Иногда кажется, что счастье – вовсе не философская категория. Многие мудрецы мира обходили стороной эту тему в своих рассуждениях. Например, Л. Н. Толстой, собрав во вместительной книге «Круг чтения» мысли мудрых людей на каждый день, не нашел ни одного дня из 366 дней високосного года, чтобы поговорить о счастье. Ни одной, кажется, темы не обошел великий писатель: знание, вера, устройство жизни, воспитание, смирение, любовь, доброта, просвещение, самоотречение, мудрость, бессмертие, труд, прогресс, богатство, искусство, идеал и т. д. – а вот для счастья места не нашлось.
Философ древности Эпикур, считавший, что главная цель жизни – наслаждение, тоже не слишком часто высказывался на тему счастья. Да и само наслаждение он понимал вовсе не так, как его последователи-эпикурейцы. «Когда мы говорим, что наслаждение есть конечная цель, то мы разумеем отнюдь не наслаждения распутства или чувственности, как полагают те, кто не знают, не разделяют или плохо понимают наше учение, – нет, мы разумеем свободу от страданий тела и от смятений души. Ибо не бесконечные попойки и праздники делают нашу жизнь сладкою, а только трезвое рассуждение, исследующее причины всякого нашего предпочтения и избегания и изгоняющее мнения, поселяющие великую тревогу в душе».
Эпикуру словно бы вторит Эразм Роттердамский: «Счастье состоит главным образом в том, чтобы мириться со своей судьбой и быть довольным своим положением». Недалеко ушёл и Руссо, заявлявший: «Для достижения счастья нет вернее пути, чем путь добродетели». Даже остроумный Вольтер высказывался о счастье так туманно и вяло, как будто делал это по обязанности: «Счастье есть некая отвлеченная идея, воспринимаемая нами как совокупность нескольких приятных ощущений».
Среди многих подобных высказываний о счастье, чаще всего отвлечённых и пресных, с годами на первый план выходит одно простое определение счастья, прозвучавшее когда-то в кинофильме «Доживём до понедельника», фраза из школьного сочинения: «Счастье – это когда тебя понимают». И действительно, что может быть в жизни важнее понимания между людьми, не в нём ли залог настоящего человеческого счастья?
Понять – значит, стать равным, значит, соприкоснуться с душой другого человека, войти в его положение, посмотреть на обстоятельства его глазами. Все беды в мире происходят от непонимания: родители не понимают детей, мужья жён, сытые голодных, один народ не понимает другого народа. Сколько на свете оскорблённых и непонятых душ! Непонимание разрастается, как снежный ком, разрушает семьи, общество, ведёт человечество к мировым катастрофам.
Известно выражение «Вавилонское столпотворение». Библия рассказывает о построении после-потопными людьми башни в Вавилоне, которая, по предположению строителей, должна была достигнуть неба (Быт., XI, 1-9). Предприятие было не только безумное и неисполнимое, но и противное божественному предначертанию. Поэтому, когда закипела работа, обжигались кирпичи и заготовлялась земляная смола, Господь порешил покарать строителей. Он смешал язык их так, что они перестали понимать друг друга и не в состоянии были продолжать постройки, а затем мало-помалу рассеялись по всей земле.
В наше время, в двадцать первом веке со дня Рождества Христова, непонимание между людьми и народами превзошло все разумные меры. Но мешает этому не смешение языков, как во времена «Вавилонского столпотворения», а полное противоречие во взглядах на действительность. Нежелание понимать друг друга проявляется так сильно, что находит выражение только в военных формулировках. Идеологическая война сменилась информационной войной, а методы её носят настолько жестокий и подлый характер и сопровождаются такими потоками лжи, что уже в начале прошлого года стало ясно, что не избежать нам реальной войны с Западом. И вот уже почти год, как идёт эта война.
Но с врагами, да ещё такими мотивированными как западные недобитые нацисты, поднявшие голову почти по всем странам Европы, по крайней мере всё понятно. Тут или они нас, или мы их. Третьего не дано. Обидней всего непонимание между близкими людьми. Каждый в жизни соприкоснулся с этим, испытал тягостные мгновения, когда живые, внимательные и любящие глаза становятся вдруг тупыми, бессмысленными и жестокими, когда все доводы сердца и рассудка отметаются с порога, когда в один миг вырастает китайская стена отчуждения. Какие нужны осадные орудия, лестницы и верёвки, чтобы преодолеть эту стену?
Конечно, понимание между людьми вещь обоюдная. Глупо требовать понимания от другого человека, если ты сам ему не отвечаешь тем же. Мы чаще сходимся друг с другом на обсуждении посторонних предметов и ситуаций и спотыкаться начинаем там, где речь заходит непосредственно о нас самих. Известное дело: чужую беду руками разведу. Со своей бедой справиться сложнее, а с самим собой порою невозможно. А между тем, другого пути просто нет.
«Люди могут быть счастливыми только соединившись вместе для того, чтобы бороться с несчастьями», – говорил французский моралист Пьер Буаст. Получается, что наше личное счастье во многом зависит от других людей. И хотя источник счастья каждый несёт в себе, но неразделённое счастье, как и неразделённая любовь, не может быть полным. И сколько бы мы ни толковали о счастье, в конце концов, мы снова и снова будем возвращаться всё к той же простой фразе из школьного сочинения.
«Надежда — это обруч, который не даёт сердцу разорваться»