Зимой - коньки, тюбинги, горки, сноуборды, летом - самокаты, ролики, велосипеды. Это типичные причины детских травм. Иногда они не обходятся синяками, ушибами и требуют серьезной врачебной помощи. Детский анестезиолог-реаниматолог Игорь Фролов. Корреспондент «АиФ-Тюмень» узнала, стоит ли бояться наркоза и какие могут быть последствия после перенесенной анестезии.
Нужен подход
- Игорь Анатольевич, за более чем 25-летний стаж работы вашими пациентами были и взрослые, и дети. В чем разница между ними для анестезиолога, с кем проще?
- Конечно со взрослыми, они знают, что операция и анестезия - необходимость, нужно пережить этот момент, чтобы потом стало лучше. С ними можно сотрудничать. Дети, особенно маленькие, не понимают, зачем нужна операция. Более того, они не знают, что это такое. К ним нужен подход, чтобы убедить, отвлечь, успокоить. У 2-3-летних все подготовительные манипуляции, например, установка венозного катетера, тоже проводятся под наркозом. К ребятам старше 10 лет отношение такое же, как ко взрослым, они уже все понимают и волнуются. Поэтому им накануне даем успокоительные препараты, чтобы лучше спали.
Самое тяжелое для детей - отлучение от родителей, это всегда стресс, слезы, истерики. Сейчас в некоторых клиниках, преимущественно частных, где операции плановые и их не так много, мамам и папам разрешают присутствовать в предоперационной и ждать, пока не подействует наркоз. В нашем случае, когда речь идет об экстренной помощи и одновременно идут 5-7 операций, такое невозможно.
- Перед операцией не рекомендуют есть и пить несколько часов из-за вероятности рвоты и опасности захлебнуться, родители всегда соблюдают это требование или становится жалко ребенка и дают перекусить чем-то?
- Аспирация рвотными массами - очень опасное осложнение. При плановых операциях лучше не есть за 6 часов до хирургического вмешательства и не пить за 4 часа. Обычно родители соблюдают эти рекомендации, если же ребенок что-то перекусил, отсчитываем шесть часов - только после этого берем в операционную. Но это если позволяет состояние пациента, в экстренных случаях времени ждать нет, поэтому наркоз быстрый, переход между бодрствованием и сном занимает минуту, а потом сразу вводим дыхательную трубку и раздуваем манжету. Даже если возникает рвота, в дыхательные пути ничего не попадает.
- Родителей пугает, что после наркоза дети часто ведут себя неадекватно, кричат, это последствия наркоза?
- Это действие некоторых препаратов, они вызывают возбуждение нервной системы, как на входе, так и при выходе из наркоза. Детям не больно, объективно их ничего не беспокоит, но они ведут себя возбужденно, хотят встать. Эти 5-10 минут надо только пережить. Если операция легкая, чтобы не пугать родителей, мы отдаем им ребенка только после прохождения этого этапа. К сожалению, избежать его невозможно. Можно ввести седативный препарат, но это неоправданно, после него он полдня будет приходить в себя.
Побочка на мозг
- Наркоз действительно так опасен, как его воспринимают? Или это пережитки прошлого, и сегодняшние препараты не дают побочных реакций?
- За 25 лет, что я в этой профессии, наркоз стал намного безопаснее. За это время анестезиология очень сильно изменилась. В 1995 году из следящей за состоянием пациента аппаратуры у нас были секундомер и обычный тонометр - все, больше ничего! Каждые десять минут мерили давление, считали пульс и смотрели за цветом губ пациента. В конце 90-х-начале 2000-х наркоз без монитора был уже нонсенс. Сегодня «умная» техника полностью контролирует состояние пациента: пульс, ритм, давление, сатурацию, температуру. Аппараты ИВЛ совсем не те, что были раньше. Сейчас они не просто дышат за пациента, а контролируют его дыхание, показывая все параметры. Вероятности что-то почувствовать или проснуться во время наркоза точно нет.
- Самый большой страх пациентов, наверное?
- И самый необоснованный, вероятность проснуться во время операции равна нулю. Есть аппарат, показывающий МАК - минимальную альвеолярную концентрацию анестетика, если он меньше единицы, операцию начинать нельзя, пациент, возможно, что-то почувствует. Приступают только тогда, когда этот показатель составляет единицу и больше. Контролируется и глубина наркоза специальным монитором. Все данные с приборов записываются на флешку и хранятся, поэтому если пациент будет утверждать, что он проснулся во время операции, всегда можно посмотреть записи.
- Чем тогда можно объяснить то, что некоторые больные говорят, что они слышали голоса врачей?
- Вообще, во время операции врачи практически не разговаривают, после - да. И этот момент как раз совпадает с тем, что пациент начинает выходить из наркоза. Тогда он и может услышать что-то, но это уже после хирургического вмешательства.
- Есть мнение, что наркоз влияет на мозг, некоторые отмечают ухудшение памяти, это действительно так?
- Есть всего один препарат, оказывающий негативное воздействие на память, но он применяется только в экстренных и самых серьезных случаях: большая потеря крови, практически отсутствующее давление. Его преимущество в том, что он поддерживает и приподнимает артериальное давление, потому что все средства для наркоза, в подавляющем большинстве, снижают его. Если тяжелому пациенту с практически нулевым давлением мы введем другой препарат, он просто умрет. Да, после него подводит память несколько месяцев, но в сравнении со спасенной жизнью это мелочи, к тому же со временем побочный эффект исчезает.
Все остальные средства для наркоза никакого влияния на мозг не оказывают, многие даже защищают его от стресса. При черепно-мозговых травмах, инсультах мы иногда специально вводим пациента в искусственную кому, чтобы дать мозгу отдохнуть. Когда человек в сознании, бодрствуют и нейроны, идут биохимические процессы, клетки потребляют кислород. А во сне эти процессы замедляются, и отдых помогает мозгу восстановиться.
В целом осложнения чаще всего развиваются не из-за наркоза, а из-за самой операции. Согласно исследованиям, на 187 тыс. случаев приходится всего одна смерть от последствий анестезии.
Перепроверить все
- Игорь Анатольевич, вы много лет каждый день сталкиваетесь с болью, бывает, пациентов не удается спасти, что помогает оставаться в ресурсе?
- К счастью, пациентов теряем редко, а когда в последний раз во время операций умирали дети, я даже вспомнить не могу. Но привыкнуть к уходу больного нельзя, сколько бы ты ни был в медицине. Каждый раз это стресс. Смерть от затяжной болезни и внезапная переживаются по-разному. В первом случае это тяжелый, но ожидаемый финал. Мы понимаем, что не можем ничем помочь, например, при циррозе печени, когда органа практически не осталось. Когда не удается спасти человека из-за травмы, когда умирают молодые люди - это боль, сильные переживания. Важно не зацикливаться на этом, отвлечься на дачу, рыбалку, спорт, коллекционирование - не так важно что, главное - не думать постоянно, не прокручивать в голове эту ситуацию. Иначе можно впасть в депрессию. Мне помогают мои дети, стоит час поиграть с ними - и негативная нагрузка сразу снижается.
- У вас есть какие-то ритуалы перед операцией? Обращаетесь мысленно за поддержкой к высшим силам?
- У меня ритуал один - проверить оборудование, наличие кислорода, все трубки, даже если медсестры уже все посмотрели. Я человек абсолютно недуховный, неверующий, стопроцентный атеист. И, считаю, что это мне помогает, потому что знаю, надеяться могу только на себя и науку. Любую ситуацию я оцениваю трезво. Уверен, что анестезиологу, в чьих руках жизнь пациента, духовными практиками лучше не увлекаться, полагаться нужно на себя и свои знания, а не на высшие силы. Я в нестандартной ситуации всегда виню себя, и в следующий раз на это обращаю еще более пристальное внимание.
- А во врачебные приметы верите?
- Нет, хотя некоторые коллеги считают, что оперировать человека накануне его дня рождения - плохая примета, к беде. Если пациент - родственник врача, то это тоже нехорошо, будут проблемы. Я же отношусь ко всему этому скептически. Ни черные кошки, ни пятница 13-е меня не пугают.
