Вообще, маленькие собачки, как правило, обладают повышенной агрессией и повышенной же самооценкой. Я намеренно не сказала «завышенной», ибо откуда нам, убогим двуногим, знать, где нижняя планка для этих богоравных существ?!
Вот вы когда-нибудь видели, с каким взглядом едет на руках у какой-нибудь гламурной (и не очень гламурной) барышни вот это крошечное существо, в паспорте у которого написано «собака»?! Там такой взор, от которого хочется пасть ниц и лобызать «песок, по которому ты ходи-и-и-ила!» (С)
Чаще всего у них есть основания для этого, так как чем мельче собачка, тем больше её цена приближается к стоимости чугунного моста, крыла боинга или даже самого боинга.
«А моя жизнь – бесплатная…» (С) Шарик из «Простоквашино».
Ладно, с самооценкой понятно. Но откуда столько суровости и даже, не побоюсь этого слова, злости?! Чтобы ты вот идёшь мимо такой крохи – она меньше твоего ботинка, а из её нутра такое, с хрипом, подвываниями из самого желудка: «Хр-р-р-р-р! Хр-р-р-р! В-в-ы-ы-ы-ы! Р-р-р-ры-ы-ы-ы!» Там столько собаки нет, сколько звуков раздаётся! Удивительно…
И смеяться нельзя! Она обидится же! Или хозяйка обидится. Или хозяин. Это опасно. Лучше сделать испуганный вид и проскочить с вытаращенными глазами под успокаивающие выкрики: «Не бойтесь, она не кусается!» Вот и хорошо, что не кусается, вот и ладно! А то ведь цапнет – а ей зубы как вывалятся! Я тут же и окочурюсь от ужаса: беззубая собачка даже страшнее зубастой. А похороны нынче слишком дОроги, чтобы вот так, без предупреждения…
Я могу, конечно, ошибаться, и может, это относится вовсе не ко всем маленьким собачкам, но вот такой вот с годами у меня сложился стереотип. В основном, благодаря нашим соседям по микрорайону: у большинства вот такие собачки. Есть ещё, правда, мужик с двумя белоснежными огромными самоедами, но это другое. Когда я прохожу мимо них, я моё сердце замирает по двум причинам. Во-первых, конечно, они очень красивые. А во-вторых, как подумаю про наши «дороги» в тот период, когда «грязь уже оттаяла и ещё не высохла»… Мда… Ну, хорошо, что это не мои собаки, в общем.
Но Дуся – она не такая. Никаких стереотипов! Только любовь. Ну, и ещё немножечко хитрости. Но это только если дело касается вкусненького. У Дуси аллергия и возраст, что в сочетании даёт не очень приличный результат, поэтому по дому в укромных местах разложены пелёночки… на всякий случай. Ну и плюс рекомендации для криворуких гостей: «Как уронила?! Там же Дуся!»
В итоге криворукие гостьи приобретают скорость и сноровку, а также учатся есть аккуратно, а не как у себя дома. *автор краснеет и опускает глаза*
…В новогодние дни я ходила с Дусей гулять. Вообще-то, обычно это делает бабушка, мама моей подруги. У неё, конечно, есть и привычные, человеческие, внуки, но они уже взрослые и гуляют сами. Поэтому теперь бабушкой безраздельно владеет Дуся. Живут они в соседних домах, и, когда раздаётся возглас: «О, бабушка пришла!», Дуся совершенно определённо понимает, что это к ней.
И идёт одеваться на прогулку.
Но в те дни бабушка уехала праздновать самостоятельно, поэтому с Дусей гуляла сама подруга. И я. Потому что мне нравится это делать.
Зимой гулять Дуся не очень любит… Летом ещё ничего, травка там, цветочки… а вот зимой Дусина масса не позволяет силе притяжения Земли соперничать с порывами ветра. А кому же понравится болтаться на конце поводка, как воздушный шарик? Дуся же не Винни Пух, в конце концов. Поэтому гуляющему регулярно приходится сокращать длину поводка и вручную приземлять Дусю.
Тут повинна ещё не только отрицательная Дусина масса, но и общее строение тела. Я не знаю, кто и как выводил этих собачек, но он явно плохо знаком с законами физики.
Вот, например, стол… Нет, ладно, не стол. Конь! Четыре ноги, голова, хвост… Или нет, ещё ближе – овчарка. Собака? Собака. Берём, значит, овчарку. Вот где у овчарки центр тяжести? Где-то в области, скажем так, крестца. То есть примерно посередине овчарки. Поэтому, если овчарке что-то интересно на небе, но не видно – она может подняться на задние лапы. Если ей что-то интересно у земли, но не видно – она может поджать передние лапы. Словом, независимая подвеска, плюс клиренс меняется по мере необходимости.
Со шпицами это не работает. У них центр тяжести разработан безграмотным биоинженером. И размещён где-то в области груди. Поэтому в любой непонятной ситуации шпиц легко и непринуждённо встаёт на передние лапки и часто этого даже не замечает.
Вот Дуся, например, пьёт… Пьёт, пьёт, пьёт… Оп! Задние лапки трогательно висят в воздухе, Дуся продолжает пить. Каким образом вода поступает по пищеводу вертикально вверх – для меня загадка уже много лет!
Вот Дуся, например, идёт. Куда идёт Дуся – это совершенно неважно. Важно – КАК она идёт! А идёт она не торопясь, иногда останавливается подумать и посозерцать окрестности. И вот когда Дуся задумывается головой, то задней своей частью она повисает в воздухе, слегка помахивая хвостиком. И прекрасно себя при этом чувствует.
Справляет, пардон, нужду барышня тоже своеобразно: на весу. Я серьёзно. Многие знают, что собачьи девушки для «этого дела» приседают, а юноши – задирают лапку. Приседать Дуся не может в силу описанных выше причин. Неудобно! Задрать одну лапу ей не позволяет воспитание. Она же девушка, в конце концов! И, подчеркну, идентифицирует себя именно как девушка, без всяких там… вольностей гендерных. Поэтому Дуся выходит из положения оригинально. Она – поднимает две (!) задних лапы!
Но нет, не спешите ужасаться, мол, она же всю себя оросит и всё такое. Ей же не три месяца, у неё годы тренировок за спиной. Она поднимает лапы… вперёд! И выглядит примерно как акробатка. Я вот нашла похожее фото в интернете, да…
Как она это делает? Не знаю. Она же собака, а не я. Может, она качает пресс по ночам. Может, Стиви ей помогает.
В общем, можно прийти к однозначному выводу: у Дуси золотая голова и воздушная попа. Идеальное сочетание!
Когда мы выходили с собачкой за пределы ограды, Дуся первым делом бежала к «доске объявлений», как я понимаю. Это ближайший к калитке куст. Там она самым внимательным образом обнюхивала последние новости от «коллег» и по-быстрому оставляла парочку своих. Ну, там, «я вчера успела урвать кусочек колбасы от криворукой гостьи. Было вкусно, но недолго. До улицы бы не добежала, спасла пелёнка, спасибо» или «вышла из подъезда, пролетела пару метров, не понравилось, спасла шлейка, спасибо», или «вчера лифт проехал наш этаж, я думала, меня украли, орала! Не украли, спасибо».
Поясню: у грузового лифта в подругином доме есть косяк: периодически он уезжает на пару этажей выше, чем нажато на кнопке. Когда я так попала в первый раз, то сначала не поняла, куда за полчаса делись вазоны с цветами и почему закрыта дверь в «предбанник»? И почему это вообще другая дверь?! И жутко перепугалась, пока не увидела цифру на стене.
Когда я попала второй раз, то не могла понять, как я так нажимала, если кнопка «15» внизу, а «16» – вообще в самом верхнем ряду. Поругала себя и наказала внимательно следить, куда тыкаю пальцами, а то натыкаю еще! Я ведь, вообще-то, очень боюсь ездить в лифте и когда тепло, хожу всегда пешком. Но в этих куртках… никаких сил не хватает. Особенно после оливье.
В третий раз я возмущённо сказала подруге:
- Представляешь?!..
На что подруга совершенно спокойно сказала:
- Да, он периодически так уезжает, ты не знала?
Нет, я не знала. А Дуся, видимо, знала. И, проезжая мимо своего этажа, всякий раз страшно нервничала и пыталась просочиться в щель между дверями. А на чужом этаже отказывалась покидать лифт и всей собакой сигнализировала, что мне тоже не желательно этого делать. Вдруг там живут бандиты и стукнут меня по голове? Как же она вернётся домой, она же до кнопок не достаёт! И бабушка расстроится.
На своём этаже Дуся успокаивалась и чинно первой выходила из лифта.
Вообще-то, гулять со мной Дусе не очень нравится. Потому что я не соблюдаю ритуалов. У них с бабушкой есть свой маршрут, свои столбы, возле которых нужно повисеть вниз головой постоять, подумать. Поэтому, выходя со мной, Дуся сразу предпочитала выполнить основные биологические функции (моя подруга – большая аккуратистка, поэтому к карабину поводка прикреплен специальные контейнер с мешочками для… этого самого. Мы весны не боимся, нам не будет стыдно!):
- Так, вот мой столб. Так… так… висю. Висю… Готово! Собирай и пошли домой!
- Дуся, а погулять?!
- Ты на градусник смотрела?! А под ноги?! Сама гуляй, а я не хочу.
- Нет, Дуся, мы погуляем! Я так редко гуляю с собакой по Москве!
- Заведи собаку и приезжай.
- Я с тобой хочу.
- Я домой хочу!
После получасовых уговоров и препирательств мы всё-таки приходили к консенсусу: шли домой. Дусе было много, мне мало, но уговор есть уговор: дело сделано? Ну и всё.
А дома нас встречал недовольный Стиви, который всякий раз надеялся, что и назойливая гостья ушла, и собаку с собой утащила.
- Что, опять собаку вернула?!
- Вернула!
- А ложечки?!.. Вот нет серебряных ложечек!
- Их и не было, Стиви!
- А мне кажется, были! До вашего приезда… Руки! Куда опять руки тянешь?!
Я хватала Стиви за уши и чмокала его в лоб. От такой непривычной и оскорбительной любви Стиви ошалевал настолько, что даже не отмахивался лапами и только выкрикивал:
- Паа-а-ап! Па-а-а-ап!
Приходил подругин муж и… коварно говорил:
- Что, Стиви, скучно тебе было? Зато смотри, как теперь весело! Вот не будешь теперь ночами орать!
И тут мы со Стиви понимающе переглядывались.
Не родился ещё тот кот, который хозяина не перебесит!
