Мы сейчас живём в едином открытом информационном пространстве, доступ в которое значительно упростился с появлением интернета. К XXI веку в мире накопилось колоссальное количество текстов самых разных жанров и форм, и уже трудно идентифицировать образ, цитату, реминисценцию. Проблема вызвана не обилием важных текстов культуры, а их незнанием. Многие фразы живут оторванно от текста-оригинала. Вот пример: кто не знает фразы «Весь мир – театр»? Не все знают автора, почти никто – откуда эта цитата. О чем эта фраза из комедии Вильяма Шекспира «Как вам это понравится»?
Посмотрите, как по-разному звучит эта фраза в переводах, выполненных в разную эпоху:
Например, перевод П. Вейнберга (1866):
Я этот мир считаю
Лишь тем, что есть на самом деле он:
Подмостками, где роль играть все люди
Обязаны…
перевод Т. Щепкиной-Куперник (1937):
«Весь мир - театр.
В нём женщины, мужчины - все актёры.
У них свои есть выходы, уходы,
И каждый не одну играет роль.
Семь действий в пьесе той.
Или, перевод А. Флори (2007):
Весь мир – театр, и люди в нем – актёры.
Идут на авансцену, чтоб сыграть
Семь актов всё одной нелепой драмы
И навсегда уйти в кромешный мрак.
Возможно, что речь здесь о «человеческой комедии» в ее ренессансном понимании, когда человек воспринимался как игралище Фортуны, и ведь действительно, ВЕСЬ МИР — ТЕАТР — константа культуры позднего Средневековья. Шекспир использовал эту идею, предложив зрителям свою интерпретацию и в пьесе «Венецианский купец», и даже в «Гамлете».
В русской культуре периода Серебряного века эта тема «иллюзии бытия» была очень популярна. Темы игры и мира-театра используют многие поэты в своем творчестве. Это и стихотворение Николая Гумилева «Театр», поэма А. Блока «Балаган», заметки З. Гиппиус о театрализации мира.
В ХХ веке сомнение в достоверности научного познания привело постмодернистов к убеждению, что наиболее адекватное постижение действительности доступно лишь интуитивному, по мысли М. Хайдеггера – «поэтическому мышлению». Специфическое видение мира как хаоса, предстающего сознанию лишь в виде неупорядоченных фрагментов, получило определение «постмодернистской чувствительности».
Неумение считывать интертекстуальность приводит культуру еще к одной модной максиме: «Мир есть текст» и, кстати, тоже мало кто знает автора (Ж. Деррида). Эта фраза полностью оправдывает отсутствие читательского багажа. Вот, как этот феномен культуры объясняет поэт Александр Лазутин в стихотворении «Мир есть текст»
Весть мир вокруг есть скрытый текст.
Но чтоб понять его значение,
Необходимо знать секрет,
Как овладеть искусством чтения.
В нём видим мы не вязь из слов.
Он говорит системой знаков,
Палитрой полевых цветов
И тайной древних артефактов.
Чтоб этот текст прочесть суметь,
И выразить его вербально,
Должны духовно мы прозреть
И измениться кардинально.
Измениться не получится, мир интернета привел нас к оправданию незнания прецедентного текста. Известный рассказ «Вавилонская библиотека» Х.-Л. Борхеса повествующий о том, что могут сделать с человеком книги и полная доступность информации. Приведённое в рассказе описание мира книг – это свидетельство того, что обо всех явлениях в мире уже написано, и ничего оригинального сказать уже нельзя. Именно «уверенность, что всё уже написано, уничтожает нас или превращает в призраки».
Далее можно заметить, что библиотека в постмодернистских произведениях может оказаться просто деталью пейзажа или даже досадным препятствием на пути к намеченной цели. Так, в «Хазарском словаре» М. Павича и романе «Манарага» В. Сорокина книга – предмет быта, декора, материала для приготовления блюд, но уже совсем не источник знаний.
В современной литературе в условиях глобального кризиса идей заимствование уже не является чем-то преступным. Напротив, умение автора обратиться к опыту своих предшественников демонстрирует его интеллектуальный и культурный уровень. Но вот читатель, в основной своей массе, чаще просто не замечает реминисценций, тем самым лишает себя удовольствия от узнавания, и не получает подлинного «удовольствия от текста» так и не разгадав его знаковой природы, не выйдя из лабиринта смыслов.
И Вы попробуйте проверить свою читательскую компетентность после знакомства с романом У. Эко «Имя розы». Мои студенты разгадывают закодированные смыслы в этом экспериментальном романе автора с удовольствием.
Ирина Мурзак
филолог, литературовед, театровед
доцент Департамента СКД и Сценических искусств ИКИ МГПУ