Январь свеж, как только что умытое лицо. Сугробы мерцают и подмигивают. Настя с мамой и папой вышли на первую в новом году прогулку. Комбинезон похрустывает при каждом шаге, а ярко-зелёный снежколеп грозится выскользнуть из варежек. Настя встаёт у подъезда, открывает рот. На высунутый язык падают снежинки и тают.
— Мам, попробуй! Тебе точно понравится.
Мама опускается на снег рядом с дочкой.
— Ой, вот эта самая вкусная была! Ну что, на горки идём?
— Пойдём, — выдыхает Настя и дважды громко щёлкает снежколепом. — Я сегодня всех победю.
Девочка устраивается на санках и командует:
— Вперёд!
Папа снимает санки с места, быстро катит по снегу. Он искрится от утреннего солнца, будто по дворам лежит тонкую сеточку с блёстками. Из-за угла дома показывается ёлка. Разноцветные огни светят между её мохнатыми лапами, приглашают прокатиться на горках. А там уже визжит ватага детей.
Настя на ходу выползает из санок:
— Вот я вам сейчас покажу!
Над ней склоняется мужчина — сосед с третьего этажа.
— Здравствуйте, дядь Миш, — хором говорят родители.
Настя всегда удивляется, насколько он большой, словно надутый. Его усы, обычно грустно висящие вниз, сегодня покрылись инеем от мороза и торчат в стороны.
— Ты где такую штуку купила? — улыбается он, разглядывая снежколеп.
— Я её не купила. Я её вот так тихонько взяла в магазине, — Настя взмахивает рукой. — А мама купила.
Под смех дяди Миши Настя бежит, хрустя комбинезоном, в самую гущу детей, победно щёлкая снежколепом.
— Ам, ам, ам, у меня акула! Сейчас всех вас съем.
***
Вечером дома перед сном, выпив какао с печеньем, Настя спрашивает:
— Мам, ты видела, какой снежок я слепила? Мы его на самый верх башни положили! А крепость до завтра устоит?
— Устоит. Спи, Настёна, — мама целует дочку в щёки, накрывает одеялом и подтыкает по бокам.
— Это хорошо. Я завтра самая первая приду и сломаю её, — с закрытыми уже глазами шепчет Настя.
— А ломать зачем? — удивляется мама.
— Чтобы заново построить, конечно.
