«Вот бы Ксюшенька приехала к нам в гости на каникулах!» - мечтательно протянула Ольга Ивановна, попивая сладкий чаек с меренговым рулетиком, сидя на просторной Ниночкиной кухне. «А «к нам» - это к кому? - поинтересовалась Нина, уточнила - В наш с Мишей дом?»
Свекровь в сердцах, со звоном поставила чашку на блюдце, недобро глянула на невестку и, поджав сухие тонкие губы, проговорила четко, ясно, раздельно, как для недалеких – «К нам – значит ко всем нам, ко всем, кто здесь живет! Раз я сейчас живу здесь – у меня есть право принять у себя в гостях любимую внучку! Мы же семья!»
«И все-таки, Ольга Ивановна, хотелось бы, чтобы вы прежде обговорили эту ситуацию с хозяином дома» - довольно спокойно сказала Нина, она была готова к подобному развитию событий…
Пару дней назад свекровь вдруг запричитала – «Бедный мой Андрюсик! Ему сейчас так тяжело!» Андрюсик – младший сын Ольги Ивановны, отец Ксюши, хоть и имел собственное жилье, но обитать (ночевать, столоваться, болеть) предпочитал у мамы, в то время, когда мама жила еще в собственной квартире со средним сыном Павликом. Зачастую Андрей даже сдавал свою небольшую замусоренную квартирку, чтобы, не работая, иметь хоть какие-то свои деньги. Теперь, когда Пашка умотал на моря, а маму «передарили» старшему, Мишке, Андрею приходилось жить у себя, в своей малометражке, да еще и работать возникла необходимость, ведь поток денежек с аренды иссяк…
«Андрей, конечно, вышел на работу, но ему так тяжело даются эти его смены! Он очень устает, сил ни на что не остается, хворает постоянно, как бы в больницу не загремел!»
Нина сочувственно кивала. Ольга Ивановна выводила рулады - «А вот скоро Ксюша приедет после сессии! Где она будет жить? Раньше Андрюсик ее сразу ко мне привозил, она заботилась обо мне, ухаживала, она же на врача учится, умница наша!»
«У Ксюши есть мама и бабушка с той стороны, Ксюша может жить дома» - предположила Нина. «Ой, ты же знаешь эту Ленку, и бабку эту старую, вонючую! Там жить невозможно, тесно, грязно, поэтому девочка все время у нас была!» - Ольга Ивановна почти кричала, очень любила она свою внучку, кровиночку! (остальные двое внуков не в счет)
Нина, может быть, и знала «эту Ленку», но давным-давно, когда дети еще маленькие были. Потом между братьями пробежала черная кошка, младшие перестали общаться со старшим, не звонили, на улице отворачивались, и только Ольга Ивановна совестила Мишку при редких встречах – «Миша, почему ты Ксюшу не любишь? Такая чудесная девочка, твоя кровиночка! Мы всей семьей ее растим, и ты нам помогать должен, мы же твоя семья!»
Мишка считал, и довольно справедливо, что девочкой должны заниматься законные родители, но мать обижалась на него от имени всей семьи, пропасть непонимания между родственниками росла скорее, чем росла сама Ксюша… В общем, племянница не видела дядю, дядя интересовался ее успехами вежливо, но довольно равнодушно и на расстоянии, и вдруг, по мнению Ольги Ивановны, настало время все изменить…
«У вас все равно дочка за границей живет, домой редко приезжает, ее комната стоит пустая! Тебе жалко что ли, если Ксюша там поживет недельку?» - вот зря Ольга Ивановна это сказала!
«НЕТ! – в бешенстве гаркнула Нина, и повторила, впечатала ещё раз - Я сказала – НЕТ!»
Свекровь вроде как испугалась, хотя вслед выходящей из кухни Ниночке еще бормотала что-то - «Не тебе меня попрекать, что я на старости лет без квартиры осталась. Еще не известно, где ты окажешься в мои годы!», но Нина уже не слышала ее…