых иже с ним», на автомате обходя или обругивая то, что выбивается из этой колеи.
Если же он обладает пытливым умом и даже иногда склонен задавать себе вопросы в стиле «а не врет ли нам Глебыч?», поверять это он станет как заправский сектант - сравнивая слова условного глебыча со словами «Отцов церкви». Ибо где же искать истину, если не на сиэнэнах?
В самом деле: разве может врать «сиэнэн», если даже «бибиси» с ним согласно?
Именно это мы здесь и имеем, только подобным поведением страдает АБСОЛЮТНОЕ большинство населения. Здесь могут усомниться в словах своих деятелей или своих СМИ (хотя и не все столь смелы), но если даже «Отцы церкви» сказали, что, скажем выборы недействительны – значит, они и в самом деле недействительны. Если назвали ту или иную власть незаконной, а переворот законным – значит, власть незаконна, а переворот и не переворот вовсе.
Короче, «если сам Папа отлучил – значит ты точно еретик». И плевать, что папа – развратник и стяжатель, а "лидер свободного мира" – маразматик и вор, а вся их система построена на людоедстве: эти люди и структуры правы по умолчанию.
Альтернативные точки зрения имеют для современного сектанта не больше значения, чем мнение какого-нибудь суфийского дервиша для европейского религиозного фанатика времен религиозных войн: ими не интересуются в принципе.
Посему сектанта можно без опаски пускать в свободное плавание по информационному морю, ибо найдет он там только то, что соответствует его убогому видению.
И в этом плане Опушка имеет определенное преимущество, ибо такое оболванивание обеспечило ей более высокую степень единства и мотивированности. Как-никак, целых 30 лет мозги шлифовали, даже больше.
Что до Хладолесья, то о нем, пожалуй, расскажу в следующей статье. А сейчас семья зовёт к столу! Еще раз всех с Рождеством!
До встречи!
Орешки-пельмешки: Юмани 4100118082106555