Продолжение: http://dzen.ru/media/id/5eb6b77aa19aea5aa92feebc/vs-o-protivopolojnostiah-i-tancah-63b46c4878bdbe01350d35b4
Вот чего я хотел тебя спросить. Ты только мне в глаза смотри и отвечай, я спрашивать буду, а ты отвечай, как на духу отвечай. И не ври мне! Понял?!
Подожди-ка малёхо, я ещё один секрет вспомнил и, если не расскажу – забуду ведь, а так ты уже будешь виноват за мою забывчивость…
После танцев, думаешь, все по домам расходились? типа, свет кончился и молодёжь пошла спать, кажНый на лиану в своё уютное гнёздышко на белые простыни под пуховое одеялко?! Как бы ни так... Какая Лана?... Не на Лану, а на лиану – растение такое, где-то в джунглях растёт в пригородах Парижа или Лиссабона – тебе не всё ли равно… Не дурак ли ты, если так думаешь, что все спать расходились. Если ты так думаешь, то ты жизни вообще не знаешь, и не видал, а молодость твоя мимо тебя прошла, соскользнула в талые воды бурлящей юности и нежного непознанного стриптиза. Мы и тогда не спали, и теперь не спим. И другим спать не дадим! Летом после танцев все шли к мосту в реку охолонуться от назойливого желания палубы белого теплохода в вешних водах, парни точно все в реку лезли, а девчонки только с подстраховкой по обоюдному согласию и в присутствии купальника, прикрывающего соблазнительные места. Кстати, ты им не был? Кем, кем: купальником, спрашиваю, не был? никого не прикрывал от подозрительных личностей? Ни с кем в паре не парился? не принуждал к взаимности? Я-то был, парился, защищал от сглаза некоторые очень привлекательные места некоторых очень привлекательных особ… Не помню я каких – тебе скажи, и все сразу знать будут, а у них, может быть, пенсия на выданье и ветеранские платят. Короче, в июльскую полночь, при закатной заре на западе белой ночи все купались и толпились на мосту. Мост аж до воды провисал и накренялся от коротких синих ситцевых платьицев и от желающих спрыгнуть с него как с вышки. Как кто не потонул, удивительно, столько народу купалось, буркоток стоял по всей реке, больше чем днём, и некоторые под шафЭ… Конечно, под шафе! не все же такие смелые как вы с Петровичем, без тени сомнений на успех у противоположного пола, рыцари без страха и упрёка. Нам иногда требовалось побольше смелости и уверенности в себе для принятия царственных решений о белом танце на белом коне и последствиях фривольной жизни вдалеке от ночных утех. Пасьянс портвейничка на пятерых приходилось раскладывать по большим праздникам. Вот на мосту всё и выяснялось, кто, что стоит, и с кем завязан на «связные отношения». Парни храбрились, девчонки грудились, ангельская музыка с небес «живого» баяна и гитар уносила к звёздам на погляд. А кто-нибудь из парней, не жалея своей плоти в энных местах, специально на пузо с моста плюхнется: брызги аж мост перелетают, всех стоящих окатит с ног до головы. Тут девЯчьего визгу не на одну округу, оглохнуть можно, но и сгруденность становилась вполне осязаемая, можно было и потерпеть ради ощущений и телесного контакта, почувствовать, так сказать, чьё сердечко бьётся в унисон твоему и стучится в молодецкую грудь… Какая сгруденность, какая сгруденность – тебе, не всё ли равно? Молодость-то уж давно прошла и всё в обнимку с баяном, ни какой сгруденности кроме как от баяна не познал, все юные телеса девяносто-шисят-дивяносто мимо проскользили, не задержавшись, ничем не зацепились – чё уж тут тапереча об этом и говорить. А нам иногда её доставалось, приходилось иногда тесно попадаться в ущелье между двух-трёх ревностных подруг нацеленных на успех, кому как повезёт, тебе вот вижу, не везло…
Казалось бы, за полночь, на мосту, здесь никакого партийного контроля не должно быть: тётка Саня с тётей Раей в своих опочивальнях сны уже смотрят, во сне на имешках полонезы кадрят да «лезгинку» танцуют – делай, чё хочешь. Но нет, партия не спит! ни минутки не дремлет! Далее в ночной дозор вступала моя беспартийная бабка Анна: из столовой, как раз вдоль моста, в окно всё наблюдала и всё фиксировала – мышь не проскочит без её благоволения, в темноте видела как днём. Она в столовой ночным сторожем якобы была, чего и от кого сторожила непонятно, но всё про всех нас знала и по именам тоже… Ты-то уж как её не знаешь, тебе ли не знать, когда по сто раз за вечер девок менял и всё к себе поближе к дому тащил, под предлогом, баян отнести, и всё перед её глазами мельтешил, думал не заметит, из-за баяна, типа, не видно – хренушки ты бабу-Анну обойдёшь, объегоришь, уж не тебе, точно. Я иной раз разобраться с её слов не могу о твоих похотливых, от слова «походить», пасиях, не получалось всех девок в картинку в голове сложить: с кем ты, во сколько, куда кого проводил и кого на мосту между перил зажимал, а с кем за ручку подержался и куда глазами своими бесстыжими смотрел. Всё мне в подробностях рассказывала: кому чего сказал, кого лебёдушкой назвал, кого милой, кого любимой, а какой песней под баян соблазнял…
Бабка Анна у нас была крепка как советская власть, без тени сомнений на слабость и немоготу. Да тогда все женщины крепки были, все на фронте или на работах в тылу находились, баланы катали, как спички о коробок зажигали, легко и непринуждённо. Досталось им, конечно, ничего не скажешь, а позавидовать, так не приведи господь. Без мужей, на руках и лошадях, впроголодь, а то и голодными, во время войны и робят растили, и страну с тылами тащили. Потом восстанавливали, что можно было восстановить, и всё в колхозах и лесу, зимой и летом, в стужу и мороз, по дорогам и без дорог норму давали и план перевыполняли – вот кто войну выиграл, и чьи руки Юрия Гагарина в космос отправили. Вся счастливая молодость в тяготах прошла и лишениях, почти как в девяностые, только в созидании, а не развале…
Любили они за молодёжью конца семидесятых наблюдать, счастливых, не обременённых ничем, уверенных в себе и стране, ратующих за мир во всём мире, ни о чём не обеспокоенных, кроме красивых девок ни о чём не помышляющих. У них ведь, между прочим, тоже танцы были, имешки назывались. Соберутся у кого-нибудь на дому гурьбой, лишь бы гармонист был, и кадриль да русского выплясывают, ручеёк водят, краковяк танцуют. У них на этих имешках, поди, повеселей наших с тобой танцев было, на сколько силы и духа хватало, так и веселились и по-хрен им был мороз и санкции дикого запада. Крепкий народ был, чего и говорить…
Вот ещё ты кое-что узнал из своей жизни, несколько секретов, о которых родители наши не знали. А теперь смотри мне в глаза и не отводи, буду пытать… О, опять забыл, о чём спросить хотел. Погоди, соберусь с мыслями.
03.01.23. 21:20…05.01.23. 16:35, СПб.
Окончание: https://dzen.ru/media/id/5eb6b77aa19aea5aa92feebc/rasspros-ot-vs-63b9b15e7fc57c5d5d4e256e