Дело было до перестройки. В кафе дым стоял, как говорится, коромыслом. Гуляли страховые агенты вместе с начальством. Сейчас это мероприятие называют корпоративом.
Во время застоя Госстрах жил на широкую ногу. Звучали речи и выдавали премии наличными в конвертах. Потом оказалось, что у одной дамы, особо приближённой к начальству, украли эту премию.
Все сидели за отдельными столами, по 4 человека. Эта пострадавшая повесила сумочку с премией на спинку стула, а сама пошла танцевать в круг. Кончик конверта с деньгами неосмотрительно выглядывал, так и просился, чтобы его кто-нибудь умыкнул.
Агент Галина Ивановна сидела за соседним столиком и зорко следила за происходящим. Она поднялась, и никем не замеченная, прошла мимо качающейся на длинном ремешке сумочки, незаметно прихватив конверт. Он молниеносно исчез в лифчике Галины Ивановны. Она прошла своей вихляющей походкой, со скоростью хорошего спринтера, на выход.
Эта агент была небольшого роста, всегда с завивкой на тёмных волосах. Её длинное лицо не отличалось красотой, но задорно торчащий курносый нос всегда привлекал мужчин.
Никто не обратил на неё внимания, все выпивали и закусывали. Бухгалтерия в танцах отрывалась по полной, как говорят, только шуба заворачивалась. Танцевали с задиранием юбок выше головы, а ногами выделывали кульбиты не хуже Волочковой.
По залу поплыл соблазнительный запах жаркого, официанты начали разносить горячее в горшочках. Все поспешили на свои места и приготовились выпить под горячее, как водится.
Галина прошла в раздевалку, нашла своё, отделанное норкой, пальто в куче других, прихватила чьи-то босоножки в пакете и вышла на морозный воздух.
Она резво побежала домой по дорожке, петляющей между пятиэтажек, её грел конверт, надёжно спрятанный за пазухой. В том году зима была снежная, идти приходилось в лабиринте высоких сугробов.
Деньги Галя очень любила, некоторые мужчины, идя с завода с зарплатой, сначала сворачивали к ней. От неё выходили только через сутки-двое, уже с пустыми карманами. Напрасно их жёны ждали, а Галя не считала себя виноватой.
В народе говорят, что на укравшем один грех, а которого обокрали имеет 40 грехов потому, что всех подозревает.
На другой день в конторе был шум до потолка, все искали вора, думали друг на друга. Начальница на общем собрании всех обвиняла огульно, визжала, как хороший поросёнок, слюни летели в разные стороны. Её покрасневшее лицо обрамляли волосы соломенного цвета, выбившиеся из причёски.
Из рядов агентов послышались возгласы недовольных:
-а конкретнее нельзя? Зачем всех обвинять?-
Но начальница не унималась, да и опыта руководства было маловато, она недавно пришла в Госстрах из местного драматического театра. Какую она там должность занимала, никто не знал. А вора так и не установили.
Галина ликовала в душе, она продолжила потаскивать, что плохо лежит. Вскоре у главного бухгалтера пропали деньги из сумки, висевшей на спинке стула в кабинете. Почему-то любят вешать сумки с деньгами на стул, ведь можно и за пазуху положить денежки!
Надо сказать, что конторские работники и агенты были в Госстрахе не на равных. Контора была белой костью, а агенты, приносящие весь доход, были рабочими лошадками. Например, работники конторы получили, в то время, беспроцентную ссуду на большие суммы. Это держалось в строжайшей тайне. Агентам об этом стало известно через много лет. В перестройку некоторые агенты хрен без соли доедали (как говорится), а у работников конторы шубы новые появлялись да не по одной.
Так и жили...