Из воспоминаний В. БАРЫШЕВА
В АВГУСТЕ 1939 года мы проводили брата в армию. Был чудесный теплый день. На берегу реки, где собрались призывники и провожающие, шумно и весело. Кто-то играет на двухрядке, и голосистые девчата тягуче и задушевно выводят: «Как родная меня мать провожала, тут и вся моя родня набежала!»
Петя уехал, а мы все никак не могли свыкнуться с мыслью, что два-три года его не будет с нами. Брата в семье любили. Он был общительным, жизнерадостным, страстно увлекался живописью, музыкой, охотой и рыбной ловлей, красиво плясал. Работал мастером сплава на лесоучастке. Все мы с нетерпением ждали от Петра первой весточки, а он долго молчал. Только через месяц получили письмо, из которого узнали, что служит он в Приморском крае, на побережье Японского моря, и начинает учиться на механика-водителя танка.
Теперь письма приходили часто. Петя делился своими радостями и успехами.
«Работаю секретарем комсомольской организации нашей части. Избран на бригадную комсомольскую конференцию. Есть надежда, что попаду на армейскую художественную олимпиаду».
В мае 1940 года мы узнали, что Петя назначен заместителем политрука танковой роты.
«Горжусь тем, — писал он, — что партия и правительство доверили мне такое большое дело, как быть политическим руководителем в армии, доверили сложную боевую машину и оружие. И если начнется война, ваш сын и брат будет защищать свою Родину геройски».
А через две недели после этого письма мама получила приятную весть от комиссара танковой бригады Братишко, который извещал, что ее сын П. И. Барышев, добился отличных успехов в боевой и политической подготовке. Учебный взвод, в составе которого он был, взял по стрельбе из пулемета и пушки первое место. От имени командования части он благодарил маму за то, что она воспитала настоящего патриота своей Родины.
Мы без конца перечитывали теплое письмо комиссара и успокаивали маму: «Все будет хорошо, Петя вернется домой таким же веселым и здоровым». А когда в школе или дома, пели полюбившуюся нам песню «Три танкиста», то вкладывали в нее особый смысл.
Мы уже готовились к встрече, с братом, когда на страну, на народ, на наш маленький поселок обрушилась леденящая весть: война!
Уже в первом военном письме 26 июня 1941 года брат писал нам: «Разрешите заверить вас, дорогие братья, мама и сестры, что если мне выпадет счастье драться за честь и свободу нашей Родины, то врага буду бить до последней капли крови». В другом письме: «Сейчас каждый человек живет не для себя, а для своей Родины, своего Отечества. Для нашей победы каждому человеку нужно отдать все, а если, потребуется, то и жизнь свою не пожалеть, во имя спасения Родины».
Нам с младшим братом нужно было учиться дальше, и, как ни страшно было срываться с насиженного места в военное время, мы с, мамой все-таки переехали в город Красноярск.
Теперь письма от Пети приходили все реже и реже. Были они короткими — на одну-две страницы тетрадного листка, но написаны все тем же четким, красивым почерком.
3 ноября 1941 года: «...Вступая в зону боевых действии, я чувствовал себя неплохо, правда, вначале было немного страшновато. В разгаре же боя весь страх куда-то провалился. Участвовал со своей машиной в боях. Ходил несколько раз в атаку и в разведку. Бил фашистов из пулемета и давил гусеницами. Видел живых, мертвых и пленных врагов. Что они из себя представляют? Это — бандиты с большой дороги, жалкие трусы. Они боятся вступать в рукопашный бон с нашей отважной пехотой...
В одном бою мою машину подбило снарядом, но, несмотря ни на что, я ее с поля боя вывел».
Затем писем не 6ыло очень долго. Нас угнетала эта неизвестность. Мама с утра до полуночи, нередко оставаясь во вторую смену, работала в военизированной пошивочной мастерской, мы с младшим братом чаще, чем в школу, наведывались в военкомат. Но там дела наши продвигались туго...
В январе 1942 года мы получили, наконец, от Петра очень короткую весточку. «Приятно писать, сознавая, что ты еще жив и сможешь дать Родине что-то полезное. Первого января при взятии города Сухиничи меня ранило в левую руку. Ранение легкое, так что месяца через полтора должен поправиться».
Вскоре после получения этого письма меня вызвали повесткой в райвоенкомат, и через три дня я находился уже на краткосрочных курсах радистов-операторов. Нечего и говорить, как я был рад тому, что скоро смогу отправиться на фронт, воевать, бить фашистов, как и старший брат.
В апреле 1942 года Петя написал, что учится в военно-политическом училище. «Успехи в учебе хорошие. Наступила весна. Третья весна, как я в армии. Но эта весна совершенно непохожа на другие. Ее приходится встречать в обстановке суровой войны... Жду дня, когда радость солнцем разольется над нами и мы сможем сказать: Да! А все-таки мы выстояли и победили! Победили и войну, и разлуку, и голод, и смерть!».
Летом того же 1942 года политрук Петр Барышев приехал в город Малая Вишера Ленинградской области. А в августе 1943-го я, будучи в 222-й Смоленской стрелковой дивизии на 3-м Белорусском фронте, получил пакет с лаконичной запиской о его гибели и пачку фотографий, залитых кровью...
...В моих руках письма старшего брата. Им двадцать девять лет — больше, чем было ему, когда он отдал свою жизнь за Родину.
(1970)
☆ ☆ ☆
На снимке автор воспоминаний Барышев Василий Иванович
