я тут, наконец, понял, что именно меня не устраивает в религиозной системе взглядов на мир.
Не то, что люди верят: мы все верим, у всех основанием мировоззрения являются некие принятые на веру, бездоказательно аксиомы (спорить не буду, ибо: а)для меня это очевидно; б) спор будет бессмысленный)
Не то, что люди верят в то, что я лично считаю сказками. В конце концов, кто я такой, что бы вмешиваться в их карму? я не знаю мир целиком.
Не то, что, на мой вкус, разумный человек в наше время, когда все религии, верования, секты, все возможные варианты религиозной активности столкнулись лоб в лоб - от того, что мир стал очень маленьким, и "необращенные дикари" или "неверные варвары" оказываются, подчас, твоими собеседниками, партнерами, клиентами или просто единомышленниками.
Не то, что человек, дающий себе труд задуматься хоть на малую йоту, с неизбежностью восхода увидит истинную суть любой религиозной организации, независимо от ее размера. В конце концов, я тоже работаю на тот или иной бизнес, даже если понимаю, насколько любой бизнес безнравственен - по сути своей.
И даже не то, что мораль и нравственность, в большинстве религиозных структур является откровенно двойной и до крайности неопрятной. Не мне судить то, какой моралью пользуются люди... ну, конечно, если я не хочу, что бы обсуждали мою.
"Фостериты могли оказаться правы. Однако, яростно напомнил он себе, оставались две вещи: его вкус и его гордость. Если фостериты владели монополией на Правду, если небеса были открыты лишь для фостеритов, то он, Джубал Харшоу, джентльмен, предпочитал вечное проклятие, обещанное грешникам, отвергающим Новое Откровение. "(с)Джубал Харшоу.
Больше всего меня не устраивает то, что религия - любая - совершенно открыто и прямо заявляет о принципиальной непознаваемости мира.
То есть: в религиозной картине мира всегда есть некая часть, которую познать нельзя - по определению, эта часть, при том, может находится где угодно, и быть чем угодно.
На мой вкус - это хаос, и конец науки. Когда ученый бьется, пытаясь раскрыть очередную загадку мироздания, последнее, что ему нужно, это мысль о том, что это может оказаться та самая стенка, которая ограничивает наще восприятие, и вот именно эту задачу не решить никогда.
Никогда.
При этом, декларируя принципиальную непознаваемость мира, подавляющее большинство адептов с готовностью могуть _объяснить_ этот мир.
Весь.
2