ТАМАРА
Тамара в прошлом курила марихуану и два раза кончала жизнь самоубийством. Оба раза неуспешно. За ее плечами три изнасилования. Самое первое, когда ей было 15. Последнее было групповое.
Сейчас ей 45 и она принесла мне список своих болезней на 2 печатных листа формата А4. Джером К. Джером позавидовал бы такому количеству болячек. Там не было родовой горячки, но, помимо всего прочего, было три выкидыша, удаление матки и опухоль непонятной этиологии.
Сейчас Тамара занята лечением своего диабета, а так же носоглотки, в которой нашли врожденную кисту.
И я, почему то уверена, что это ещё далеко не конец страданий Томы.
Тамара уже была у психолога, где они долго и упорно фантазировали на тему ее родителей, чем глубоко «изнасиловали ее в душу».Она устала прощать родителей, себя, насильников. Тамара просто хочет жить. И ещё, быть здоровой.
За этим она и пришла ко мне.
Знаете, бывают трудные случаи в нашей профессии. Этот был один из них.Трудным он был потому, что Тома всю эту свою травматичную жизнь описывала совсем без эмоций. Ну как если бы она просто сходила в продуктовый магазин за пакетом молока. Возникало такое чувство, что человек сидящий напротив меня, просто читает газету вслух. Только что не зевает от скуки.
Причём рассказ ее в некоторых моментах поднял мои видавшие виды волосы от корней на несколько сантиметров. Ну и пару раз пришлось попить водички чтобы успокоится. Скажем прямо, не часто услышишь такое.
В психологии есть такое понятие, как диссоциация.Когда в жизни было много боли, мы вынуждены диссоциироваться со своим телом, чтобы не сойти с ума.
Первое впечатление, которое Томин мозг не смог обработать, было получено в ее пять лет, когда на ее глазах папа стал душить маму. А потом, как в чудесных голливудских триллерах, громко попросил дочь принести нож с кухни, которым он хотел зарезать маму.
И Тома даже подозревает, что львиная доля вины в таком отношении папы к маме лежала на маме. Как выяснилось гораздо позже, мама папу не любила, вышла замуж по расчёту. Родила первую дочь- старшую сестру Тамары, через два года саму Тому. И ходили слухи, что Тома вовсе не дочь своего отца.
Но это все потом.
А сначала папа хотел убить маму кухонным ножом. Папа, к слову сказать, всегда отличался некой вспыльчивостью. Он был горячим грузинским парнем, который увидев прекрасную деву с шикарным блондом, тут же решил жениться. Мама Томы в молодости была чудо как хороша. Стройная, длиннорогая блондинка с Уральских гор в секунду покорила сердце папы Тамары.
И вот именно тогда, тот случай Тамара описывает как: я вдруг перестала ощущать что я есть. Все звуки, все ощущения тела от удара папиной руки, вдруг перестали существовать. Я была там, с ними и одновременно где то в другом месте. Такое бывает, когда ныряешь под воду. Звуки становятся глухими, а тело перестаёт чувствовать.
Потом такие ощущения повторялись часто.Тогда, когда 42-х летний пьяный мужик повалил ее, 15-ти летнюю в кусты и изнасиловал. И потом, когда их, мужиков, было много.
Тома рассказывала эти ужасные события своей жизни со спокойной полуулыбкой на лице.
- Я представляла, что стала птичкой. Смотрела вверх и представляла как улечу отсюда далеко далеко. Туда, где нет людей.
Я боюсь, когда клиент так улыбается. Это неживая улыбка. Это улыбка того мертвого двойника, который остался. А ещё я понимаю, что не пережив те травматичные события заново сейчас, в безопасном пространстве, с принимающим взрослым, Тома так и будет жить в теле той маленькой 5-ти летней девочкой, в диссоциации, постоянно переключая своё внимание с одной болячки на другую.
Тамара пока не понимает, что причина ее болячек- травматический стресс, вызванный множеством драматичных симптомов. В свои 45, она обвиняет врачей в неправильных диагнозах и проведённых операциях, которые не дают ей здоровья. Она буквально живет своей ипохондрией. Тома поставила всю свою жизнь на борьбу с болезнями. И они не кончаются.
Это потому, что когда Тамаре больно, она чувствует себя живой. И чем больнее, тем больше жизни.
Диссоциация Тамары означает разделение своего тела от сознания. Мы все приходим сюда, на эту землю с некоторой встроенной матрицей. С нами приходит наша базовая комплектация, это наше тело, наши познавательные способности, наша душа..
И вот, когда происходят травматичные события такого рода, тело отделяется от сознания. И это состояние приводит к нарушению взаимодействия между эмоциями, идентичностью и движением. Психика буквально блокирует все ощущения, в некоторых случаях даже отключает сознание. Тело перестаёт восприниматься как своё и человеку кажется, что то что происходит, происходит не с ним, а с кем то другим.
Только диссоциировавшись от тела, можно вытерпеть слишком сильное страдание.
Наша Тома буквально отрезала то, что пережила впервые в пять лет. Невозможность реагировать рационально, оставила ее в своём уме. Она так и рассказывала. Когда папа ударил меня наотмашь, я отлетела в стенку, разбила себе губу и голову. Я стояла как будто в тумане, боли не чувствовала, лишь струйку крови, которая текла по коже. Как я себя чувствовала? До нормально. Мне не было больно!
Что же произошло потом? Потом события подобного рода повторялись с завидной регулярностью.
Бои папы и мамы были повсеместными и постоянными. А потом первым запил папа и с белой горячкой попал в психиатрическую клинику. Кстати, скорую помощь ему вызвала 10- ти летняя Тома. Потому что мама жутко боялась быть убитой папой, а так же боялась за свою старшую дочь. Потому в любой непонятной ситуации, разруливать эту самую ситуацию, посылали Тому. Как сказала сама Тамара, ее жизнь была не так ценна, как мамы и сестры.
Через год в запои стала уходить мама. И Тома в 13 оказалась практически на улице. В пьянке мать сожгла дом. Маму удалось спасти, а имущества не стало.
Сестра в 16 нашла сожителя и перебралась к нему жить. Тому приютили на одеяле на кухне. За еду и «кровать» она должна была мыть, стирать, убирать.
Одной из причин диссоциации Тамары было жестокое обращение родственников, семейные кризисы, ПТСР, тревожность и депрессивные проявления.
Конечно к Томе наведывались соц работники. Они регулярно проверяли где она спит и что она ест. Мать клятвенно обещала завязать, но так и не смогла выбраться из этой ямы.
В 15 Тамару изнасиловал сожитель сестры. Сделал это прямо на заднем дворе. Сестра тогда была беременна, в рассказы Томы не поверила, сказала, что та сама спровоцировала такую ситуацию и выгнала ее из дома.
Именно тогда Тома впервые решила покончить с этой жизнью.
В подвале соседней пятиэтажки была навалена арматура. Тома нашла веревку, привяза ее к какому - то крюку, потом накинула на горло, и потом она ничего не помнит.
Сестра сказала, что нашёл ее местный бомж, часа через два после случившегося.
То ли крюк вывалился, то ли веревка не выдержала, Тома практически сразу же упала на бетонные перекрытия и тут же потеряла сознание.
В больнице она лежала долго. Кроме сотрясения мозга ей поставили амнезию. Она никого не узнавала. Ощущения были странные. Какие то люди иногда приходили к ней палату. В основном ходила сестра.
Мать была несколько раз, Тома помнит, что мама приносила яблоки.
После выписки память постепенно вернулась, но до сегодняшнего дня беспокоила мигрень. Когда начиналась эта беда, Тамара выпадала из жизни. До сих пор Боль бывает такой силы, что хочется одного - тихо умереть.
Травматический стресс, который регулярно получала наша Тамара, научил ее чувствовать себя «за пределами себя». Эмоций не было. Томе ее реальность казалось вымышленной. Как будто это не ее, а чья то чужая жизнь.
Потом это состояние ещё несколько раз особо ярко присутствовало в ее жизни. Сознание, как будто уплывало, тело уходило. В это момент прилетала птичка и звала ее с собой. Так было и в тот раз, когда несколько взрослых парней два дня подряд, насиловали ее в гаражах. Окружающая среда исчезла, дереализация была такой силы, что Тома, очнувшись через несколько дней, не сразу поняла в каком она городе.
Деперсонализация с телом стала причиной того, что, когда Тома через десять лет вышла замуж, то интимная жизнь привела к тому, что у неё стали появляться приступы, похожие на эпилепсию. Этот диагноз долгие годы стоял в ее истории болезни. И волшебным образом исчез, когда Тамара с мужем развелась.
Детей Тамара так и не родила, сказала, что один вид орущих младенцев вызывает в ней отвращение. Но очень любила бездомных животных. И не просто каких то, а обязательно покалеченных. Она их подбирала, приносила домой, выхаживала, потом, когда они выздоравливали, пристраивала их в разные дома.
Обычно так бывает, когда нам запрещено ухаживать за собой. Запрещена любовь и принятие себя. Себя нельзя, а вот котиков можно. И чем более убогим будет котик, тем нужнее себя чувствует Тома.
Из этой ямы Тамаре удалось выбраться. Она вышла замуж второй раз за болгарина, испытав невероятную любовь. Он увёз ее на свою родину, где Тамара и живет до сих пор, наведываясь в Россию за лечением. Она говорит, что в Болгарии медицина на очень низком уровне, ее диагнозы множились там в геометрической прогрессии.
Как же лечится такое состояние? Психиатрически Тамара здорова, она проходила основательный медицинский осмотр в специализированной клинике. Но тяжелая психологическая травма нанесла такой урон ее здоровью, что единственная возможность вытащить Тому ещё и из этого подвала - это долгие походы к психотерапевту.
Диссоциативные симптомы Тамары драматические и трудные для ее понимания, но важно помнить, что все в наших руках и теперь только от неё самой зависит то, как быстро она поправится.
На физическом же уровне изменения затрагивают один из слоев нейронов в ретроспенальной коре. Эти отделы мозга важны нам для выполнения когнитивных функций. Похожее чувство мы испытываем, когда находимся под анестезией или под воздействием определённых препаратов. Марихуана, которую курила Тома, тоже этому способствовала. Правда вызвала нарушения в сердечной деятельности. Когда через определенное количество времени употребления этого препарата, Тому стали жестко накрывать панические атаки, ей пришлось завязать с этим.
Диссоциация- это естественный процесс психики, который помогает выжить в стрессовой ситуации, когда есть угроза жизни и вместо адекватного ответа на эту угрозу- «бей, беги, замри», организм отдаётся во власть угрожающего фактора. Реакция притупляется и мы перестаём видеть этот мир таким, каков он есть.
Иногда диссоциация необходима, в некоторой степени, мы сталкиваемся с ней ежедневно, когда что то делаем машинально, водим машину, готовим еду и даже медитируем.
Но, в случае с нашей героиней, диссоциация стала следствием, так называемой, «травмы предательства». Дело усугубляется тем, что «преданные» дети обладают глубокой эмоциональной привязанностью к своим обидчикам.
И хотя мама Тамары умерла 12 лет назад, она до сих пор рассказывает о том, в какой она обиде на мать.
Собственно с проявления этой обиды мы и начали исцеление Тамары.
Терапия подобного рода не бывает быстрой. Она сфокусирована на постепенной интеграции личности, контролю депрессивных проявлений, тревоги, импульсивности.
Тамара уехала к мужу спустя месяц наших встреч. За это время ощутимо сократилась мигрень, не было ни одной ПА и задышал нос.
Но, несмотря на положительную динамику, для решения вопросов Тамары, такого количества встреч мало. Но она заверила меня, что найдёт на месте терапевта и продолжит своё лечение. И я ей верю!
(согласие клиента на публикацию получено, имя ложное)
Автор: Щепкина Ирина Васильевна
Психолог, Семейный
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru