В прошлой работе мы подвели промежуточные итоги по сталинской модели и обозначили её положительную роль в превращении Советского Союза в развитую промышленную державу со всеми вытекающими последствиями в виде демографического перехода, роста уровня жизни, урбанизации и тому подобному. Почему же эта модель со временем пришла в упадок? Здесь нам поможет аналитика не только Роберта Аллена, но и широко известного в узких кругах исследователя советской экономики Алексея Сафронова.
Основная проблема сталинской экономики состояла в том, что она держалась на внутреннем напряжении всех её элементов. Это была перманентная игра в кошки-мышки плановиков и предприятий. Госплан постоянно давил на предприятия, в то время как они пытались назначить себе облегченные планы и выбить побольше ресурсов «про запас», дабы с лёгкостью добиваться перевыполнения очередного плана, и с усложнением экономической структуры закономерно ухудшался контроль. В конце концов, сложно приставить уполномоченного Госплана к каждой группе предприятий, с учётом расширения товарной номенклатуры. С течением времени проблемы нарастали всё сильнее, как бы ни пыталось советское правительство это исправить. А ведь такие попытки были…
Реформы Хрущева
Это положение попытался исправить Хрущёв. Надо сказать, весьма своеобразно – резко сократив количество бюрократов, постоянно перестраивая методы работы Госплана, создавая новые министерства и закрывая старые, а также отменив институт уполномоченных Госплана. Разрушение системы ценового пресса и деградация стахановского движения начались именно при нём. На этих реформах стоит остановиться более подробно.
Хрущёв активно занимался реформой бюрократического аппарата. Была сокращена численность административного аппарата как минимум на 450 тыс. чел., было ликвидировано около 46 министерств а также сопутствующих подразделений. За период с 1953 по 1962 г. в Госплане сменилось 8 руководителей; сам Госплан периодически разделялся и соединялся, а его полномочия постоянно менялись. Главный планирующий орган утратил цель развития — отныне роль Госплана состояла в сборе планов самих предприятий и их согласования друг с другом.
Помимо этого, предприятия получили возможность оставлять больше денег с продажи своей продукции, а принудительное снижение оптовых цен прекратилось. Со временем, предприятия получили возможность назначать цены на некоторую продукцию самостоятельно. Ценообразование отныне устанавливалось как себестоимость продукции + рентабельность в размере до 5%. Следовательно, чем дороже продукция, тем выгоднее предприятию.
Институт социалистического соревнования начал постепенно отмирать, так как власти разумно сочли, что на современном этапе повышать производительность труда следует за счёт внедрения передовой техники, а не примитивного рационализаторства. По той же причине был ликвидирован принцип активного личного руководства. Если при Сталине многие руководители отраслей отвечали за результат головой, то в связи с усложнением экономики этот способ работал все хуже, ведь бюрократов на всех не хватит. Требовалось внедрять материальные методы стимулирования более активно.
Кульминацией хрущевских реформ стала совнархозная реформа. Идея состояла в том, чтобы поделить страну на экономические районы, примерно совпадающие с границами областей, что удовлетворяло секретарей обкомов.
Совнархозы могли самостоятельно изменять план производства по согласованию заказчиков, при этом уведомлять республиканские отделы Госплана об этом только постфактум. Планирование шло снизу, в то время как республиканские госпланы должны были согласовывать производственную деятельность совнархозов, но совершенно не были к этому готовы.
Если раньше в СССР была отраслевая структура экономики (Госплан спускал в конкретную отрасль укрупнённые показатели для выполнения, в то время как основная деятельность для выполнения плана конкретизировалась на местах), то она перешла на региональную. Совнархозы оказались заинтересованы создавать замкнутую систему производств на своей территории, дабы избежать перебоев поставок из других районов. Это позволило развить рабочее самоуправление и оптимизировать многие производственные процессы. Однако подобная локализация приводила к обособлению определенных территорий относительно остальных.
Теперь предприятия на территории совнархозов были ответственны сами за себя. Если раньше не было проблемой произвести подшипники в Минске, дабы направить их на производство тракторов в Москву, то теперь эта система сломалась. Госплан не понимал, как руководить экономикой страны, если его задачей было лишь согласовывать то, что напланировали совнархозы, каждый из которых тянул одеяло на себя. Разделённой на «феодальные княжества» экономике страны резко поплохело.
Видя серьёзные недостатки реформы, Хрущёв откатил изменения и вернулся к отраслевой структуре управления. Важно понимать, что он предложил неэффективный метод борьбы с существующими проблемами, которые никуда не делись после отката реформ и лишь только усугублялись. Как следствие, продолжалось активное расширение бюрократического аппарата. Впрочем, Хрущёв продолжал биться над попытками улучшения экономического механизма. Несмотря на его дальнейшую отставку, первые эксперименты, которые пойдут в основу косыгинских реформ, произойдут ещё при нём.
Реформы Брежнева
При Брежневе была очередная попытка выстроить адекватный механизм контроля деятельности предприятий. В рамках косыгинских реформ предполагалось перевести их на систему государственных заказов, при которой предприятия будут сами финансировать расширение производства за счёт выполнения этих самых заказов. Предполагалось, что, ведомые заработком, они сами станут назначать себе напряженные планы и выполнять их. В реальности всё вышло прозаичнее.
Если вкратце, то предприятия не могли реализовывать накопленную прибыль. Рынок средств производств отсутствует, ресурсы для производства всё ещё распределяются через Госплан. Предприятиям было некуда тратить деньги кроме как на зарплаты и премии себе любимым, что создавало проблему с товарным дефицитом: рабочие получали гораздо больше денег, чем могли отоварить. К тому же, никуда не делось порочное ценообразование – как плановики докажут, что новый трактор стоит именно 100500 рублей и эта стоимость не была завышена? Наблюдая за происходящим, власти вновь решили усилить централизацию и изымать неиспользуемую прибыль в государственный бюджет. Как следствие, это приводило к недовольству руководителей предприятий, которые устали от бесконечных экспериментов с расширением и сокращением самостоятельности.
Экономика снова вернулась к отраслевому принципу с Госпланом во главе, но эта система была все менее эффективна для экономического роста, так как не позволяла интенсифицировать экономику. Советское планирование становилось все менее управляемым и действовало в автономном режиме тем больше, чем больше росла экономика.
Конечно, эти проблемы пытались решать и после Косыгина. Структура Госплана постоянно менялась, появлялись дополнительные ведомства, но безрезультатно. Предложения экономиста Анчишкина, комплексная программа научно-технического развития СССР, доклады научно-исследовательского института экономического развития — всё это игнорировалось и негативные тенденции только усугублялись. По мнению Сафронова, невозможность разобраться с пороками плановой экономики в рамках сложившейся системы привела к дрейфу экономистов в сторону рыночных реформ.
Экономическая динамика СССР после Сталина
Несмотря на тревожные звоночки при Хрущёве, которые перерастали в фатальные недостатки, экономика всё ещё развивалась. Планы согласовывались, проекты реализовывались, а социалистические страны догоняли развитых капиталистов.
Примечательно, что даже несмотря на хрущёвские непродуманные и волюнтаристские реформы, экономика СССР показывала хорошие результаты. Даже многие американские аналитики полагали, что к концу столетия Советский Союз может перегнать США.
Но если всё было настолько хорошо, то почему Союз проиграл экономическое соревнование и развалился? Дело в том, что с каждой послевоенной пятилеткой темпы роста СССР стремительно падали, причём сильнее, чем у западных стран. Это сложно списать исключительно на «эффект низкой базы».
Советскую экономику разъедал лоббизм: Госплан не знает, в каком объёме и кому давать денег, а отрасли просят всего да побольше, дабы застраховать себя от непредвиденных обстоятельств и гарантированно выполнить плановые показатели, которые ещё и пытались занизить. Например, это проявлялось в сопротивлении предприятий внедрению единой автоматизированной системы плановых расчётов:
Работники отделов, занимающиеся распределением продукции, были не заинтересованы в том, чтобы афишировать "кухню" своей работы. Естественно, они, распределяя продукцию, не могли не дать её на основные производства. Но оставалась "в заначке", вернее, они оставляли "в заначке" процентов 30 продукции, которую они придерживали в своих "рабочих" тетрадях. А дальше было всё очень просто. Ехали в Москву "ходоки" - снабженцы с портфелями. А в портфелях были "презенты", за которые они "выколачивали" то, что для завода было нужно очень-очень. А счастье было в руках тех самых специалистов Главка, которые распределяли эту дефицитную продукцию. А могли и не распределить, а могли и перераспределить, Могли из недефицитной продукции сделать - дефицитную. В общем, они могли многое. Но это всё было покрыто тайной, в которую не допускался никто, и, тем более, какой-то там Вычислительный Центр, который хотел всё учесть.
Ключевым вопросом для экономики был вопрос приоритетов. Сафронов назвал эту проблему «мёртвым узлом», когда для поддержания прежних темпов роста приходилось строить всё больше, при этом стройки шли всё дольше и продолжались десятилетиями:
Строительство Саяно-Шушенской ГЭС началось еще в 1963 г. При использовании имевшихся тогда расчетов и возможностей станция могла быть пущена в 1970 г., но даже в 1984 г. действовало всего шесть агрегатов из десяти запланированных. «Долгострой» обернулся потерями огромного количества электроэнергии, которая должна была поступить в Единую энергетическую систему страны. К тому же простаивала современная техника, крайне нерационально использовались трудовые ресурсы, что наносило урон еще более важному делу воспитания кадров, социальному развитию трудовых коллективов, организации соревнования. Сами строители и монтажники не то иронизировали, не то сетовали: в бригадах уже работают молодые люди — ровесники стройки.
Кроме того, для роста производительности труда требуются вложения в товары группы «А» (средства производства). В то же время, требуются вложения в товары группы «Б» (товары народного потребления) для обеспечения товарного покрытия на выплаченные зарплаты. Чтобы произвести больше товаров обеих групп надо больше строить. Но чем больше строишь, тем больше долгостроев, тем больше нужно оттягивать ресурсов на достройку, тем больше нарастает дефицит, тем больше нужно строить…
Другая проблема обстояла с контролем качества продукции. Допустим, рационализаторы на предприятии придумали трактор, который увеличит производительность труда в сельхозе в два раза, но при этом он стоит в 7 раз дороже предыдущей модели. Связано ли это с объективными условиями, или же производители сознательно завысили себестоимость? А как это узнать? Вернуться к предыдущим моделям тоже не вариант, ибо старые трактора снимают с производства.
Так, советские экономисты писали:
…лишь каждый шестой изготовленный образец был освоен производством в год своего создания, третья часть была освоена примерно в течение двух-трех лет, а 15% —в течение четырех лет и более. Замена половины ранее выпускавшейся промышленной продукции требовала минимум 7—10 лет.
…80% новых разработок внедрялось только на одном предприятии, менее 20% — на трех-четырех. И лишь 0,6% новшеств применялось на пяти предприятиях и более. Причины: «план по валу», не предусмотрены средства на внедрение в плане.
…в 1981—1984 гг. в промышленности внедрено свыше 3,1 млн мероприятий по новой технике. <…> изобретений в 33 раза меньше. На одно внедренное мероприятие при затратах около 14 тыс. р. условно высвобождалось всего 0,62 работника и получалось 6,3 тыс. р. годового экономического эффекта.
Подобных примеров можно привести практически в каждой отрасли экономики. Решения принимались, о нарастающих кризисных тенденциях не говорил только ленивый, но это не производило никакого эффекта. Вот лишь некоторые примеры.
Проблема несопоставимого прироста производительности и затрат на внедрение стала ключевым фактором экономического отставания от западных стран. Из-за долгостроев новые заводы не вводились в строй, что приводило к устареванию оборудования.
Надо сказать, подобные проблемы были характерны для стран социалистического блока в целом. Именно по этой причине они и начали отставать от развитых стран после 70-х годов, так как критические минусы сложившейся системы стали всё сильнее перевешивать её плюсы, а страны соцблока становились всё более зависимыми от импорта высокотехнологичной продукции с Запада, что, по мнению Франка, внесло свою лепту в ухудшение экономической ситуации, когда соцстранам пришлось отдавать долги.
Уровень жизни в послевоенном СССР
Как и в экономике, в уровне жизни у Советского Союза был большой прогресс. На исходе своего существования это было приличное, развитое государство. СССР из страны третьего мира перешёл в благополучный «второй».
К сожалению, замедление темпов экономического роста сказывалось и на уровне жизни. Пока все остальные страны шли вперёд, Советский Союз отставал.
Кроме того, Советский Союз всё ещё оставался государством довольно значительных социальных контрастов, особенно на региональном уровне. Если судить по доходному неравенству, то СССР был сопоставим с наиболее социально-ориентированными государствами мира: Норвегией, Швецией и Данией. Проблема таких оценок в том, что деньги в СССР играли подчинённую роль и не были столь востребованы в советском обществе. Поскольку большинство благ распределялось государством, гораздо большую роль играли неформальные знакомства. Например, человек мог зарабатывать мало, но каждый день съедать по несколько килограммов мяса, если его родственник работает в продмаге. То же самое и с распределением квартир и прочими льготами, которые могут выдаваться одним гораздо быстрее, чем другим.
Следовательно, имеет смысл сопоставить неденежные показатели. Работы на этом поприще ещё непочатый край, но кое-что проиллюстрировать мы всё-таки можем.
Таким образом, трудности Страны Советов в экономике сказались на уровне жизни населения. Несмотря на весь прогресс, он серьёзно отставал от стран Запада, но если раньше Советский Союз догонял их, то теперь отставание стало только усиливаться.
Причины упадка
По мнению Аллена, советская экономика базировалась на вовлечении массовых дешёвых ресурсов, как трудовых, так и природных. С их исчерпанием, руководству СССР пришлось перейти к интенсивному пути развития, но здесь были серьёзные проблемы.
Среди ошибок стратегического планирования Аллен отмечает модернизацию старых производств, вместо строительства новых с нуля, поскольку это обходилось существенно дороже:
Данная проблема знакома всем, кто сталкивался с ремонтом ванной комнаты: новое оборудование предполагает совершенно иные принципы установки и не соответствует соединениям, требованиям к расходу электроэнергии и размещению, характерным для старых моделей. Зачастую существенным ограничением является требования к пространству. При этом новое оборудование может давать более высокие объемы выработки, требуя увеличения потоков поставок сырья и выпуска готовой продукции. В тесных условиях старых предприятий невозможно экономически эффективное управление такими потоками. Аналогичным образом при модернизации оборудования невозможно добиться экономии средств в условиях интеграции последующих ступеней производства.
***
…так, например, исследования экономистов Госплана показали, что увеличение мощностей на старых предприятиях обходится государству на 55% дороже, чем запуск нового проекта (Румер. 1984,15; 1989, 211).
Также, по его мнению, истощение дешёвых природных ресурсов вынудило руководство разрабатывать дорогие сибирские месторождения:
Многие месторождения были неприбыльными, по стандартам мировых цен. Однако в советской экономике такие критерии значения не имели. Главным ориентиром экономики была не прибыль (превышение доходов над издержками), а переход на самообеспечение и полноценное развитие природных ресурсов страны. На первых этапах подобная стратегия не приносила убытков, поскольку месторождения находились в относительно легком доступе, однако, по мере того как источники сырья отодвигались на все более удаленные расстояния, затраты стали расти стремительными темпами. Это привело к тому, что огромные суммы уходили на проекты, приносящие в итоге низкую прибыль, о чем свидетельствует снижение производительности в угольной и нефтяной промышленности, а также в черной металлургии и сфере производства «прочих продуктов», включающей цветную металлургию.
Нивелировать данную ситуацию можно было несколькими способами. Первый — закупать сырьё на мировом рынке, что было бы дешевле. Госаппарат страны не «оценил» данный способ в условиях Холодной войны, придерживаясь стратегии полного самообеспечения. Второй — сократить потребление энергии без потери производительности, что требовало внедрения энергосберегающих технологий, но, как мы уже видели, в СССР был явно не тот случай. Наконец, свою роль сыграла уже упомянутая Холодная война, вынуждавшая Союз тратить огромные бюджеты на противостояние с более развитыми странами.
Ключевым недостатком плановой экономики советского типа, по мнению как Аллена, так и Сафронова, стала неадекватная система мотиваций и стимулов. В рыночной экономике деятельность предприятий определяется прибылью, а возможность разорения фильтрует «эффективные» и «неэффективные» вложения. В плановой экономике не было столь же эффективного механизма распределения средств. В условиях потери ориентиров и невозможности административного контроля качества продукции и вложенных денег, это привело к замедлению экономики.
Итоги
История Советского Союза может многому научить всех нас. Левым стоит крепко задуматься над созданием такого механизма экономического контроля, который превзошел бы рыночную систему. Правые же могут переосмыслить политику большевиков, которая вытянула нынешнее постсоветское пространство на вполне приличный уровень развития в сфере экономики, геополитического влияния и уровня жизни широких слоев населения.
Что до всех остальных, то повод задуматься тоже есть. Со времён Петра Первого Россия пытается модернизировать страну и догнать развитые европейские (а затем и американские) державы. Несмотря на огромное количество таких модернизационных скачков, перед страной до сих пор стоит та же самая задача: стать экономически развитой страной на уровне современного Запада.
С какими конкретно проблемами на этом пути сталкивается современная Россия, как одно из самых развитых стран СНГ пространства? Это уже совсем другая история, которую, впрочем, можно послушать здесь.
Если вы с надеждой смотрите на будущее России и вам понравился материал, вы можете отправить деньги на счёт автора (сбер 2202 2005 4871 3468). Финансы пойдут на стимулирование российской экономики путем увеличения трат автора.
Автор - Федор Яковлев
