Освежить в памяти начало этой линии тут Глава 3. Одноклассник
«Я люблю тебя». Эти слова протекли сквозь её сонное сознание и стали естественным продолжением выдоха. Засыпая, она всё же успела поразиться, как естественно это случилось и откуда взялись силы в её опустошённом теле.
— Я тоже люблю тебя, малышка. Дыши, - подсказал он и, укутав её пледом, обнял сзади, плотно прижавшись к ней всем своим телом.
Её дыхание часто замирает от перенапряжения. Порой кажется, Она может не дышать часами.
Проваливаясь в сон, она пыталась ухватить ответ на звенящий в тишине вопрос – откуда в них это неизлечимое стремление испытывать друг друга на прочность.
Она вообще мало знала человека, которого любила. И могла лишь строить свои предположения о том, что творится внутри него, по тем немногочисленным историям, в которые он изредка её допускал.
Его отец ушёл из семьи. Мама страдала. Он так сильно возненавидел отца за это, что хотел сделать ему в миллион раз больнее, разорвать его на части. Но всё, что мог семилетний мальчишка - это пылать яростью, вымещая её вовне, стирая все авторитеты, правила и ограничения.
К 26 годам он был известен всем и незнаком никому. Даже той, что безусловно его любила. Она не могла объяснить себе причину этих чувств, не сумела свести всё это к привычной логике. Она дышала им, хоть и порой захлебывалась в его неконтролируемой злости.
Он весь - наждачка. Прямо, как его жесткая щетина, по которой ей так нравится проводить языком. Его тело — камень. Спина – несокрушимая скала, за которой ей спокойно. Здесь, за ним, никто не имеет ни малейшего шанса причинить ей даже малейший вред. Ранить её может только он. Он может защитить её от кого угодно, кроме себя самого. Никто не имеет ни малейшего шанса даже смотреть в её сторону.
Он убирал волосы от её лица, целовал каждый миллиметр скул, подбородка, лба. Она лежала, закинув голову назад, растекаясь под его пальцами. Это желание снова жгло её сердце и сжигало их обоих.
…
В ту ночь, на полу комнаты она вновь задалась вопросом, кто этот мужчина, которого она любит. И почему эта любовь приносит ей столько боли.
Она давно стала проводить параллели их судеб: оба - безотцовщины. Обоих отцы оставили резко и без объяснений. Его - ушёл из жизни своего ребенка в другую семью. Её – в другой мир.
Злость на весь мир с тех пор стала для этих полуосеротевших детей чем-то сродни привычки или даже вполне естественной частью их существа. И, хоть Он никогда не говорил с ней об этом, Она прекрасно понимала его страдания, знала, какую зияющую прямо посреди грудной клетки дыру Он пытается скрыть от других своей агрессией и этой безукоризненно уверенной подачей себя.
Слабым он становится только с ней и только в моменты их отчаянных ссор, когда она со всей жестокостью тыкала пальцем в эту его пустоту, играя на нервах так, как больше никто не умел. Она знала его. И, боже, как же она ошибалась в этом.
…
— Я лечу завтра в Шанхай, – сообщит он, обуваясь в коридоре.
— Опять? Ты был там две недели назад. Чем вообще ты там занимаешься? – её раздражение вспыхнет молниеносно.
— Это не твоё дело, малышка, ты же знаешь.
Издав низкий гортанный рык, она ломанёт в комнату, громко захлопнув дверь спальни. Как ещё не послетали с петель все двери в их доме?
Раз или два в месяц он непременно улетает. Да, возвращается с деньгами, делает ей милые и давно желанные подарки. Но никогда, абсолютно никогда не рассказывает об этой своей работе.
… и вот однажды он не вернётся.
«Прости, крошка. Я должен остаться здесь. Видимо навсегда», – это sms вышибло весь воздух из её лёгких.
Купить билеты, лететь к нему? Зачем же ещё на её счету минутой назад образовалась шестизначная сумма? Но следующее сообщение пригвоздило все эти мысли к полу. Ни в силах пошевелиться она прочла: «Я ошибся. Не могу поступить иначе. У меня есть сын, тут, в Шанхае. И я его не брошу. Буду любить вечно только тебя. Но я поклялся давно, что никогда не брошу своего ребёнка».
Ебать. Поклялся он. А что теперь делать ей?! Умереть?! Вот прямо сейчас, в эту секунду. О, это было бы лучшим решением, потому что кажется, выдержать такое ни в силах ни один человек во вселенной.
— Дыши… - напомнило ей сознание, и воздух резким глотком ворвался в эту человеческую оболочку.
Забавно. Теперь они — два чужих человека, знающие друг друга наизусть.